Дни мародёров

— Дамблдор... — жалким голосом пролепетала она.

Дамблдор, который поднялся со своего места в тот же момент, когда миссис Нотт оттолкнула кресло, обошел стол.

— Миссис Нотт, прошу вас взять себя в руки. Сейчас в любом случае невозможно вынести окончательный вердикт. Для этого действительно необходимо поговорить с остальными учениками. Но все же вы должны смириться с тем фактом, что ваш сын был частью совершенного преступления, как бы тяжело это ни было, — теперь директор выглядел по-настоящему печальным, но голос его звучал строго, подточенный рассказом Мальсибера. — Миссис Нотт, ваш сын был моим учеником почти семь лет. Я помню, как он впервые подошел к Распределяющей Шляпе...

Миссис Нотт снова залилась слезами и прижала платок к дрожащим губам.

— ...помню, как сдавал экзамены, мне казалось, я знаю его так же, как и остальных студентов. Но мы не можем знать обо всех мыслях, которые приходят в голову к нашим детям. И поэтому единственный, кто действительно виноват в случившемся сегодня — это я сам. Что-то происходило в Хогвартсе, что-то страшное, чего я, увы, не заметил. Упустил из виду. И вина лежит на мне. Но вы можете не сомневаться, Хогвартс достойно попрощается со своим студентом. И вся эта история не выйде за пределы школы.

Дамблдор по-очереди посмотрел на Мальсиберов, Блэков и Джеймса с Карадоком. Все молчали.

— Ступайте в больничное крыло, миссис Нотт. Я думаю мадам Помфри закончила все...приготовления.

Миссис Нотт кивнула.

Обняв её за плечи, супруг вывел её из кабинета и захлопнул дверь.

— Так... а теперь я бы хотел услышать вашу версию, — Дамблдор вернулся за стол и сел, положив сцепленные вместе руки на столешницу. Джеймс и Сириус угрюмо переглянулись. Джеймс чуть кашлянул и заговорил.

— ...и решили вывести их на чистую воду. Я согласен, что способ можно было выбрать и получше...

— Например, рассказать всё учителям.

Джеймс исподлобья взглянул на Дамблдора.

— Мы не хотели стучать, сэр, — резко ответил он. — У нас не было доказательств. Мы всего лишь хотели их собрать.

— Ладно, я понял вас, Джеймс, спасибо, — Дамблдор потер лоб. К тому моменту как Джеймс закончил свой рассказ, в окно уже начали забираться первые солнечные лучи. — Думаю и вам, и мистеру Блэку... впрочем, всем вам будет лучше отправиться в больничное крыло, а затем — в свои спальни. Гриффиндор будет лишен очков так же, как и Слизерин, а насчет индивидуальных наказаний мы побеседуем позже. Учитывая все... все, что мы услышали, вопрос об исключении, пожалуй, придется отложить. По крайне мере, пока я лично не побеседую со всеми, кто мог иметь отношение к делу. Даже если все подтвердится и за всеми преступлениями действительно стоял Катон Нотт, это не отменит наказание. Погибло четыре студента, одна ученица без сознания. А мне бы очень хотелось послушать её версию.

— Едва ли девушка что-то вспомнит, — процедил мистер Мальсибер.

Дамблдор пожал плечами.

— Мадам Помфри говорит, что её сознание не повреждено. А состояние — всего лишь результат неправильно наложенного заклинания Империус. Без её показаний мозаика все равно остается неполной. А сейчас идите. Скоро начнутся занятия. Я думаю, весть о том, что произошло уже разошлась по школе и завтра нас ждет непростой день.

Когда все покинули кабинет, Дамблдор взялся на письмо семье Марлин.

Дирборн стоял у его стола, скрестив на груди руки и мрачно глядя на то, как перо директор поскрипывает по пергаменту.

— Мне кажется, или вы покрываете этих двоих? — спросил он, глядя как Дамблдор посыпает пергамент порошком. — Этих... гриффиндорцев?

— Вы так считаете, Карадок? — директор посмотрел на него поверх очков-половинок.

— Они гоняли меня по лесу как мальчишку, — рыкнул он. — А у меня было немало дел кроме того, чтобы охотиться за парочкой школьников.

— Хм-м... возможно этим они спасли вам жизнь, Дирборн, — Дамблдор взял письмо и подошел к клетке с фениксом. — Вы ведь сами сказали, что весь ваш отряд полег. Возможно и вы бы полегли, если бы не... гонялись за ними по лесу, — директор едва заметно приподнял уголки губ.

— Что вы хотите этим сказать? Как вы можете быть уверены, что не они стоят за всем этим? Вы ведь уверены, я вижу!

— Как я уже сказал миссис Нотт, я очень хорошо знаю своих учеников. Знаю, кто из них на что способен, — Дамблдор выпустил феникса, но окно не закрыл. Свежий утренний воздух наполнял кабинет, выгоняя из него духоту и напряжение ночи. — А как можете вы думать, что они — преступники, Карадок? Ведь если не ошибаюсь, вы практически в одно время с ними обнаружили мисс Маккиннон? Не сомневаюсь, вы могли видеть, каким ударом для мальчиков стала эта находка.

Карадок не нашелся что сказать и хмыкнул, очевидно вспомнив, как парень под личиной убитого слизеринца пытался вернуть проклятую девушку к жизни при помощи искусственного дыхания и массажа сердца.

— К тому же, у меня есть и другие основания полагать, что Джеймс и Сириус сказали мне абсолютную правду.

— Какие?

Дамблдор тяжело поднялся из-за стола, бережно снял с полки Распределяющую Шляпу и, на глазах у изумленного охотника, вытащил из тульи длинный серебряный меч. Метал богато вспыхнул в тусклом свете свечей.

— Узнаете, Дирборн? Вы должны знать этот меч, вы ведь тоже когда-то был студентов этого факультета. Меч Гриффиндора, тот самый, который недавно чуть было не стащили из гробницы Основателей, — Дамблдор передал оружие охотнику. Тот сжал его с профессиональной ловкостью и покрутил в руке, разглядывая слова на эфесе. — Джеймс Поттер убил им оборотня два месяца назад. Меч явился ему в гробнице. Сегодня этот меч могли украсть. Ученики, которые пытались это сделать, утверждали, что действовали под влиянием заклятия, но суть не в этом. Я бы никогда не узнал о покушении, если бы среди ночи ко мне не пришли двое учеников. Питер Петтигрю, друг Джеймса, и Лили Эванс, я так полагаю, его подруга. Я тогда был далеко от своего кабинета, но они каким-то образом нашли меня в замке и предупредили, а после рассказали о том, что происходит в лесу. Если бы версия младшего Мальсибера не была так близка версии Питера Петтигрю, я бы никогда в неё не поверил. Теперь у меня, похоже, появилась возможность навсегда прикрыть этот... клуб. И я этой возможностью воспользуюсь, — Дамблдор спрятал меч на место.

— Вам решать, Дамблдор. — хмыкнул Дирборн.

Дамблдор вздохнул.

— Ох, Дирборн... в конце-концов они всего лишь дети. Их как раз и нужно спасать от них самих. Давать им шанс.

Охотник помолчал.

— Давать им шанс, — рассеяно повторил он. — Иногда он им не нужен, Дамблдор. Спокойной ночи, — он направился к двери.

— Карадок, я уверен, вашу дочь ещё можно спасти, — громко сказал директор и охотник замер у двери. — Власть Сивого не так безгранична, как кажется. Никогда нельзя сдаваться, особенно, когда дело касается наших детей. Вы не должны бросать её. Сколько Сьюзан лет, Карадок?

Охотник медленно обернулся и безрадостно улыбнулся. Безмерно уставшие глаза влажно блестели.

— А вы не помните?

— Я помню. Ей четырнадцать, Дирборн. Четырнадцать. Для неё ещё не все потеряно, если вы не перестанете за неё бороться, — Дамблдор покачал головой.

— Ей не нужна моя борьба. Она дала мне это понять, — отчеканил Дирборн.

— Как раз и нужна! Полгода — это не такой большой срок. Не отчаивайтесь, прошу вас. Вы ещё вернете её, я в этом уверен.

Дирборн помолчал немного, потом кивнул и вышел из кабинета, прикрыв за собой дверь.