Девочка-лед

Айболит недоверчиво косится на конверт.

— За молчание доплачу отдельно. Не надо распаляться на тему спонсорства с моей стороны. Мы с девчонкой в контрах.

— А зачем тогда помогаешь? — все же не выдерживает и заглядывает в конверт Калинин. Аж рука правая затряслась.

— А это, Женя, тебя уже не касается, — вытягиваю ноги.

— Лекарства есть хорошие, зарубежные. Правильная и качественная терапия позволит девушке быстрее излечиться от пневмонии и уберечься от ряда неприятных последствий, — деловито вещает он, поправляя очки на вспотевшем от волнения носу.

— Замечательно. Схватываешь на лету. Еще вопрос. Что вообще у нее со здоровьем? Есть заболевания какие?

— Изучу анализы и расскажу, — отвечает он, убирая конверт в ящик стола.

Работник хренов.

— Так не с этого ли начинается подбор лечения?

— Ее изначально другой врач принимал…

— Да по хер, теперь ты как мама-утка следишь за ней днем и ночью. И без фокусов. Связи у меня серьезные, а рука тяжелая, — поднимаясь со своего стула, предупреждаю я.

Он качает головой. Очевидно, поражен моей наглостью.

— Ясно.

— Молоток. Понятливый, — хватаю ключи от хонды со стола. — Завтра продукты привезу. Пусть медсестра ей отнесет.

— Аттракцион невиданной щедрости, — язвит он. — Если б не видел ее травмы на теле, подумал бы что попахивает романтикой.

— Это что за намеки? — в два шага добираюсь до него и хватаю за грудки.

— Спокойно, Роман… я подумал, что…

Стряхиваю его.

— Не ты, так не ты… Мы уже ментам хотели наводку дать.

Внимательно разглядываю гадливого докторишку.

— Девчонка со слезами на глазах просила этого не делать.

— Объяснила почему? — прищуриваюсь.

— Нет.

— Я сам разберусь. Не сообщайте пока.

— Хорошо.

Подхожу к двери и кладу ладонь на ручку. Оборачиваюсь.

— Давай, Айболит, до встречи. Не подведи.

*********

Третий раз.

Она вернула пакет снова.

Клянусь, пар из ушей повалит сейчас.

Олеся, медсестра, с которой я легко нашел контакт, растерянно смотрит на меня. На лице застыло виноватое выражение.

— Раздай людям, — бросаю раздраженно. — Книжки эти передашь ей?

— Ага…

Киваю и спешу убраться из здания больницы. На дух их не переношу. Слишком много времени в них проводил Савелий. Эти характерные для медучреждений запахи, кажется, вросли под кожу.

Мысли опять возвращаются к донельзя принципиальной Лисицыной. Бесит. Уперлась как баран и ни в какую. Подумаешь, пакет с провизией. Зря что ли продавщица «Азбуки вкуса» выбирала самые красивые яблоки, самую крупную голубику и натуральные соки без ГМО?

Могла бы просто принять и не выпендриваться. Не знаю почему, но ее поведение раздражает неимоверно.

«А то ты не знаешь почему!» — резонно замечает голос, сидящий в печонках.

Выхожу на улицу. Мотоцикл оставлен у широкого дуба, и я уже раздумываю на тему того, чтобы сесть на него и свалить, но в голову приходит бредовая идея.

Надо увидеть девчонку. Убедиться, что Айболит не врет и бросить ей для тонуса пару колких фраз. А то совсем там скуксилась по ходу.

Поворачиваюсь и смотрю на окна.

— Лисицына! — ору гневно.

Отказалась от пакета, так пусть хоть соизволит высунуть наружу свой курносый нос.

Занавески на окнах в соседних палатах колышутся и приоткрываются. Кто-то выглядывает. Незаметно как им кажется.

— Лисицына! — горланю истошно.

Наконец, в нужном окне замечаю девичий силуэт. Створка приоткрывается.

— Привет, — здороваюсь холодно. — Мне нужна Лисицына.

— Привет, — расплывается в приторно-сладкой улыбке девчонка.

— Позовешь ее? — вскидываю бровь.

— Ой, подожди, — она исчезает, но уже секунд через двадцать снова появляется в окне.

— Ну, — спрашиваю нетерпеливо.

— Эй, Паровозов, она отказывается говорить с тобой!

— Чего?

Что еще за Паровозов? Бредятина.

— Не хочет тебя ни видеть, ни слышать, — заявляет девчонка. — А меня Марина кстати зовууут.

Ну Лисицына… Замечательно.

— Марина, — обращаюсь я к ней, и в голосе на удивление абсолютное спокойствие. — Передай Лисе, что если она сейчас не появится в окне, я залезу вон по этой трубе и придушу ее к чертовой матери!

Так и сделаю.

Девчонка кивает, исчезая в комнате. Я нетерпеливо жду. Через пару минут у окна действительно останавливается Лиса.

— Что тебе надо?

Голос ее звучит плохо. Слабо и хрипло. Да и выглядит она чересчур бледной.

— И тебе привет, Лиса, — здороваюсь мрачно. — Что с твоим гребаным телефоном?

А я ведь звонил ей. И не раз…

— Я тебя заблокировала, — выдает честно и самодовольно.

Я хохочу и поднимаю вверх голову.

— Если ты приехал за своими вещами, то их тут нет. Отдам после выписки, — холодно обещает она.

— Мне они ни к чему. Оставь себе!

— Нет уж, спасибо, обойдусь. Мне твои подачки не нужны.

— Это я уже понял.

Повисает нелепое молчание. В течение которого мы тупо разглядываем друг друга.

— Ты плохо выглядишь, — сообщаю я.

— Продолжай ходить раздетым, тоже сляжешь с пневмонией. Посмотрим на кого будешь похож ты! — злится она.

— Ужас, ну и голос, — троллю ее я. — Не лиса, а волк из «Ну погоди».

Слышу, как у нее за спиной кто-то тихо смеется. Лисицына лишь клацает от злости зубами.

— А теперь ноздри раздуваются как у разъяренного змея горыныча)))

— Пошел ты! — психует. Закрывает с глухим стуком окно.

На всю округу слышится мой свист. Она застывает.

— Я тебе книжки привез, зубрила. Циркуль велела сподобиться. Пневмония пневмонией, а Единый Государственный никто не отменял…

Губы сами собой расползаются в улыбке. Потому что Лисицыну как всегда удалось довести до ручки за считанные секунды. Показывает мне средний палец. Коза…

Хохочу, направляясь к байку. Перекидываю ногу, включаю зажигание и уезжаю…