Дни мародёров

— Всё, Люпин, ты своё дело сделал, убирайся, — бросила она и отвернулась.

Ремус отошел на пару шагов и оглянулся.

Валери подошла к одному из них, самому маленькому волку из всех троих, опустилась на колени, выдернула из пасти зверя стрелу, очистила и спрятала в колчан, после чего вдруг совершила очень странную вещь: ласково провела ладонью по светло-серой шерсти на шее зверя, зажмурилась и сглотнула так, словно ей тоже кто-то выстрелил в горло, а потом осторожно закрыла волку глаза.

— Прости.

Она прошептала это так тихо, что Ремус и не услышал её голоса за шепотом ветра, только увидел, как шевельнулись её губы.

Он так оторопел, что не мог заставить себя сдвинуться с места, только смотрел, как она гладит волчонка по ушастой голове.

Внезапно на эту голову шлепнулась слезинка и Ремуса словно током ударило. Он шагнул к ней, не зная, что будет говорить и делать, как вдруг...

Лес взорвался воплями и жутким треском ломающихся кустов. Из чащи, прямо на них во весь опор мчалось ещё штук пять обезумевших от ужаса волков, а следом за ними — и того хуже — с криками и улюлюканьем, вспахивая копытами землю, круша мелкие деревца и осыпая лес градом свистящих стрел, гнался загон вооруженных до зубов кентавров.

Ремус так и не понял, как всё это случилось.

Словно со стороны он услышал свой истошный вопль: «Валери!!!», а уже в следующий миг схватил женщину в охапку, бросился вместе с ней к поваленному дереву, в стволе которого прятался несколько дней назад, и успел только затолкать Валери в пустой ствол, нырнуть следом, как об этот ствол загрохотали десятки копыт. Стремительно несущееся стадо затопило лес. Казалось, что небо обрушилось на него градом размером с драконье яйцо. Ремусу чудилось, что копыта стучат не по стволу, а по его собственной голове и он только жмурился, когда труха сыпалась ему на лицо и только крепче прижимался к Валери, закрывая её голову руками. Валери сжималась в клубок и единственный звук, который мог пробиться сквозь грохот копыт — это её быстрое дыхание, опаляющее шею Ремуса.

А ещё её запах, в котором Ремус утонул с головой.

Какое-то время стук копыт ещё колотил по толстому, полому стволу, но потом наконец, волчий хриплый лай и крики охотников затихли в глубине чащи и на солнечной поляне снова воцарилась тишина.

Ремус убрал руки. Валери подняла голову и они встретились взглядом. Она была так близко... Совершенно бездумно он ещё крепче обнял её, какая-то неведомая сила заставила его рот приоткрыться и он уже потянулся к её лицу, закрывая глаза, как вдруг её глаза вспыхнули и Валери так сильно оттолкнула его, что он самым глупым образом вывалился из их укрытия и упал навзничь.

— Ну-ка... пошел вон!

Ремус был так ошарашен и опьянен её близостью, что и не нашелся, что сказать, только спешно поднялся, увидев, как Валери снимает с плеча лук. Впрочем, даже если она хотела застрелить его за непозволительное поведение по-отношению к учителю, то у неё ничего бы не вышло. Её лук был безнадежно сломан. Увидев его, Валери застонала так, словно это была не деревяшка с натянутой тетивой, а живое существо.

Ремуса прошиб холодный пот. Он вдруг вспомнил, как что-то громко треснуло, когда он затолкал её под дерево. Тогда он подумал, что это старый прогнивший ствол.

Валери попробовала починить своё оружие с помощью волшебства, но видимо у лука была какая-то волшебная природа, потому что не успевал он срастись, как снова разваливался. В конце-концов она не выдержала, поломала его об колено как старую сухую ветку и зашвырнула подальше в кусты.

— Иди в замок и чтобы я не видела тебя здесь больше, понятно?! — басом прорычала она, не поворачиваясь.

— Профессор Грей, п-простите, я не... — он прижал ладонь к груди и шагнул было к охотнице, но тут она обернулась так, что волосы хлестнули её по лицу и он врос в землю. — Я уверен, его можно как-нибудь починить!

— Я сказала убирайся! — она казалась совершенно безумной в эту секунду. — Пошел вон! Вон!

Это было ужасно несправедливо. И снова, как это было в ночь перед полнолунием, в её кабинете, Ремус вдруг почувствовал, как его захлестнула необъяснимая ярость.

— Если бы я не помог вам, вас бы растоптали кентавры, или растерзали волки! — крикнул он.

— А с чего ты взял, что мне была нужна твоя помощь?!

Потеряв голову, Ремус бросился вперед, схватил своего преподавателя за плечи и приложил о ближайшее дерево.

— Я спас тебе жизнь! — он встряхнул её. — Я тебя спас! Как ты смеешь говорить со мной таким то...

Остаток слова он проглотил, когда неведомая сила вдруг дернула его словно крюк и отшвырнула от женщины. Он повалился на спину и полная листьев трава, которая должна была оказаться мягкой, вышибла из него дух.

Когда он поднял голову и смог отдышаться, вспышка злости уже растворилась в тонком лесном ветерке и Ремус пришел в ужас.

— Забыл своё место, мальчик? — прошипела Валери, медленно, словно дикая кошка, подбираясь к нему.

— Я вам не мальчик! — выпалил он, оборачиваясь и поднимаясь, весь в листьях.

— Ты хотел спасти мне жизнь? — Валери смотрела на него так, словно и он сейчас был диким, опасным зверем. — Да ты хоть знаешь, что это я, я подстрелила тебя в ту ночь?

— Знаю, — недовольно проворчал он, яростно стряхивая листья с одежды.

Она переменилась в лице.

— Невероятно, — губы Валери тронула усмешка, она смотрела на Ремуса во все глаза. — В тебе нет ни капли самоуважения?

Ремус растерялся.

— Я снимаю с вас пятьдесят очков за то, что вы ослушались моего приказа и остались в школе, мистер Люпин, — прежним, холодным и сухим тоном сказала она. — Ещё пятьдесят за то, что сломали мой лук сегодня... и “спасли мне жизнь”.

Ремус просто ошалел от такой несправедливости.

— Конечно, для факультета это огромная потеря, но я уверена, вы сможете им всё объяснить, — ядовито улыбнувшись, она повернулась к Ремусу спиной и неторопливо зашагала туда, куда только что умчались кентавры. — А если я ещё раз увижу волка в этом лесу, с ним будет то же, что и с его сородичами, — Валери легонько пнула тушу одного из убитых зверей.

Ремус летел через лес, ослепленный яростью, так что не было ничего удивительного в том, что он зацепился ногой за корень и растянулся на земле. Чертыхаясь, поднялся и увидел, что это был не корень, а тетива поломанного лука Валери.

От одного воспоминания о ней, ему захотелось превратить лук в щепки. Он выхватил палочку, но дерево оказалось таким крепким (просто удивительно, как это оно поломалось), что у него ничего не вышло и он со злости зашвырнул его в кустарник и пошел дальше. Но, отойдя на какое-то расстояние, вдруг резко повернул обратно, собрал все до единого остатки лука, аккуратно замотал в мантию и сердито зашагал к замку.