Девочка-лед
Шрифт:
— Марина. Передай Лисе, что если она не появится в окне, я залезу вон по этой трубе и придушу ее к чертовой матери.
Вероятно так он и сделает. Второй этаж всего-навсего. Лучше не рисковать.
— Вот ведь придурок! — я хватаю из шкафа свою поношенную куртку и засовываю туда рукава. — Отойди-ка.
Потеснив улыбающуюся во все тридцать два Марину, подхожу-таки к приоткрытому окну. В нос мгновенно ударяет свежий, прохладный осенний воздух. Сегодня на улице пасмурно. Небо серое и затянуто тучами. Похоже, быть дождю.
— Что тебе надо? — все еще ломаным голосом спрашиваю я, глядя
Одноклассник одет ну совсем не по погоде. Я бы сказала слишком легко. Светлый джемпер, кожаная мотоциклетная куртка, темно-синие джинсы и сияющие идеальной белизной кроссовки. Прямо не парень, а ходячий бренд. Вспоминаю цену свитера, до сих пор оставшегося у меня — и аж дурно становится.
— И тебе привет, Лиса, — лениво растягивая слова в привычной для него манере, отвечает он. — Что с твоим гребаным телефоном?
— Я тебя заблокировала, — заявляю честно.
Роман усмехается и снова поднимает голову наверх.
Рядом задыхается от возмущения Марина. Не то от моей реплики, не то потому что ее в этот момент из палаты уводит медсестра.
Я застегиваю молнию повыше. Не хочется рисковать своим хилым здоровьем снова.
— Если ты приехал за своими вещами, то их тут нет. Отдам после выписки, — холодно сообщаю я.
— Оставь себе, — небрежно отмахивается.
— Нет уж, спасибо, обойдусь. Мне не нужны твои подачки.
— Это я уже понял, — почему-то произносит он. Негромко, но я слышу.
Смотрит на меня внимательно. И мне это не нравится, потому что я отчего-то начинаю очень нервничать.
Какого водяного он приехал? Разве не в Гимназии сейчас должен быть?
— Ты плохо выглядишь, — огорошивает вдруг.
Сжимаю кулаки.
Ну скотина! И сюда пришел, чтобы донимать меня. Ирод проклятый!
— Продолжай ходить раздетым, тоже сляжешь с пневмонией. Посмотрим на кого будешь похож ты! — гневаюсь я.
— Ужас, ну и голос, — продолжает издеваться он. — Не лиса, а волк из «Ну погоди».
Слышу, как за спиной тихо смеется Согдиана.
Вот же бесит, идиот несчастный! У меня внутри все клокочет от злости. Вулкан проснулся спящий. Как один из тех, что находится в далекой Индонезии.
— А теперь ноздри раздуваются как у разъяренного змея горыныча, — комментирует он.
— Пошел ты! — каркаю и захлопываю окно, не в состоянии больше терпеть его насмешки.
До меня доносится его свист.
— Я тебе книжки привез, зубрила. Циркуль велела сподобиться. Пневмония пневмонией, а Единый Государственный никто не отменял…
Плотно прижимаю окно и поворачиваю ручку. Беркутов все еще пялится, и при этом губы его растянуты в легкой полуулыбке.
Не сдержавшись, демонстрирую ему средний палец.
Исчадье ада! Он и тут умудрился меня достать!
Глава 17
РОМАН
Как дурак. Я прождал ее двадцать минут в кабинете Циркуля, но она так и не явилась. Совсем страх потеряла!
Не то чтобы я жаждал объяснять Лисицыной задачки про варенье, которое, согласно
решебнику, регулярно и в разных количествах употребляют Пух и Пятачок… Нет, мне просто надо было дожать ее. Услышать от нее правду.Потому что я в бешенстве.
На ее теле не только синяки от пейнтбольных шариков… Я знаю, отчего бывают похожие полосы.
Абрамов часто организовывает странные развлечения сомнительного характера. Та же игра в «пейнтбол на живца» появилась давно, но «жертвами» всегда по своей воле становились продажные шлюхи. Которые за деньги готовы были терпеть и не такое… Чем заканчивалась «охота на мясо» догадаться, думаю, несложно. Чьей краски на шалаве было больше, тот и выиграл. «Приз» получала вся команда. Кто-то участвовал в оргии, кто-то тупо смотрел на все это дерьмо.
Жестоко конечно, но, твою мать, насколько надо быть конченой, чтобы согласиться на подобное предложение?
Деньги… Чертовы хрустящие бумажки разного номинала и валюты. К сожалению, ради них телки готовы на все. Даже бегать голыми по лесу, зная, что в них будут стрелять. Не дикость ли?
Тогда в своей комнате, глядя на Лисицыну, разукрашенную краской и стоящую в одном белье, я сперва испытал отвращение. Решил, что и она продалась. Разочарование года, не иначе. Но что-то настораживало. То ли дрожащие руки, сжимающие пистолет, то ли этот ее взгляд с огромными, испуганными глазищами и трясущейся нижней губой…
Но клянусь, в тот момент у меня и мысли не было о том, что ее могли привезти ко мне в дом принудительно. Наверное, потому что соображалось плохо. Злая и мокрая насквозь Лисицына, замершая с пушкой в руке, меня заинтриговала. Я знал, конечно, что она отчаянная, но что б настолько…
Было и еще кое-что. То, что не давало покоя. Ее тоненькое, хрупкое, но очень соблазнительное тело, ныряющее в мои шмотки. Это просто взрыв мозга. Бред, но меня прямо штырило от вида своего свитера на Ней.
Завис. Пялился как придурок. Хотелось запретить ей надевать штаны. Потому что я очень красочно представил эти длинные, спортивные ножки на своем мотоцикле.
Однако синяки и ссадины на ее теле быстро вернули меня к реальности и отрезвили. Лиса не была продажной девкой, и я своего разрешения на подобные развлечения с ее участием не давал. Одно дело стрелять в тех, кто пошел на это добровольно, по собственному желанию, и совсем другое — выкрасть человека и подвергнуть унижениям.
И снова накрыло праведным гневом…
А потом еще и еще. Уже когда зажал ее в школьном коридоре под лестницей. Впал сначала в кому, потом в ярость. Когда увидел полосы, уродующие нежную, бледную кожу девчонки. И разбитую, припухшую скулу. Ее кто-то ударил.
Это оглушило меня… Скрутило кишки.
«Все из-за тебя»
Кажется, она так сказала…
Что конкретно имела ввиду, так и не понял.
К ремню и насилию над женским полом в целом, я отношусь негативно… В моей семье было так: отец никогда не поднимал руку на мать. Так же, как и Сергей. Но два года назад я гостил у своего деда и стал невольным свидетелем их скандала с бабушкой. Мне тогда почти шестнадцать было. Дед, будучи в гневе, в какой-то момент не сдержался. Ударил жену по лицу, да так, что она к стене отлетела…