Девианты

– Вы как встретились?

– Рэмрейн помог нам уйти от атаки сангвинаров.

– Это тебя прозвали Догмен? – без тени улыбки поинтересовался Марино.

Рэмрейн прищурился:

– Откуда такие предположения?

– Говорят, Догмен метает ножи, а у тебя в рукавах спрятаны лезвия. Я вижу, как ты держишь руки, – предупредил он вопрос.

– А может, просто обратили внимание на то, какой переполох устроила в порту Ракша? – проницательно проговорил молодой человек.

– И это тоже. Где собака сейчас?

– Это волчица, – Рэмрейн отошёл к окну, оглядел окрестности. – Она за бизнес-центром напротив.

– Значит, хочешь найти новые дороги из Детройта? – Марино откинулся назад. – Очень предусмотрительно. Начните с берега, – посоветовал он. – Вода сбивает запахи, даже санги теряют след.

– Вы подозреваете, что Бюро связано с Ковеном? – Рэмрейн отвернулся от окна.

– Это его детище.

– Зачем Элораху удерживать людей в черте города?

– Понятия не имею, я не санг…

Петра перевела полный удивления взгляд с Марино на Рэмрейна:

– Кто такой Элорах?

– Вечный Повелитель, – обронил молодой человек. – Главная шишка, в общем.

– Не лезь к сангвинарам, послушайся совета, – подался вперёд наркобарон, не отводя взгляда от Рэмрейна. – Если мои сведения верны, на тебя начали охоту все Дома в Детройте. Они и так жаждут твоей крови, попадёшь к гардам в руки – пытки раскалённым маслом покажутся тебе забавой.

– Я несколько лет потратил, уничтожая их Убежища в Ванкувере, – глухо проронил Рэмрейн, как-то вмиг посерев. – У меня тут работы на десятки месяцев…

– Ты истребитель, я знаю таких, как ты, – сардонически усмехнулся Марино. – Всю жизнь таких готовил. Не знаю, кто был твоим учителем, но умер он явно не своей смертью, – молодой человек отвёл взгляд, и он продолжил: – Не действуй один, потребуется помощь – обращайся. Парней я предоставлю.

Рэмрейн принял протянутую визитку и спрятал её в карман:

– У вас каждый человек справится с сангом?

– Я их к этому несколько лет готовлю, – Марино чуть склонил голову к плечу, без смущения разглядывая гостя: разворот плеч, руки, стройную, как побег ивы, фигуру.

– Почему не ушли из Детройта? Бизнес жалко? – в голосе Рэмрейна не было насмешки, он пытался понять причины.

Наркобарон сузил глаза и сдержанно промолвил:

– Это мой город, и Ковены, как бы этого ни хотели, меня отсюда не выживут.

– Понял. Спасибо за помощь, – кивнул молодой человек.

Внимательно изучая карты взглядом, Петра спросила, едва воцарилось молчание:

– Сеньор Марино, я слышала, последний товар… бьёт по сангвинарам?

– Наша недавняя разработка, – Марино с удобством устроился в кресле. – Санги более восприимчивы к некоторым веществам. Мы этим и воспользовались.

– Давно занимаетесь исследованиями? – вмешался Рэмрейн.

– Не только же Ковенам проводить эксперименты.

– Вы про сангвиториумы?

– Знаешь о них? – резко посмотрел на молодого человека Марино.

Тот фыркнул:

– Ещё бы.

Наркобарон долгую секунду не отводил пристального взора, затем тряхнул головой, проглотив вопросы, и продолжил:

– Их снова открыли. Если мои выводы верны – а они верны, – людей похищают как раз для этих лабораторий.

– Мы собираемся взять в плен сангвинара, чтобы узнать больше, – обратила на себя внимание Петра.

– Гарда? – хмыкнул Марино; он не спрашивал. – Ну, что ж… Адам! – негромко позвал он.

Ассистент появился с впечатляющей быстротой и почтительно принял планшет, на котором владелец нескольких казино и баров в Даунтауне, торговавший губительными для сангвинаров препаратами, напечатал с десяток названий синтетических наркотиков, которые производились его фабриками на окраине города с особой секретностью. Адам без слов вышел и вскоре вернулся с металлическим кейсом. Проводив его взглядом, сеньор Марино встретился с Петрой глазами и кивнул на чемоданчик:

– Возьми. Инструкция, свойства, побочные эффекты – вся информация вложена внутрь, вы разберётесь.

– Сеньор Марино… – начала было девушка и смолкла, когда наркобарон покачал головой:

– Раньше ты так не рисковала. Сейчас без этих средств не справишься, – заметил он. – Возьми. Оружие, как всегда, при необходимости ты тоже можешь попросить у меня.

Петра не стала возражать и тихо поблагодарила:

– Спасибо, сеньор. Можете рассчитывать на меня в любое время.

Она встала с кресла вслед за Марино; наркобарон протянул руку и пожал ладонь молодого человека с бесстрастным:

– Рад знакомству, Рэмрейн.

– Спасибо за помощь, сеньор Марино, – ответил на пожатие Рэмрейн.

Марино внимательно глядел на него ещё несколько секунд, как не раз за их встречу, затем без слов отпустил его руку, вновь удержав и вопросы и комментарии. Молодой человек усмехнулся; таких, как наставник Петры, он встречал не раз.

Примечания к главе:

1 – «Oh, say can you see…» – гимн США.

Глава 9 Ярость

Сидевший на краю крыши Килиан сучил ногами, оглядывая окрестности; пустырь перед Айрондейлом медленно холодел в сумерках, местами покрытый островками нетающего из-за мороза снега, слышались короткие реплики часовых, и тенью показывалась на несколько мгновений охранявшая особняк Ракша. Заслышав рычание мотоцикла, музыкант улыбнулся и рассудил, что возвращается к девиантам Рэмрейн, который уехал ещё рано утром.

Его выводы оказались верны; припарковав свой харлей возле крыльца, молодой человек по привычке осмотрелся, рассеянно приласкал прибежавшего за ним следом волка и помахал Килиану. Музыкант кивком пригласил его подняться наверх и проводил взглядом крепко сдружившихся за неделю Ракшу с Фенриром, которые, прыгая и толкаясь, убежали на прогулку.

– Я принёс плед, – послышался голос Рэмрейна.

– Давай, – Килиан поднялся и постелил одеяло поверх того, что принёс сам, – лишним не будет… Куда ездил? – спросил он, когда они устроились на пледе, свесив ноги с края крыши.

– На свою квартиру. Накопились заказы, – пояснил Рэмрейн, – а комп у меня дома.

– Разгрёб кучу? – хмыкнул музыкант.

– Ну, верхушку разобрал, – пошутил молодой человек, оглядывая лохмотья туч с серебристо-жёлтой каймой обозначенных холодным солнцем краев. – Как наш пленник? – тихо спросил он.

Килиан нахмурился и, помолчав, лёгким тоном поведал:

– Сутки ничего не пил… кроме воды. Уже на стены бросаться начал.

– Ничего не говорит?

– Нет… Как бы не сдох от жажды раньше, чем что-то успеет сказать, – равнодушно проговорил музыкант.