Дни мародёров

Ремус тяжело дышал и смотрел на Мэри, а она смотрела на него — с ужасом, прикрыв ладонью рот. А потом вдруг развернулась, и опрометью бросилась в лес.

— Я её догоню! — сказал он белой как мел Валери, и ринулся следом за одноклассницей.

— Мэри! — кричал он на бегу, и собственный голос казался ему чужим. — Мэри, подожди!

Ремус догнал её почти сразу же и схватил за локоть, но Мэри вырвалась.

— Не трогай меня! — истерично выкрикнула она. Ремус замер, как вкопанный. Второй раз за два дня шоколадные глаза Макдональд переполняли слезы, но вчера у неё не было такого выражения лица. Он испугался.

— Как ты мог, Ремус?! — выпалила она. — Как ты мог, она же… она же…

— Мэри, послушай… — Ремус шагнул к ней, но Мэри отшатнулась.

— Нет… — она затрясла головой, вид у неё был такой, словно у неё сейчас случится припадок, или её стошнит. — Я не… — она вдруг рассмеялась и закрыла рот ладонями, огромными глазами глядя на Ремуса.

Его это разозлило. Такое ощущение, как будто она увидела, как он насилует детеныша единорога!

— Мэри, успокойся! — твердо сказал он. — Ничего такого страшного не случилось! Да, мы с ней…

— Ничего страшного?! — высоким голосом воскликнула Мэри. — Ремус, она — наша учительница! Учительница! — она даже ногой притопнула. — Ты издеваешься? Это все равно, что целоваться со своей мамой, или тетей, или…

— Мерлин, Макдональд, что ты несешь? Что с тобой такое?! — Ремус попытался взять её за плечи, но Макдональд взвилась.

— Что со мной такое? — еще более тонким голосом закричала она. — Это что с тобой такое, ты только что целовался с преподавателем! Неужели ты не понимаешь, что это… ненормально!

— Мэри, посмотри на меня! Я — оборотень, вся моя жизнь ненормальна, я — самое ненормальное существо в этом лесу! Но Валери Грей, — он втянул носом воздух и сглотнул. — Это единственное нормальное, что у меня есть. Я её люблю. Очень.

Макдональд уставилась на него с таким выражением, как будто он заявил, что влюблен в Почти Безголового Ника.

— Ремус… но она же старая… — пролепетала она.

— Не надо так, Мэри! — осадил её Ремус и вдруг, неожиданно для самого себя разозлился. — Для меня она — моложе и лучше всех, всех на свете! Мерлин, да и какая вообще разница, кому сколько лет? Какая разница, что она — мой преподаватель? Это все — условности, это… через месяц это не будет иметь никакого значения! Но я все равно буду её любить! Через месяц, через год, и мне плевать, сколько лет нам будет и что об этом подумают люди! Валери — она… — он слегка запыхался и облизал губы. — Я никогда не встречал таких женщин. И точно знаю, что никогда не встречу. Я с самого начала понимал, что влюбиться в такую женщину — это все равно, что влюбиться в героя из магловского кино. Я не рассчитывал, что она когда-нибудь обратит на меня внимание, даже не представлял, что такое возможно, не строил никаких планов, но…

— Ремус, ты, что, ты не понимаешь, что она тебя просто использует? — прошептала Мэри, глядя на него с ужасом, как на помешанного. Едва ли она услышала все то, что он сказал. — Может быть она для тебя и чудо, но ты для неё — просто хорошенький мальчик, вот и все! — она подступила ближе, Мэри с острыми коленками, которые прятала под школьной формой, Мэри, которая делилась с ним ягодами. — Ей наплевать, что ты чувствуешь, неужели ты не понимаешь? Она наиграется с тобой и бросит!

Ремус даже рассмеялся от всех этих обвинений. Он-то знал правду.

— Мэри, ты… просто не знаешь всего. Нет, наверное, со стороны, это действительно выглядит… так, как выглядит, но нас с Валери многое связывает, помимо Хогвартса! Я не могу рассказать всего, просто поверь, что это так. И это не блажь, я… я действительно люблю её. И она никогда меня не соблазняла, если ты об этом. Это я всегда… а она, наоборот, отталкивала меня, снова и снова, потому что смотрела на вещи так же, как и ты. И видела во мне только студента. Но потом мы... оказались в одном опасном месте, и она увидела, поняла, что я могу быть кем-то большим, чем просто её учеником… и что я не всегда буду этим учеником.

Макдональд смотрела на Ремуса так, словно он дал её пощечину, или еще чего похуже сделал, и этот взгляд его пугал. Казалось, только шок и удерживает её от того, чтобы побежать в замок и поставить в известность всех.

— Мэри, послушай… — Ремус шагнул к ней и взял её за плечи. Мэри напряглась, но он крепко сжал её и внимательно посмотрел глаза. — Ты знаешь меня уже тысячу лет, ты — мой самый близкий друг. Ты знаешь все мои секреты, и я знаю, что могу доверить тебе еще один, — он сглотнул и прерывисто вздохнул. — Пожалуйста. Я прошу, не говори никому о том, что видела нас. Если ты расскажешь, если хоть кто-нибудь в школе узнает, она может серьезно пострадать, — продолжал Ремус. — Понимаешь? Её выгонят из школы, могут даже посадить в Азкабан! Хотя она ни в чем не виновата, и никто не виноват! Просто так вышло, разве это преступление — любить кого-то? Она столько перенесла, я не могу позволить, чтобы ей снова причинили боль, тем более из-за ме…

Тут-то Мэри и не выдержала. В ней как будто взорвалось что-то, Ремус почувствовал это даже до того, как Макдональд вдруг вырвалась из его рук, как дикая лесная кошка.

— Ей причинили боль? Ей?! А как насчет меня, Люпин?! — крикнула она срывающимся голосом. Ремус опешил, он не ожидал такой реакции. — Как насчет моей боли?! «Ты — мой самый близкий друг, я тебе доверяю!» — передразнила его она, шмыгая носом и снова и снова смаргивая слезы. Косметика, которой она в последнее время пользовалась особенно обильно, размазалась и сделала Мэри похожей на панду. — Ты так без ума от неё, что совсем ничего не замечаешь, да?!

Она еще раз вытерла нос, несолидно хрюкнула и икнула, жалобно глядя на шокированного и даже немного испуганного Ремуса.

— Ремус, я люблю тебя, — прошептала она и беспомощно взмахнула руками.

Ремус спал с лица.

Мэри вытерла щеку трясущейся рукой.

— Люблю, — она поджала губы и из её глаз в маске размазанной туши, выкатились новые слезы. — А ты… ты стоишь здесь и рассказываешь о том, как сильно любишь эту ведьму, хотя даже не догадываешься, как мне тяжело все это слушать! Но это все неважно, правда? Важно только, чтобы её не наказали, хотя она этого заслуживает, как никто другой!

— Мэри, я же не знал… — пробормотал Ремус, и вдруг вспомнил кое-что. — Погоди, а как же Дирк?!

— С Дирком у нас никогда не было ничего серьезного, — низким, грудным голосом отрезала Мэри. — Поэтому мы и расстались, его это злило. А теперь я думаю… зря, — она деланно-безразлично дернула плечом.

— Мэри, прости меня… — в ужасе пробормотал Ремус. — Я правда, я даже… не догадывался… если бы…

— А если бы и догадывался, ничего бы не изменилось, правда? — горько усмехнулась Мэри. — Ты ведь влюблен в Валери Грей, и плевать тебе на всех остальных.

— Прости меня, — беспомощно повторил Ремус, а потом шагнул к ней, но Мэри отшатнулась и выставила ладонь, как знак «Стоп».

— Не надо, Ремус. Я не хочу больше об этом говорить, — Мэри зябко обхватила себя руками и сделала несколько шагов назад. — И, кстати, вы можете жить спокойно. Я никому не скажу, — она окинула Ремуса взглядом, полным боли и презрения отвергнутого человека. — Слишком противно.

С этими словами Мэри развернулась и пошла к замку, а ошеломленный Ремус остался стоять в зарослях шиповника.