Дикая

— Эх, Огонек… Как же так вышло? — прошептал Никита, заставляя сердце заныть от сожаления. — Смотрю на тебя и сдохнуть от отчаяния хочется. Потому что ты теперь не моя. И никогда моею не будешь. Как пережить это?

— Ник…

— Ты не шибко-то надейся на чувства в ответ. Ты моего брата совсем не знаешь. Для него все девушки лишь расходный материал. Поиграет и бросит. И чего всех так на него тянет? Как мотыльки на огонь летите, а потом обожженные плачете, летать не можете. Тьфу ты, гребаная лирика. Он тебя не любит, пойми, глупенькая моя. Я же его всю свою жизнь знаю!

— Перестань, — мой голос предательски задребезжал.

— Уверен, что он быстро наиграется в спасителя. Потом не плачь, я предупредил.

— Я не хочу ничего слышать. Не надо…

Ключ в замке заставил нас буквально подпрыгнуть на месте. Никита надел на лицо ледяную маску и с неприязнью взглянул на появившегося в дверях брата.

Если Кирилл и удивился, то удивление свое хорошо спрятал. Коротко скользнув по мне потемневшими глазами, он уставился на младшего брата. Они даже не поздоровались друг с другом, лишь сверлили друг друга мрачными взглядами.

Первым подал голос Кирилл.

— Привет. Как добрался?

Вполне обычная вежливая фраза только раззадорила Ника. Психанув, он оттолкнул его плечом и рванул к выходу.

— Да пошел ты. Никогда тебя не прощу, сволочь.

Дверь с шумом грохнула, оставив нас с Кириллом в тишине.

Глава 31

— Эмм, Никита приехал, — я ляпнула очевидную вещь.

Кирилл что-то высматривал на моем лице, уж не знаю что. Радость от приезда Никиты? Горечь, что уехал?

Честно говоря, постоянное молчание Кирилла начинало выматывать. Мне все время приходится додумывать самой. Я вдруг осознала, что слишком быстро истощаюсь эмоционально, потому что теперь знаю о свей любви. А вот о его чувствах я даже боюсь думать, чтобы не обнадеживаться зря.

Ник говорит, что он поиграет и бросит. И ведь я действительно так мало знаю о его старшем брате. Уж ему-то, и правда, лучше знать. Ох, Стешка…

— Погреть ужин? — тусклым голосом спросила у притихшего парня.

— Да я могу сам, спасибо, — ответил он, и неожиданно спросил: — Что он тебе сказал?

— Да ничего особенного, — замялась я, робко вскинув на него глаза.

— Меня предупредил, что будет уговаривать тебя вернуться к нему, — прозвучало как гром среди ясного неба.

— Ты поэтому сегодня уехал? Чтобы мы поговорили? — настроение вмиг упало.

Это значит, что сам он даже не пытается бороться за меня, и все такое. И теперь я догадываюсь по какой причине.

— Не хотел вам мешать. Мне кажется, вам нужно было поговорить.

— Ммм, ясно… Да, он хотел все начать сначала.

— А ты?

Он как будто с осторожностью подбирает каждое слово, боясь сказать что-то лишнее. Я нахмурилась, глядя на парня не верящим взглядом. Он серьезно?

— По-моему и так понятно, что у нас все давно кончено.

— Сожалеешь об этом?

— А должна?

Разговор опять потек совсем не в то русло. Вот всегда так.

В моей груди скапливается тугой и горький комок, непонятно с чего вдруг захотелось заплакать. Как было хорошо без этой дурацкой влюбленности! Я просто думала о приятном, а теперь рефлексирую каждое сказанное им слово. И как же от этого на душе тяжко!

— Он обижен на тебя. И на меня тоже, — скупо изрекла я.

— Не думал, что у него все так серьезно. Я налажал.

Вздохнув, он, наконец, оторвался от стенки, у которой стоял и, разувшись прошел мимо меня.

А я осознала, что сожалеет он сам. Прекрасно. О какой большой любви ты там мечтала?

Этим вечером мы почти не разговаривали. Сославшись на головную боль, я трусливо сбежала в комнату и спряталась в кровати, тупо глядя в потолок полночи. Кое-как уснула. А утром он сам всю дорогу до работы решал по телефону какие-то вопросы, убрав необходимость что-то выдумывать и выдавливать из вежливости.

— Ты чего такая кислая?

Эмилия, напротив, пребывала в отличном расположении духа. Улыбалась и жевала жвачку, истончая ягодные ароматы. Расслабленно откинувшись на стуле, подпиливала свои длиннющие розовые ногти.

Моя фантазия тут же бурно разыгралась, что это все от того, что у нее что-то начало продвигаться с Кириллом. Может, поэтому он сожалеет обо всем, что между нами произошло? Его слова меня сильно задели. Он ведь фактически признал наш роман ошибкой. Или все-таки мне стоит притормозить и не придумывать то, чего нет?

— Не ответишь? — Эми вернула меня в суровую реальность.

— Да все нормально. Не выспалась, — буркнула я.

— В раю наметилась гроза? — он якобы сочувственно свела брови, поднимая во мне еле контролируемое раздражение.

Но ответить я ей не успела, да и даже не придумала ничего внятного в ответ. В наш диалог вклинился третий.

— Привет, красотки!

О, Боги! Опять он! Сил моих нет!

Я чуть не взвыла увидев, как Макс сияющим пятаком мчит к нам на всех парах, но по привычке промолчала. Лучше вообще все время молчать и прикидываться глухонемой. Может, хоть так отвалит. Да и лучше пусть тут стоит, чем Эмилия будет докапываться до моих отношений с Кириллом.

— Рановато ты на трек приехал, — насмешливо протянула Эми и лопнула пузырь от жвачки.

Вдруг он выуживает одну руку из-за спины и протягивает мне ярко-красную розу на длинном стебле. Я оторопело уставилась на нее, не спеша принимать в свои руки.

— Вау! — присвистнула Эми. — А мне?

— Давай тебе в следующий раз, — он отправил ей воздушный поцелуй. — Уж больно мне хотелось увидеть улыбку на лице одной огненноволосой леди.

Не заметив у меня должной реакции, он понуро скуксился.

— Детка, это все лишь цветок. Не пугайся, я просто хотел тебя порадовать.

— Стеш, ну что ты в самом деле. Это невежливо, — прошипела Эми, пихая меня в бок.

— Эм, спасибо, — мой голос дрогнул. Нехотя, но я приняла розу. — Мне совсем некуда ее поставить.

— Возьму у знакомой из бухгалтерии вазу. Как раз узкая и тоненькая, подойдет, — успокоила Эмилия. — Макс, смотри не втрескайся. Дева с огненными волосами имеет ледяное сердце.

— Хватит вам, — я уставилась в компьютер, не желая смотреть ни на блаженное лицо Макса, ни на довольное Эмилии.