Дни мародёров

— Я бы на это не рассчитывал, — пробурчал Фабиан, заматывая школьным галстуком свежий ожог на руке. — Скорее всего просто снимут баллы, если ты не допрешь наколдовать себе пузырь.

— Посмертно, — мрачно пошутила Лили, устремляясь в замок вслед за близнецами и классом.

Почти весь апрель Валери беспощадно гоняла студентов по своему полигону, изредка устраивая в лабиринте ловушки в виде сетей, ям, и прочих пакостей. Но, по крайней мере, в отличие от остальных преподавателей, она разрешала громко и от души ругаться и вопить, если очень страшно. Это делало её ежедневные квесты похожими на невероятно опасную игру, а это было весело. Смех было слышно почти так же часть, как «А-а-а-а, че-е-ерт!» и «Твою мать, он в меня попал!».

За три занятия Ремус достаточно хорошо изучил этих существ, чтобы запомнить, что бить заклинанием им надо прямо в задницу, их единственное уязвимое место. Причем сделать это надо было быстро, до того, как из этой задницы в тебя прилетит огонь.

Как только его краб опрокинулся на спину, Ремус моментально опутал веревками его беспомощно барахтающиеся лапы, и в качестве награды дал перепуганному зверю кусок сырого мяса. Он как раз похлопывал его по голове, когда из-за поворота вдруг неожиданно выскочил еще один и нацелился на Мэри, которая был рядом.

— Мэри, берегись! — крикнул Ремус, но его голос потонул в общем гаме криков и смеха, которыми полнился лабиринт. Мэри как будто о чем-то задумалась. Услышав крик Ремуса она оглянулась и испуганно вскрикнула, увидев вспышку огня, а в следующую секунду Ремус уже сбил её с ног, и они повалились на землю.

Огненный шар с гулом пронесся над ними и впечатался в стену.

Ремус выпалил заклинание. Краб икнул и перевернулся, а в следующий миг его лапы уже были крепко связаны.

— Ты как? — слегка задыхаясь спросил Ремус, убирая руку, которой закрывал Мэри голову. Макдональд лежала на животе и её слегка трясло, но в целом она выглядела невредимой.

— Прекрасно, друзья мои, — раздался где-то над ними голос учителя.

Они подняли головы. Валери стояла, скрестив руки на груди, вид у неё был сердитый.

— Скажите, Люпин, вы и на экзамене планируете выполнять за Макдональд её работу? — спросила она, сузив глаза. — Тогда я договорюсь с экзаменаторами, чтобы оценку вам поделили на двоих.

И ушла, потому что где-то рядом раздался боевой рев краба и отборная ругань близнецов.

Все еще слегка задыхаясь, Ремус поправил сползший на глаза огнеупорный капюшон, и посмотрел на Мэри. Она уже поднялась, но он все равно успел заметить краем глаза, как она быстро вытерла что-то с лица, и это явно была не грязь.

— Мэри, что с тобой происходит в последнее время? — спросил Ремус, когда они с Мэри после обеда сидели под дубом в школьном дворе, обложившись учебниками по трансфигурации.

— Я вижу, что у тебя что-то случилось, и тебя это очень волнует, — допытывался Ремус. Он пытался заглянуть Мэри в глаза, но она отводила взгляд и недовольно сжимала губы. — Ты уже несколько дней сама не своя, а сегодня ты могла серьезно пострадать, — Ремус оглянулся на прошедших мимо них когтевранцев. — Я же твой друг, если у тебя что-то случилось, ты можешь мне рассказать! Что угодно. Не нужно держать все в себе. Ты ведь не просто Мэри, ты волшебница, вдруг это все выплеснется в каком-нибудь заклинании, и ты случайно взорвешь Большой зал? — Ремус осторожно усмехнулся.

Мэри слегка улыбнулась и подняла на него взгляд.

— Вот и Джекилл так сказал, — Мэри шмыгнула носом и пожала плечами. — Он тоже говорит, что я не должна держать все в себе. И что ему я могу рассказать все.

Ремус проглотил недовольство, поднявшееся в нем при упоминании этого имени.

— Ну… я, может, и не такой классный психолог, как Джекилл, но готов тебя выслушать, — Ремус скрестил ноги по-турецки и переплел пальцы рук, уперевшись локтями в колени. — Что у тебя случилось? Что-то… дома?

Мэри едва заметно дернулась, словно хотела согнать муху, и помотала головой.

— Нет, — она вытерла нос. — Просто… — Макдональд вдруг подняла на Ремуса взгляд, и у неё нешуточно задрожали губы. — Дирк меня бросил.

Ремус удивленно выпрямил спину, а уже через пару минут Мэри проливала слезы у него на плече.

— Он итак переживал из-за болезни, а еще из-за того, что стал плохо играть в квиддич, — жаловалась она, всхлипывая через слово. — Но в последнее время Дирк стал таким раздражительным, я д-думала, это все из-за экзаменов, а п-потом он взял и сказал, что это я его раздражаю! Он обвинил меня, что я все время лезу к нему со своими советами, что прид-дираюсь по люб-любому поводу, а потом вообще заявил, что я должна была найти способ п-ик-пройти к нему в крыло, пока он болел, потому что он там умирал, а я наслаждалась жизнью!

— Да ладно Мэри, Дирк не мог такого сказать, он же понимает, что ты тоже могла заболеть! — возмутился Ремус, рассеяно похлопывая её по спине.

Мэри саркастично усмехнулась и отстранилась, вытирая глаза.

— Я тоже думала, что он не может такого сказать! Но сказал же! Мне кажется, он ненавидит меня за то, что я не заболела. Конечно, он об этом не говорит, но я же ч-чувствую, — Мэри высморкалась в платок и прерывисто вздохнула. Вид у неё, с опухшими глазами, красным носом и дрожащими губами был невероятно несчастный. — Он винит меня! И себя. У него после больницы все из рук валится, он никак не может снова встать на ноги, а тут я наехала на него из-за того, что он слишком легко раздражается, ну и понеслось… не надо было мне к нему лезть, надо было быть внимательнее, — Мэри тихонько вздохнула.

— Это тебе Джекилл сказал? — Ремус не смог подавить скептическое фырканье.

Мэри помотала головой.

— Нет. Он… — Мэри запнулась, терзая свой платок. — Он сказал, что Дирк слишком многое пережил, в нем накопилось слишком много отрицательного, а в таких случаях люди всегда срываются на самых близких.

— Ну, в общем-то он прав, — нехотя признал Ремус, вспомнив свое возвращение из колонии Сивого. — А если он прав, то вы скоро помиритесь.

Мэри покивала и из её глаз снова выкатились слезы.

— Тогда почему ты плачешь? — Ремус добродушно усмехнулся.

Мэри зажмурилась.

— Потому что я не хочу мириться с Дирком! — проплакала она. — Я не хочу, я устала от его вечных нападок, обвинений и раздражительности! Еще когда он вернулся из Мунго! Я думала, это пройдет, и он станет прежним, а все становилось только хуже, хуже и хуже! И теперь я рада, что мы расстались, ты понимаешь? Рада! Мерлин, я ужасный человек!

И она снова зашлась рыданиями, уткнувшись в Ремуса. Он вздохнул, обнял её, успокаивающе поглаживая по спине, и в порыве вдохновения поцеловал в макушку, не заметив, как от колонны возле дверей замка отделилась узкая тень. Окинув холодным взглядом парочку, сидящую на траве, среди других парочек и шумных, веселых компаний, Валери Грей отвернулась от них, и решительным шагом направилась в замок.

Вечером Ремус, как обычно, пробрался по тайному ходу к кабинету Валери, но, к его огромному удивлению, стена, за которой скрывался книжный шкаф, не поддалась и не открылась. Он попробовал несколько раз, но результат был неизменным. Человек более мудрый, понял бы, что что-то не так, но Ремус, голова которого переставала работать как обычно, едва он ступал на заветные ступени, не сдался, вернулся в коридор и попробовал пробиться в кабинет обычным путем. На его стук никто не ответил, и как бы он ни прислушивался, не услышал за дверью никаких признаков жизни.