До мурашек
Шрифт:
Перекусив, едем дальше, болтая о планах на сегодняшний день и о всякой ерунде. Иногда молчим, и в такие минуты она снова накрывает мою руку своей тонкой ладошкой, или же я трогаю её ногу, обтянутую черными джинсами.
– Мне надо ещё в квартиру заехать, - говорю между делом, - Ты долго будешь с этим Тихорецким?
– Не знаю, часа два, - расслабленно пожимает Гуля плечами, - Какую квартиру?
– В которой мы жили, не помнишь? – режу её тонкий профиль быстрым взглядом, на секунду отвлекаясь от дороги.
Вижу, как мгновенно застывает, смотря перед собой, и размыкает губы. Проходится по верхней языком.
–
– Ну вот. Поедешь со мной? Я думаю, как раз успею мицубиси в прокат сдать и забрать свою бэху у Арсена за твои два часа, - снова кошусь на неё, ловя реакцию.
Скулы краснеют, прячет глаза за ресницами, непроизвольно заламывает тонкие пальцы.
– Не знаю… А там кто-то жил всё это время? – подчеркнуто будничным тоном, отворачиваясь к окну.
– Да, я её сдавал. И сейчас живут, но на следующей неделе как раз уже должны съезжать, так что надо пообщаться – договориться, когда готовы будут ключи отдать.
– А, там квартиранты, ясно. Да нет, я не буду подниматься тогда. А почему съезжают, сам собираешься там жить? – судя по тону, немного расслабляется.
Намёки на прошлое тускнеют, отпуская, и наш разговор становится почти обычной болтовней.
– Конечно там, а где ещё, - хмыкаю, - А ты?
– Что я?
– Жить где будешь? – снова кошусь на неё.
– Пока квартира в Мюнхене продается, Тихорецкий предложил мне пожить в его пустующей студии прямо напротив театра, очень удобно. Так что пока там.
– Опять этот Тихорецкий…Больше ничего не предложил? Как-то у него слишком много предложений…Тебе не кажется, что ему от тебя не только имя и хореография нужны?
– ворчу раздраженно, незаметно для самого себя сильнее стискивая оплетку руля.
Я этого Тихорецкого ни разу не видел, конечно. Но что-то он мне уже не нравится…
– Что? – рычу, зыркнув на Гульку, которая начинает тихо смеяться, подперев ладошкой щеку и с любопытством разглядывая меня.
– Лёв, Ивану Григорьевичу шестьдесят семь…И он…Скажем так, сторонник европейских ценностей. Так что я уверена, что кроме имени и хореографии мне ему предложить совершенно нечего. Разве что привезу мамины хачапури, - бархатно мурчит Гуля.
Чёрт. Начинаю тоже улыбаться. Наверно, от облегчения, что никто и не думал покушаться на мою Гулико.
– Ну если ради теть Нининых хачапури старается, то тогда я его понимаю. Я тоже только ради них…А ты всё не несёшь… - заявляю вслух с серьёзным видом.
Гулька заливисто хохочет и толкает меня в бедро. Пихаю её в ответ, успевая заодно погладить стройную ножку. И в голове проносится мельком, что жизнь хороша, и в эту секунду я счастлив.
***
Выезжаем из Краснодара мы только поздним вечером. Я устал как собака мотаться по намертво стоящему душному городу и ощущаю легкое, ни с чем конкретно не связанное раздражение. Гуля же на соседнем сидении наоборот безобразно фонит деятельной позитивной энергией, уткнувшись в свой планшет.
Насколько я понял, встреча с любителем европейских ценностей Тихорецким у неё прошла лучше, чем хорошо. Помимо Ивана Григорьевича там ещё присутствовал какой-то режиссер со сложно произносимой для меня прибалтийской фамилией и будущие солисты. Все вместе они набросали концепцию, договорились о первом рекламном фотосете на следующую неделю, и на начало репетиций
со следующего месяца. В общем Гуля светилась, сыпала подробностями, что, учитывая её обычную сдержанность, с ней бывало крайне редко, и, жалея меня уставшего, то и дело предлагала подменить за рулем.Но я был категорически против. И не потому, что, как Гулико со смехом предположила, я не готов доверить ей свой новенький, только что пригнанный Х5, а потому, что её жизнь мне пока было страшно доверить даже ей самой. Трасса сложная, дорога дальняя, почти пятьсот километров – я лучше сам. Я никогда это не покажу, но самом деле её шрамы на бедре произвели на меня огромное впечатление – они были неоспоримым доказательством, что её могло не стать.
***
– Знаешь, у Ивана Григорьевича есть своя студия современного танца, - продолжает расслабленно болтать Гуля на втором часу нашей поездки, заглушая своим мелодичным голосом тихо включенное радио, - Он спрашивал, интересно было бы мне проводить мастер-классы, может даже набрать группу…
– А ты?
– Пока отказалась – боюсь где-то не успеть, сделать хуже, чем могла бы в итоге. Я вообще пока плохо представляю своё расписание с сентября, я ведь никогда не была по ту сторону на постоянной основе. Никогда не преподавала, вот только мастер классы для взрослых уже, профессиональных танцовщиков…Немного страшно, а вдруг я не смогу? Плюс эта антреприза… В училище всё-таки ребята постарше, многие уже заточены на результат, а у Тихорецкого в студии есть совсем дети. Да у меня и опыта общения с ними нет, а это такая ответственность. Не сломать... Как это всё будет… - задумчиво трёт лоб.
– Не накручивай, Гуль, я уверен, отлично у тебя всё получится.
– Да я не накручиваю, так…делюсь…- слабо улыбается Гулико и обрывает сама себя, покосившись на прикрепленный к приборной панели мой телефон, на котором вместо карты навигатора высветилось имя моей бывшей жены «Катя».
Удивляясь, почему датчик не фиксирует моментальное похолодание в салоне минимум на десять градусов, принимаю вызов по громкой, чтобы разом сбить все вопросы. Я точно знаю, что ничего интимного Катька мне сказать просто не может, а вот Гуля, судя по её застывшему от напряжения лицу, имеет совершенно иное мнение на этот счет.
– Лёва, привет, - бодрый голос моей бывшей жены разносится по салону.
Гулико вопросительно выгибает бровь, мол, ты уверен, что я должна это слушать? Игнорирую.
– Привет, Кать. Что-то хотела?
– Да…Слушай, тут такое дело…А-а-а…Даже не знаю с чего начать! – и то ли смеётся, то ли всхлипывает – не понимаю. Понимаю только, что, похоже, очень взволнованна. И это напрягает. Может и зря я громкую связь включил, но уже поздно переигрывать.
– С начала начинай. С Мишей что-то?
– Да не с Мишей, но и его касается, да…- шумно выдыхает, - Так, Лёв, у меня тут новости…Я беременна, - сообщает трагичным голосом.
– Эм…поздравляю…- тяну вслух, мысленно быстро пытаясь подсчитать, может ли быть от меня. На спине выступает холодный пот от такого поворота, боковым зрением подмечаю, как брови Гулико ползут вверх.
Нет, ну не может от меня, у нас месяца три точно не было ничего, и всё же…
– Какой срок?
– Восемь недель, не ссы, Лев Александрович, - хохочет Катька в трубку…коза!!!