Добрый 2

— Принцессы, — прошептал я.

Мысль о том, что рано или поздно гургуты очухаются и попытаются захватить принцесс, родилась в моей голове сразу. Далее она просто подкрепилась логическими деталями. Весь костяк старых воинов в плену у варов и гелов. Ведь именно они были посланы Великим вождём для тех «неприятных сюрпризов», на которых и были благополучно захвачены. Точнее, перед ними. Значит, идти отбивать вождя некому. Можно, конечно, собрать некое подобие отряда быстрого реагирования, но даже элементарно никто этим отрядом не проруководит. А это значит что? Это значит, что когда растерянность перерастёт в ненависть, то весь гургутский гнев обрушится на принцесс. И хорошо, если их просто возьмут в заложницы. А если пристукнут? Хотя бы даже и случайно. Или не случайно. Заведётся в толпе какая-нибудь эмоциональная истеричка, и вот уже лозунг «Смерть принцессам!» занесён в каждую гургутскую голову эмоционально-капельным путём.

Короче, принцесс надо спасать!

Вот только вопрос: как это сделать?

И почему-то ответ затерялся в каком-то из карманов и находиться никак не желал.

Самое время было вспомнить, что я вроде как бы мессия. Но хорошо мессийствовать, когда у тебя за спиной маячит тень Великого вождя.

А в толпе гургутов, между тем, начали выделяться особо рьяные голоса.

Ну вот, первые очухавшиеся «ласточки». Пока призывают срочно напасть на варов и гелов. Правда, остальной народ энтузиазмом не страдает, что и понятно. Настоящих сумасшедших и одержимых везде мало. Для большей части масс своя задница всегда дороже. И неважно, гургуты это или кто другой. Но это пока спонтанные призывы не оформились в национальную идею. Вот тут на первый план может выйти совсем не сбережение своей задницы. А ростки этой национальной идеи уже пробиваются. Скоро лозунги начнут орать.

«Варов бей — спасай гургутов!»

«Хороший гел — мёртвый гел!»

И это только то, что сиюсекундно подсказал мой мозг. А до чего додумаются их воспалённые мозги?

— Смерть варам и гелам!

— Отобьём Великого вождя!

— На наших болотах им жизни нет!

Ну, не угадал с конкретикой, зато стопроцентное попадание по смыслу. Остаётся дождаться, когда вспомнят про принцесс.

— Стойте! — перекричал всех самый голосистый. — В хижине Великого вождя сидят две принцессы.

Да чтоб тебя! Быстрее, чем я думал. И чего ты «стридором Мюнхгаузена» с детства не страдаешь, голосистый ты наш?

— Точно, — поддержал другой. — Там Хлоя и эта, наглая…

— Мара, — подсказали из толпы.

— Она самая. Одна принцесса варов, а другая — принцесса гелов.

— Уби-и-ить! — послышалась пара нестройных голосов.

— А ну стоять! — попёр я грудью на самых ретивых с героизмом Александра Матросова.

— Уйди, гел! — попытались убрать меня с дороги, пока только словами.

— Вы забыли, кто я?! — ободрённый отсутствием рукоприкладства начал я борзеть сильнее.

— Ты гел, — безапелляционно сказал самый шустрый — тот, который первым вспомнил про принцесс.

— А то, что я великий мессия, тебя не смущает?

— Не доказано, — отрезал он. — И то, что ты бухал с вождём, не доказательство. Может, ты к нему в доверие втирался и заранее готовил похищение.

Вот же падла! Ещё и не туповатым оказался. Да он сейчас своими рассуждениями меня первого в жертву принесёт на волне народного гнева.

— Ну, если всё так, как ты говоришь, тогда зачем я привёл сюда принцесс? Ведь все видели, что это я их сюда привёл? — обратился я к толпе.

— А вы, гелы, хитрые! — не растерялся шустрый. — Кто знает, какие подлости рождаются в гельской голове?

А ведь он метит на место Великого! Понимание этого пришло мгновенно. И при этом он хитёр и умён. И для него сейчас первейшая задача — завалить принцесс. Именно завалить, чтобы у их матерей не было пути назад, и они точно прикончили вождя. Да, Великий, проглядел ты оппозицию в своих рядах, решил, что твоя власть единолична и безгранична. А вера в тебя как в Великого вождя слепа и непреклонна. А нет. Нихренашечки. Тебе-то там, в плену, хорошо: сидишь чаи гоняешь с плюшками от королев, а нас тут сейчас на части порвут.

— Да чего мы ждём? Уберите его с дороги, — видя бездействие толпы, снова начал её заводить шустрый.

— Отошёл бы ты от греха, — тихо обратился ко мне стоящий в первых рядах гургут довольно преклонного возраста. — Нам принцессы нужны, не ты.

— Да послушайте вы, великие гургуты. Принцессы нужны вам живые. Только живые они могут спасти жизнь вождя.

— Не слушайте его, — не сдавался шустрый. — Убьём их, войска гелов и варов оценят нашу силу и твёрдость духа и покинут наши земли, поняв, что нет у них шансов против твёрдости гургутов.

— Убить двух беззащитных девчушек, по-вашему, сила и твёрдость духа?! — От возмущения я чуть не сорвался на крик.

— Двух принцесс, а в будущим королев, — резонно заявил шустрый.

— Это когда гургуты стали воевать с детьми?

— Они не дети.

— Они нет, а в них.

Толпа гургутов мгновенно заткнулась. Недоверчивые взгляды сошлись в одной точке, и этой точкой был именно я.

— Ты врёшь, — попытался заклеймить меня шустрый.

— Это мои дети, и я не позволю вам убить их, — добавив в голос металл, произнёс я тихо, но так, чтобы в стоявшей тишине мои слова услышал каждый. — И с их матерей не упадёт ни один волос. Иначе проклятие постигнет вас. Каждого. Хотите проверить?

На этот раз заткнулся даже шустрый. Гургуты переминались с ноги на ногу и были в полной растерянности. Всё-таки тяжело им без Великого вождя и его воинов. Приучили они те за более чем тысячу лет к практически патриархальной власти. Но именно в этом и кроется подвох. Сейчас власть может захватить каждый. Вот даже тот шустрый, к примеру. И вся толпа в едином порыве, как была приучена с рождения. Да что там с рождения. Впитала в себя это на генетическом уровне многих и многих гургутских поколений. Нужно было срочно что-то предпринять. Шок от полученной информации про беременность принцесс скоро пройдёт. А с учётом, что это уже второй шок в течение часа (первым было пленение вождя, кто забыл), то третьего шока просто не будет. На него не обратят внимания. Пресытиться можно даже шоками.

Блин, а если рискнуть и заменить вождя? Возглавить, так сказать, на правах мессии. Хотя нет. Плохая идея. Даже если гургуты и стерпят меня, негургута, в качестве эрзац Великого вождя, (временно, конечно; думаю, можно уболтать), то я совершенно не знаю, что с ними делать и как ими руководить. Я и человеками-то никогда не руководил. А тут гургуты. Короче, до первого косяка. А там сметут и меня, и принцесс, и моих детей. И что-то мне подсказывает, что выживут из вышеперечисленных немногие.

— Послушайте меня, великие гургуты. Я хочу заручиться вашим словом.

— Гургуты не дают слов гелам, — снова активировался шустрый.

Впрочем, на него шикнули сразу с нескольких сторон, и он заткнулся. Мне хотелось надеяться, что надолго.

— Значит так, великие гургуты, я беру на себя обязательство по освобождению вашего вождя, — начал я как можно более высокопарно. Впрочем, увидев лица стоявших передо мной, я понял, что сделал это зря. С ними нужно было попроще. — Я обменяю вашего вождя на принцесс и приведу его сюда живым, здоровым и румяным. Даю слово.