Дочь Обратной Стороны

Что-то тёмное и огромное на краткий миг заслонило мне обзор. Я невольно отшатнулся, сжимая обеими руками меч. Приходилось прилагать немало усилий, чтобы удержаться на крыше взбесившегося дилижанса. Завозились мы. Непростительно много теряем времени. Я услышал, как скрипнула открываемая дверца кабины. Кто знает, сколько человек могут прятаться внутри, дожидаясь своего часа? Но пока на козлах оставался мой друг, я был относительно спокоен. Вот только с управлением у него выходило неважно.

Ладно, к чёрту всё! Я сосредоточился на замершей предо мной высоченной долговязой фигуре. Полы длинного плаща опустились ему за спину и словно прилипли. Мой же плащ развевался на ветру, как стяг. Странно, правда? Ха, да ничего странного в этом нет. Поскольку то, что я ошибочно принимал за плащ дылды, на самом деле было его крыльями. Обычными кожистыми крыльями, только гигантских размеров, не уступающим крыльям обитающих в Скалистых горах нетопырей. Ведь жук – это…. Жук. Огромное, феноменально быстрое, сильное и опасное существо с Обратной Стороны. Вымахавшее по безумной прихоти местной природы до исполинских размеров насекомое. Страшный и крайне неудобный противник. Таракан габаритами с вставшего на задние лапы гризли и расчетливым холодным нечеловеческим разумом. Слава богу, что эти твари, насколько я слышал, довольно редко заходят на территории Великих Городов и сопредельных им земель. Жуков не любили даже на Обратной Стороне. Я вот, к примеру, раньше ни разу их не встречал.

И лучше бы не встречал и далее.

Дующий в лицо ветер принёс запах замершего напротив меня монстра. От жука пахло металлом, затхлостью и сыростью. Он стоял, не двигаясь, как влитой. Мчавшийся по ночным улицам пригорода дилижанс, казалось, совершенно не смущал его. Как будто он находился не на крыше подскакивающей на ухабах кареты, а на прочной и надёжной каменной мостовой. Я расслабил чуть согнутые ноги и поменял стойку, обратив остриё направленного параллельно земле меча в грудь насекомого-переростка.

Все боги Хаоса! Эту тварь при плохом освещении и вправду можно было принять за человека. Даже вблизи. Я слышал о потрясающих способностях жуков к мимикрии. Но одно дело слышать, а другое - видеть. Видеть омерзительную тварь в десяти футах от кончика собственного носа. Видеть монстра, смахивающего на высоченного долговязого человека в длинном, до пят, черном плаще, и чувствовать исходящий от него запах могильного склепа.

Жук поднял голову, разглядывая меня. Если особо не присматриваться, его морда мало чем отличалась от человеческого лица. Виной тому были хитиновые пластины, довольно точно имитирующие черты скул, подбородка и носа. Высокий покатый лоб, лысая голова и светящиеся в сумраке поздней ночи тёмные, агатовые, без малейшего намёка на какие-либо эмоции глаза. Интересно, насколько изменится его лицо, если хитин раздвинется, обнажая прячущиеся жвалы? Но признаюсь, мне совершенно не хотелось смотреть в рыло таракану на целый фут превосходящему меня ростом!

Жук застрекотал. Как будто огромный сверчок начал перетирать зазубренными лапками. Эта тварь пыталась мне что-то сказать, понял я. Извиняй, дружок, что-то сегодня я не предрасположен к приватным беседам с тебе подобными…. Жук сделал шаг в мою сторону. Я не сдвинулся ни на дюйм. Острие меча застыло в футе от псевдочеловеческого лица монстра. Можно было начать атаку, но меня удерживало полное незнание противника. Я никогда не видел, на что они способны в бою. Чего ожидать от гигантского мотылька?

Крылья жука пришли в движение: как будто сами собой зашевелились полы кожистого плаща. Жук с громким шелестом распахнул огромные крылья, похожие на два вытянутых иссиня – чёрных матовых лепестка и свечой взмыл в воздух. Ещё миг и тварь набросилась на меня сверху. Я увидел массивные, изломанные в обратную сторону, как у кузнечика, суставчатые ноги, вторую пару верхних конечностей, заменяющих насекомому руки. Ещё через несколько секунд мы сшиблись на середине крыши сотрясающейся от бешеной скачки по разбитым дорогам кареты.

Мне показалось, что меня атаковал, по меньшей мере, вертолёт, или, учитывая специфику обстоятельств, доисторический птеродактиль. Со щёлканьем и треском жук врезался в меня, игнорируя острый меч и мою отвагу. Да лучше бы я безоружным схватился с матёрым оборотнем!..

…. Венсан сграбастал завалившегося на своего загадочного соседа по козлам возницу за шиворот. Одно движение и заоравший благим матом извозчик отправляется в неуправляемый полёт. Венсан перехватил упавшие поводья и потянул на себя, заворачивая шестёрку рысаков на уводящую с Перекрёстка висельников улицу. Поворот получился неожиданно крутым, а скорость бегущих коней приличной, и дилижанс со стоном поднялся на боковые колёса. Венсан невозмутимо ухмыляется, с лёгкостью одной рукой удерживая поводья…

Не занятой рукой белокурый вампир тянется вправо и натыкается на пустоту. Венсан недоумённо нахмурился. Сопровождающий возницу долговязый тип должен был ссунуться по деревянной скамье прямо к нему в руку. Венсан повернулся, заподозрив неладное. Сверхчувствительное обоняние вампира подсказывало, нет, вопило во всю мочь, что он уже раньше встречал этот чудной запах. Что ему знакомо это существо.

Лихорадочно заблестевшие багрянцем глаза вампира уставились на замершего подле него одетого во всё чёрное незнакомца. Он легко удерживался на самом краю задравшейся скамьи, словно приклеенный самым надёжным и липким клеем. Клеем? Запах сырой земли, затхлости, кислоты и ржавчины… Запах насекомых!

Карета гулко бухнулась на все шесть колёс. Венсан понял, что все его умозаключения пронеслись быстрее исчезающих по обе стороны от разогнавшегося экипажа сокрытых ночными сумерками домов. И ещё он понял, что это подозрительное, так странно пахнущее существо…

– Эрик, осторожней! Это жук!.. – что было сил заорал Венсан, старясь перекричать вой хлещущего об обводы кареты встречного ледяного ветра.

Гигантское насекомое, оттолкнувшись от козел, прыгнуло вверх. Кабину дилижанса потряс гулкий удар, когда монстр приземлился на крышу.

– Хитрая тварь, - пробормотал под нос Венсан, наматывая поводья на кулак. Понял, негодяй, что человек наверху покушается на охраняемый им груз. Да ещё и посчитал, что легче справиться с простым человеком, нежели с вампиром.

Венсан знал, что жуки не боятся людей, вполне справедливо считая их лёгкой добычей. Простой человек не может тягаться на равных с быстрой, как кошка и сильной как медведь тварью. Вампиров жуки опасались. Ведь всегда можно нарваться на Высшего.

Но что-то подсказывало Венсану, что на сей раз хитиновый ублюдок просчитался по всем статьям. Хрен редьки не слаще, а Ходящий мало чем уступает Высшим. Особенно если его имя Молот Ведьм. Чувственные красивые губы Венсана посетила кровожадная ухмылка.

Чуткое ухо вампира уловило скрип приоткрываемой дверцы. Ну, наконец-то! А то он уже заждался. Ждать Венсан не любил, хотя, казалось бы, за три сотни прожитых лет давно должен был научиться терпению. Скажи кому – не поверят…. А вот осложнениям был всегда рад. Ничто не могло так развеселить вампира, как хорошая заварушка.

Тем временем сверху донеслись яростные звуки завязавшейся схватки. Но Венсану тоже скучать не пришлось. Он уловил слева от себя движение. Скосив глаза, увидел, как человек в коже и широкополой шляпе с высокой тульей появляется сбоку на скамье. Ловкий малый, одобрил Венсан, не побоялся на ходу перелезть через крыло кареты и запрыгнуть на козлы. Звеня кольчугой, смельчак мастерским выпадом едва не продырявил Венсану бочину невесть откуда взявшейся шпагой. Вторым ударом умудрился уколоть вампира в плечо. Удары сыпались на Венсана как из рога изобилия. Человек в шляпе, ухватившись за поручень, наносил смертельные удары. Действовал хладнокровно и точно, как заправский ассасин.

Шпага жалила вампира рассерженной пчелой. Бейся в груди Венсана сердце, оно бы остановилось после четвёртого выпада. Но вся ирония состояла в том, что его сердце уже триста лет было как мертво. Однако в уколах шпагой вампир находил мало приятного.

Не удосужившись парировать собственным клинком сыплющиеся на него удары, Венсан не выпускал поводьев, уводя экипаж по нужному ему направлению.

– Да когда же ты сдохнешь! – размахивающий шпагой человек впервые подал голос. И в голосе сквозили неимоверное удивление пополам с недоверием. Охраняющий карету фехтовальщик никак не мог понять, почему его жертва до сих пор не упала ниц.