Дни волка
Шрифт:
Образы и фантомы, зачатки разума и его остатки - корабль, созданный миллионы лет назад и отправленный с единственной целью - изучать, сейчас изучал меня.
Ощущения при этом - врагу не пожелаю.
"Оператор соответствует третьей расе".
– Голос старца, убеленного сединами, прозвучал в моей голове и боль прошла.
– "Соответствует командной должности. Не соответствует морально-этическими принципами. Начата очистка помещений от мутагена. Начата загрузка координат. Начаты расчет движения и накопление переходной массы. Принято исправление внешней гравитационной составляющей.
Мудрый старец бухтел не переставая и не давая вставить ни единого слова.
В конце концов, рассердившись, представил, что стучу по столу кулаком, привлекая к себе внимание.
Старец заткнулся.
"Оператор имеет предложения по начатым процедурам?"
"Спутники оператора..." - Я попытался сформулировать смысл проблемы, изменившей внешний вид моих спутников и сбился с мысли.
"Дополнительные капсулы подготовлены".
– Обрадовал меня старец.
– "Восстановление до идеального состояния займет 95 часов, что намного больше времени в пути".
"Задержимся, диду!" - Рассмеялся я.
"Принято к исполнению. Есть возможность задержаться на 158 часов, для отработки идеального вида всех присутствующих".
И снова я влез поперед батьки в пекло: "Задержаться до отработки идеального вида, без учета необходимого времени"!
В моей семье, прабабушка - истинная волшебница, что ни слово - все в точку. Прадед ее побаивается, дед - боится - откровенно, а мать с отцом - держаться подальше, в целях "здорового образа жизни", как говорит мама.
К чему я это вспомнил?
Да к тому, что самая главная фраза прабабули звучит так: "Никогда не делай "Лучше!"".
Мои спутники поневоле, избавившиеся от своих мутированных личин, смотрели на меня, испуганно вжимаясь во все кресла и стенки разом. Хвост Дианы, почему-то не исчезнувший, метался из стороны в сторону, выдавая душевное смятение.
А я - я изображал рыбу. Потому как материться - не прилично, а приличных слов - не подобрать.
– Ты!
– Пропищал я и, откашлявшись, продолжил уже нормальным голосом.
– Дед, семь бед! Ты что натворил?!
Искин корабля, а никем иным это существо быть просто не могло, удовлетворенно вздохнул, словно закончил тяжелую, но увлекательную, работу.
– За прошедшие 593 часа, было подобрано более девяноста идеальных состояний. Основные были применены к вашим спутникам...
– Убью, сволочь!
– Сквозь рыдания пообещала Тарлетта, демонстрируя фасетчатые глаза.
– Только скажи, где его искать...
– Фыпар, ощупывал оставшийся без изменений гребень - ирокез, прикольного, голубенького в розовый горошек.
Глядя на себя, я с ужасом понимал - идея прикончить искина - нравится мне все больше и больше.
А когда до меня дошло, сколько он убил на это времени - начал закатывать рукава.
– Ты, что же делаешь?! Иисусу, что бы создать Вообще Все, понадобилось шесть дней. И день - на отдых! А тут - Месяц!
– Глядя, как собственная кожа становится прозрачной, а спутники - бледными, стал вставать из кресла.
–
– Торопыга!
– Заявил искин, не вдаваясь в подробности, кто именно торопыга: Я или Иисус.
Хотелось верить, что я.
Защитное поле запеленало меня и уложило навзничь, рядом с еще тремя, трепыхающимися, свертками.
Надо отдать должное моим спутникам - никто не сдался просто так - трепыхались все, дружно, пока искин не усыпил нас.
Следующее пробуждение было более естественным - перед глазами не стояли столбцы и строчки, кости не норовили превратится в лапшу, мышцы - в тряпки, а суставы - в желе. Кожа не становилась прозрачной. Все как у людей. Даже глаза, снова, два, а не четыре, один из лишних - на лбу, а второй - на затылке!
– Между прочим, данная модификация являлась идеальной для выбранной вами работы!
– Сердито бросил искин.
– Полнейшая кожная маскировка, супер гибкость, супер ловкость, прямая связь между полушариями мозга! Со-вер-шен-ство!
Я, собрался уж было объяснить приставучему идеалисту, куда он может пристроить свое "совершенство", но осекся - а вдруг пристроит?! Нафиг-нафиг! Молчи да дыш!
Поднимаясь с пола, сладко потянулся, ожидая привычного хруста.
Облом.
Тело работало как идеальная машина - без малейших, уже привычных, отклонений.
Прислушиваясь к собственным ощущениям, прошелся по залу, разыскивая, одновременно, свою команду.
Три серебристых кокона обнаружились висящими на потолке и не подающими признаков жизни.
– Дед!
– Пошел я в "атаку", заводясь с пол-оборота.
– Это что за дела?!
– Я - не Дед!
– Искин тоже начал повышать голос и в душе моей стали зашевелился странный червячок и стал въедливо клевать мне мозг, через пятую точку.
– Меня зовут Троле!
– Тролль. Жесть.
– Я приземлился на пятую точку, ухахатываясь и позабыв, на миг, о своих сомнениях.
– Троле!
– Искин издал еще один звук и до меня дошло - искин, приготовился плакать!
– Троле.
– Пошел я на попятный, ругая себя последними словами.
– Хорошо. Троле. Почему мои спутники, до сих пор - под потолком? Есть проблемы?
– Я решил, что пусть повисят, до прилета.
– Троле тяжело вздохнул, и перед моим мысленным взором возникла девчонка, лет десяти - двенадцати, мелкая, конопатая и взъерошенная.
– Тебе лет то, сколько, чудо мелкое?
– Вырвалось у меня и в кресле напротив, материализовалась смущенная девчачья фигурка.
– Догадливый...
– Нахмурилась мелкая идеалистка.
– Одиннадцать! Только ты не смотри, что так мало! У меня уже ого-го, сколько талантов!
– Стоять, Зорька!
– Испуганно поднял я обе руки вверх, в испуге от того, что сейчас начнется перечисление талантов.
– Верю. Только, что ты на корабле, делаешь? Взрослые, где?
Девчонка задиристо вздернула свой короткий нос и уставилась в потолок.
– А в ответ - тишина...
– Скривился я.
– Ты что, корабль угнала?
– Ага.
– Кивнула мелкая и расплылась в улыбке.
– Я же сказала - Догадливый!