Дни мародёров

Ремус, молча закипавший на протяжении всей этой речи, на этом месте не выдержал:

— Какая разница, что будет через пятнадцать лет, если уже в следующее полнолуние я могу умереть от превращения или от чьей-нибудь стрелы! Я не в том положении, чтобы так далеко загадывать и думать, что со мной будет через столько лет! Я люблю тебя сейчас, я хочу жить сейчас и не задумываться о каком-то будущем, которого может и не быть, если завтра придет Темный Лорд и всех нас уничтожит!

Валери снова рассмеялась.

— В этом и состоит разница между нами, — она обошла свой стол, подошла к Ремусу и мягко коснулась его лица. — Я думаю о будущем. И как это ни странно для тебя, для меня очень важна моя работа. И я не хочу её потерять. А если кто-нибудь узнает о том, что было...

— Не узнает! — выпалил Ремус, хватая её за руку.

— Узнает, — увещевательным голосом произнесла она, отстраняясь и высвобождая руку. — Такое невозможно сохранить в секрете. К тому же, кое-кто уже знает.

— Доктор Джекилл? — сердце Ремуса провалилось в желудок. Валери опустила ресницы. — Вы ему рассказали?

Ему стоило большого труда произнести это ровным голосом.

— Ему не обязательно что-либо рассказывать, он и так не слепой, — тихо сказала она и отошла от Ремуса, снова обхватив себя руками.

Повисла небольшая пауза. Ремус почувствовал, как ревность скрутила все внутренности.

— Вы с ним... вы с ним все ещё?..

От этой мысли его даже затошнило.

Валери оглянулась, удивленно подняв брови.

— Я не обязана перед тобой отчитываться, Люпин. А ты не имеешь права меня судить, — она сказала это так, что Ремус вдруг остро почувствовал то, на что в самом деле не обращал внимание — разницу в возрасте.

Он промолчал.

Валери стояла лицом к окну.

— Так значит в этом все дело? — глухо спросил Ремус, глядя на её темный силуэт на светлом фоне. Она не повернулась. — На самом деле я вам просто и не нужен. Вы любите его, вот и всё. А меня вы просто пожалели.

Валери чуть повела плечом и повернула голову, давая понять, что соглашается. Ремус подошел ближе, чувствуя, как сердце снова начинает выскакивать из груди.

— Но если это так... — он старался дышать спокойно. — Почему вы не выполнили своего обещания и не убили меня в ту ночь? Вы ведь знали, что все так закончится. Зачем вы меня пощадили, если я все равно вам не нужен?

Валери порывисто оглянулась и он проглотил остаток слова.

Она смотрела на него точно так же, как в той палатке — словно разрывалась от желания сказать что-то очень-очень важное. И вместе с тем в больших серых глазах плескался самый настоящий гнев. И ещё что-то. Ремус даже подумал, что сейчас она опять накинется на него с обвинениями...

Но вместо этого она вдруг шагнула вперед, обхватила его за шею и поцеловала.

Из Ремуса разом вышибло все мысли. Он обхватил её в ответ, с жаром отвечая на поцелуй. Они целовались как сумасшедшие, Ремус прижимал её так крепко, словно в любую минуту пол под ними мог рухнуть, а мир полететь в пропасть. Обнимал, сжимал, мешал душистые волосы...

Когда он начал целовать её шею, Валери словно опомнилась и оттолкнула его от себя.

— Всё. Уходи, — выдохнула она и дрожащей рукой запахнула мантию, другой приводя в порядок волосы. — Уходи, слышишь? Тебе сразу надо было просто взять и уйти...

Обескураженный, взлохмаченный и все ещё полыхающий Ремус проследил за тем, как Валери обходит свой стол.

— Всё это неправильно и не нужно. Совсем не нужно, — она изо всех сил пыталась напустить на себя равнодушный, пренебрежительный вид, хотя голос её дрожал. — Всё. Уходи. Уходи и никогда больше не смей сюда приходить, — Валери поправляла одежду, приглаживала волосы, но как бы ни старалась выглядеть уверенной, казалась ещё более растерянной, чем Ремус. — Не было между нами ничего...

— Вы меня любите, — прошептал он, не слыша ни слова из того, что она говорит.

— ...не было и быть не может. Ни в колонии, ни сейчас, ни потом, ты понял?

— Вы любите меня, — повторил Ремус, улыбаясь как дурак и даже не замечая, как этими словами только подливает масла в огонь. Он шагнул к ней.

— Люблю?! Да ты посмотри на себя! — Валери прожгла его таким презрительным и при этом почему-то несчастным взглядом, что Ремус врос в пол. — Мальчишка! Ребенок! Ты хоть понимаешь, насколько все это неправильно? Насколько глупо и грязно продолжать то, что между нами было?

Ремусу показалось, что он потерял равновесие и выпал в какую-то странную невесомость.

— То, что между нами произошло — это ужасная ошибка, — тихо, но непреклонно добавила она, не глядя на него. — Моя ошибка. И пусть она будет на моей совести, а ты проваливай отсюда и постарайся как можно скорее выкинуть эту блажь из головы, — она подняла голову и посмотрела на него. — Ты — мой ученик. Я — твой учитель. И не может между нами ничего быть. Усвой это наконец! И перестань ходить за мной.

Она отвернулась, зачесывая назад волосы. Её рука дрожала.

В кабинете повисла ошеломленная тишина.

Ремус не мог сдвинуться с места и ошарашенно смотрел на её узкую, маленькую спину.

Он ослышался?

Ошибка?

Ошибка?!

Всё это время он был жив одним только воспоминанием об этой ошибке, а для неё всё это, стало быть, ничего не значило?!

Нет. Нет, он видел её глаза в ту ночь. Для неё это значило так же много. Тогда в чем же дело?

— Валери.. — он обошел стоящий между ними стол и подошел ближе, стараясь говорить как можно мягче, но она все равно не повернулась. — Зачем вы так? Вы ведь тоже хотите...

— Я хочу, — Валери резко повернула голову, не меняя позы, и Ремус отдернул руку, которую собирался положить ей на плечо. — Чтобы ты оставил меня в покое. Раз и навсегда.

Ремус опустил руку.

Он совершенно растерялся.

Валери ждала, всем своим непреклонным видом показывая, что ещё немного — и она сама его вытолкает.

— Ладно, — шепнул он, проглотив колючий ком и осторожно отступил.

Он медленно пересек кабинет в обратном теперь уже направлении.

Ему много чего хотелось сказать, он мог бы оспорить любое её слово, но понимал, что сейчас это не выход. Поэтому изо всех сил уговаривал себя смолчать.

Но у двери все же не выдержал.

— Знаете... вы не очень-то хороший учитель, профессор Грей.

Валери едва заметно дрогнула, чуть повернула голову и взглянула на Ремуса.

Он коротко покивал своим мыслям.

— Совсем не умеете врать, — произнес он, зло рванул дверную ручку и вышел, с силой захлопнув за собой дверь. В кабинете повисла звенящая тишина.

Профессор Грей устало смежила веки и опустилась в свое кресло. Закрыла ладонью лоб, зачесала назад непослушные волосы, а потом шмыгнула носом и взяла в руки маленькие золотые очки доктора Джекилла, которые все это время лежали на её столе.