Дни мародёров

Опасения Роксаны не подтвердились – все окна были темными, дом стоял тихо и почему-то производил впечатление нежилого. Джеймс и Снейп обошли всю территорию и пошли назад. На обратном пути Джеймс закурил и Снейпа это здорово разозлило. Он нервничал и дергался на каждом шагу, а Джеймс вдруг ощутил забытый вкус хорошей шалости. Последнее время ему было не до шуток, к тому же, он уже два часа как не получал новости о Лили от Минервы и жутко переживал. Надо было как-то отвлечься и расслабиться, так что он решил немного поиграть у слизеринца на нервах.

Поэтому, когда до Сириуса и Роксаны оставалось всего ничего, Джеймс остановился – на идеальном ровном, хорошо освещенном пятачке земли, как раз напротив темных окон, задернутых роскошными шторами.

Снейп нервно обернулся, услышав, что спутник замер, а когда увидел, что Джеймс делает, так и вовсе чуть не заплакал.

– Ты что… ты что делаешь, дикарь?! – в ужасе прошипел он, глядя как Джеймс струей рисует узоры на снегу и к тому же беззаботно посвистывает, то и дело бросая взгляд на окна. – Ты… ты… ты не мог подождать?!

Джеймс оглянулся на Снейпа.

– А что мне делать? Ныть, как ты? Я хочу ссать, – он поднес к губам сигарету, затянулся в последний раз и выкинул её в кусты.

– Я не ною! – огрызнулся Снейп. – Нас чуть не убили! Мне кажется, я имею право высказывать недовольство! А ты…

– Ну не убили же. Было даже весело посмотреть, как ты скачешь через кочки, спасая свою несчастную задницу, Нюниус, – Джеймс струсил последние капли, застегнул штаны и вернулся к Снейпу. – Я думал, ты только книжки читать умеешь, а ты еще и бегаешь неплохо. Нюниус. Ню-юниу-ус! – он вытащил вторую сигарету, хотя курить уже не хотел. Жутко нервничал.

– Тебе бы тоже не мешало иногда этим заниматься, – прошипел Снейп. – Читать книги, Поттер. Может быть тогда ты..

– Я, в отличие от тебя, не ношусь с книгой по замку, чтобы цыпочек впечатлить, – перебил Джеймс, подступая ближе и прожигая Снейпа горящим, немного садистским взглядом. Снейп же, наоборот, раздраженно отводил взгляд и пятился назад. – Их книжки не заводят, Нюниус, – с удовольствием и по слогам произнес Джеймс. – Вот Лили, например. Хочешь знать, что её заводит? Квиддич. Он её возбуждает.

У Снейпа дернулось лицо.

– Только она никому не говорит. Это я знаю, я ведь её парень, – Джеймс выждал пару секунд, наслаждаясь молчаливой мукой слизеринца, а потом продолжил: – К тому же, ты со своими книжками не додумался использовать магию флоры. Протего Хоррибилис, Мерлиновы яйца, это же как два пальца, Джекилл рассказывал о нем сто лет назад. Ты такой тормоз иногда, Нюниус, – Джеймс сочувственно похлопал его по плечу.

– А что же ты не использовал своё Протего Хоррибилис раньше, а только когда припекло?! – Снейп отбил его руку. – Хотел покрасоваться?! Чтобы эффектнее вышло, да, Поттер?

– Не ори, придурок, – Джеймс оглянулся на окна, струсил пепел и ухмыльнулся. – Кстати, ты забыл следы за нами подтереть, – он указал сигаретой на следы их шагов вокруг.

Снейп вздрогнул. А ведь точно, забыл. Он в панике оглянулся и уже вытащил палочку, но увидел, с каким удовольствием наблюдает за ним Джеймс и опустил руку.

– Я не буду этого делать, – твердо сказал он. – Ты сделай.

– Охо-хо. Нет, Нюниус. Здесь у каждого своя задача. Я, например, добываю зелье для своей девушки. Малфой знает, где его искать. Бродяга хочет трахнуть свою девушку в её первой комнате и это вполне веская причина, на мой взгляд. Теперь ты. Твои задачи можно обрисовать так: не-об-ла-жа-ться. – Джеймс как кубики, по слогам расставил эти слова в воздухе. Снейп уже кипел. – Особенно с зельем. Но подтирание – тоже одна из этих задач. Ты все понял? Давай, работай, – Джеймс еще разок хлопнул его по руке, сунул сигарету в рот, крутанул палочку и зачем-то оглянулся. Сам не знал, зачем.

– Я не буду, – едва слышно сказал Снейп и крепче сжал свою палочку.

– Вот опять. Ноешь, как баба, Снейп, – внезапно разозлился Джеймс и выкинул сигарету. – Ты уверен, что ты не баба?

– Уверен, – проворчал слизеринец.

– А ты член давно проверял? Он на месте? – глубоко-озабоченным тоном поинтересовался Джеймс. – Ты вообще уверен, что он тебе… ну это… не мерещится?

Снейп рванул к нему, но тут откуда ни возьмись нарисовался Сириус, встрял между ними как раз в тот момент, когда шкала взаимного нетерпения подскочила до красной черты и растолкал в стороны.

Смерив их таким взглядом, от которого они точно должны были попадать замертво, Блэк вытащил палочку, коротким взмахом замел следы, а потом, так ни слова и не сказав, пошел обратно. У Бродяги иногда не хуже, чем у Рема получалось молчать так, чтобы все окружающие почувствовали себя говном. Но сейчас он еще и злился, так что получилось вдвойне впечатляюще. Джеймс проводил его взглядом, жалобно сдвинув брови, потом посмотрел на Снейпа, красноречиво указал ему взглядом на следы, оставленные Бродягой, и первым пошел за ним.

– Я его нашла! – возбужденным шепотом сообщила Роксана, когда они вернулись. – Я нашла этот чертов кирпич! А где вы так долго шляетесь, мы уже подумали, что нас засекли!

– Поттер решил, что сейчас самое подходящее время нассать на вашу землю, – ровным голосом сообщил Снейп. Джеймс посмотрел на него так, будто тот был соплей на новых туфлях. Роксана не разозлилась такому кощунству, только скорчила смешную рожицу и зачем-то закатала рукав толстовки. Сириус с эффектным щелчком разобрал свой нож. Роксана взяла его, но Джеймс в последний момент перехватил её руку.

– Это еще зачем? – быстро спросил он. Не нравились ему все эти штуки с кровью. Попахивало Темной магией.

– Так надо, – Роксана посмотрела на его недоверчивое лицо и раздраженно вздохнула. – Мне было двенадцать, я играла в парке и сбила коленку. Вся перепачкалась в крови, побежала к дому, но остановилась тут и уперлась рукой в стену, чтобы вытереть ногу, – она показала. – Вот так. Только у меня вся ладонь была в крови. Похоже, этот проход отзывается только на нашу кровь. Постороннему не откроется точно. Бьюсь об заклад, еще одна гениальная идея моего папаши. Так что, если мы хотим войти, нам придется… заплатить за вход.

– Фу, блять, – высказался Джеймс. – Ладно, делай.

Роксана еще раз вздохнула, собираясь с духом, облизнула губы, глядя на лезвие ножа, а потом молча протянула его Сириусу. Сириус коротко взглянул на неё, взял нож одной рукой, другой сжал её ладонь и оставил на мягкой белой коже ровную черную полоску, из которой тут же капельками засочилась кровь. Причем сделал он это так нежно, что у Джеймса внутри заворочалось какое-то гадкое чувство, как будто эти двое и раньше баловались такими штучками. Хотя, черт их знает. Они чем только не баловались.