Дочери Талау
Шрифт:
– Мне не так уж обидно было узнать, что Санта-Клауса не существует. Так было даже лучше: люди дарят друг другу подарки, сами создают своего рода маленькое волшебство, чтобы выразить свою любовь к близким – это же куда приятнее, чем подарок неизвестно от кого за абстрактное «хорошее поведение». Не ждут чуда, а просто… создают его.
– Корнелия, ты сейчас вообще о чем?
– Ты больше года жила на Земле, неужели ухитрилась ничего не слышать о подарках на Рождество?
– Эти варварские обычаи мне известны. Что с тобой произошло? Если ты недовольна, что я подарила Лилиан Ви – я сожалею. Но я уезжаю, причем надолго, а с собой его взять не могу, поэтому обратно забирать не стану. При чем здесь вера в сказку и подарки к Рождеству? Сейчас только начало лета, а подобными глупостями у вас тут, если я не ошибаюсь, принято маяться где-то в середине зимы.
– Ты права, извини… я, кажется, немного запуталась в своих мыслях.
– На тебя это не слишком похоже… Ах, да, раз уж ты позвонила. Элион, наверное, свяжется с вами
– Меридиан?
Неизвестно, кому в голову когда-то пришла свежая мысль назвать мир, королевство и королевскую столицу одним и тем же именем – в свое время Стражницы не сразу разобрались в этой путанице. Но, наверное, жителям мира, где Королевство всего одно и столица всего одна, и не требовалось большего разнообразия.
– Да, мы получили приглашения…
А ведь если бы Элион осталась в Хиттерфилде, это был бы и ее выпускной вечер тоже. Наверное, с подругой туда можно было бы пойти и не стесняясь отсутствия кавалера, особенно если оный отсутствует у них обеих. А Элю, ту Элю, которая не стала бы королевой, а так и осталась тихой мечтательницей, верной тенью подруги до самого окончания школы – редко приглашали на школьные мероприятия. Стыдно так думать, стыдно ловить себя на таком отношении к людям, но… так оно было бы не слишком одиноко. Это ведь даже сожалением не назовешь, представься девушке возможность прожить жизнь заново, она все равно поступила бы так, как в итоге и поступила. Кажется, даже в мелочах. И стоит оставить за Вилл умение сперва поступать, что называется, по велению сердца, а потом сожалеть обо всем сразу…
– Ну и? – не слишком тактично выдернул из раздумий голос Оруби в телефонной трубке. Благословенны будьте, безлимитные тарифы! Ранее такого умения «уходить в себя» прямо посреди разговора Корнелия за собой не замечала…
– Ты сама-то туда пойдешь?
– Да что мне, заняться больше нечем? – после короткой заминки фыркнула валькирия. – Говорю же тебе, уезжаю – в Северные Земли с дипломатической миссией.
– Ты – и с дипломатической? – в легком шоке переспросила Корнелия, перед глазами которой моментально промаршировали воспоминания обо всех издержках «дипломатии» в мире Арханта.
– Элион и Седрик уверяют, что только мои методы северяне и поймут.
Интересно, при чем там вообще Седрик? Вопреки своей уникальной манере приспосабливаться ко всему, в некоторых убеждениях оборотень оказался на редкость постоянен, в частности это относилось к вопиющему нежеланию разрывать свою вассальную присягу князю. Непонятно, что в этом было больше: привычки или расчета на то, что Элион подвергать репрессиям не станет, напротив, а вот у Фобоса вселенная делится на собственных слуг и врагов. Собственно, официально поставил собственную персону вне закона именно князь, не смотря на искреннюю убежденность сестры в том, что всем в королевской семье должны воздаваться равные почести – впрочем, все это Корнелия как раз могла понять. Но только не ситуацию с Седриком. Официально вассал местной версии «черного герцога» тоже должен был быть в королевском дворце персоной нон-гранта, но как бы не так! Что сама Элион, что Оруби ссылались на этого «специалиста околовсяких областей» с такой периодичностью, словно змееоборотень был, по меньшей мере, третьим советником. А как можно слушать советы того, кому по определению не доверяешь?
Впрочем, насколько Корнелия успела о них услышать, северяне – сородичи милашки Фроста – действительно говорили с Оруби на одном языке. Преимущественно этим «языком» выступало холодное оружие.
– Удачи…
Сказать определенно больше было нечего.
– Вам тоже, – сухо откликнулась Оруби. – всем вам.
Будет ли она хотя бы скучать по Хиттерфилду? Городу, вроде бы ставшему родным домом, но в которым так и не нашлось места, которое Оруби сочла бы подходящим для себя. И по Стражницам… своим новым подругам, частью команды с которыми, однако, то ли не сумела, то ли не захотела стать? По крайней мере, уход Оруби не создаст ни раскола, ни дисбаланса… но как на счет всех остальных? Очень скоро их ждет учеба в разных городах и совершенно разные жизненные пути – остаться подругами получится, но вот остаться командой… На этот счет Корнелия не питала иллюзий. Как бы хорошо они с Элион ни относились друг к другу, разве сумели, когда судьба развела их так далеко, сохранить прежнее единство? А между Стражницами все было далеко не безоблачно. Да и вообще, в школе дружить легко даже разным людям с разными интересами, а что будет связывать их в будущей, взрослой жизни, где и дружба какая-то другая. И дружба, и любовь…
Вынув приглашение, спрятанное между тетрадями в среднем ящике стола, Корнелия в задумчивости на него уставилась. Дата не совпадала со временем выпускного, на три дня не совпадала, если Корнелия правильно перевела меридианское времяисчисление в земное, но все равно, стоит ли сомневаться, что Вилл и Тарани приглашения не примут. Тара вообще считает время выпускных экзаменов не лучшим для каких бы то ни было развлечений – Найджелу, чтобы уговорить ее на посещение выпускного, наверняка пришлось сильно надавить на ее извечное чувство ответственности… «Перед теми, кого приручили!» – ехидно подсказал внутренний голос. Что же до Вилл… нет, довольствоваться определенно придется компанией
Ирмы и Хай Лин. Первая совсем недавно в очередной раз поразила всех своей логикой, возмутившись, что Мартин пригласить ее на выпускной не соизволил, «променяв» объект своего давнего обожания на какую-то ученицу по обмену – нет, Ирма ни за что не пошла бы на выпускной, да и какое-либо еще мероприятие в компании Мартина, но очень хотела, чтобы ее туда именно пригласили. Что до Хай Лин… Корнелия надеялась, что в следующем году, когда сами Ирма и Хай Лин окажутся выпускницами, Эрик сможет хоть на время приехать в Хиттерфилд. Глядя на такие пары, как у них, действительно веришь во все лучшее… особенно когда сама уже очень давно ни в чем не уверена.Но бал в Меридиане посетить стоит. Уж для похода туда совсем не фатально отсутствие кавалера.
========== Дерек Сноу ==========
Пианист снова невольно заметил среди посетителей ресторана эту… особу. На завсегдатаю подобных заведений молодая женщина не походила совершенно, да и, что особенно странно, всегда появлялась в одиночестве. Так что единственное объяснение – свидание – ну никак не проходило. Если один раз на назначенную встречу некто мог просто не явиться, вынудив даму весь вечер прождать в одиночестве, то ее регулярным появлениям здесь не было уже вовсе никакого объяснения! Одинокие девушки, как правило, прожигают вечера в людных клубах, где всегда в достатке таких же бесхозных кавалеров, но никак не за столиком уютного ресторанчика с претензией на солидность, в котором чаще всего празднуются семейные торжества и чуть реже проводятся романтические ужины у воркующих голубков! И тех и других Дерек молчаливо ненавидел, в очередной раз, переборов отвращение, аккомпанируя слабоголосому тенорку, исполняющему очередное «с днем рождения» или слащавый хит, посвященный очередной «самой прекрасной в мире» девице с голубиными то ли по жизни, то ли по случаю свидания мозгами. Иначе все эти слившиеся давно в один размытый образ дурищи не таяли от сопливого умиления, заслышав сей кошачий вокал!
Да и сама по себе брюнетка с броской, даже в чем-то хищной внешностью выглядела среди плюшевых диванчиков, цветов в вазочках, деревянных столиков и приглушенного света янтарных ламп примерно столь же уместно, как пантера посреди стада пушистеньких белых баранов! Не говоря уже о том, что ни на брошенную, ни на находящуюся в романтическом поиске женщину совсем не походила.
Дерек решил не обращать на странную посетительницу внимания – какое ему, собственно, дело. Ну приходит в ресторан ужинать, поскольку дома скучно или лень готовить – почему бы и нет, если позволяет материальное состояние? Бывают у богатых и похлеще причуды! Им-то не приходится после занятий в университете бежать в этот ненавистный ресторан, чтобы долбасить по клавишам примитивные слащавые песенки, они сюда заявляются отдыхать и развлекаться, оставляя иногда за один вечер большие суммы, чем он за месяц этой моральной и физической каторги зарабатывает! А то, что по виду барышни никак не сказать, что ей могут нравиться подобное заведение, то тут уж не угадаешь. У его преподавательницы по классу фортепьяно еще в детстве – старой девы с внешностью сушеной крысы и невероятно сволочным характером – как однажды случайно выяснилось, квартира утопала в мягких игрушках и розовых рюшечках!
Сказано-сделано… правда, игнорировать брюнетку получилось только до тех пор, пока юноша не начал ловить уже на себе ее изучающие взгляды. Два или три раза она заказывала ему музыку – именно ему, без вокального сопровождения – окончательно убедив Дерека, что посетительница либо капитально ошиблась заведением, либо просто чокнутая! Ну кто, скажите, приходит в подобные плюшевые ресторанчики, требуя там на фортепьяно исполнять рок?! Но, желание клиента, как говориться… а у пианиста это долбание несчастного инструмента вызывало не меньше, но и не больше отвращения, чем бесконечные волынки о днях рождения и большой облитой сахарным сиропом любви! Сумасшедшая эта особа или нет, а чаевые лишними не бывают.
Рабочий «день» заканчивался глубоко за полночь, а блуждание по темным опустевшим улицам, пусть даже небольшого и тихого городка, мало кому приносит душевное спокойствие. Дереку, должно быть, ранней седины стоила внезапная встреча, когда давнишняя посетительнице неожиданно выросла перед ним буквально на выходе из задней двери ресторана. Темные глаза отражали довольно скудный свет окон и фонарей, отчего слегка по-кошачьи фосфоресцировали золотым, придавая лицу немного жутковатое выражение. А еще чокнутая, похоже, была гораздо старше, чем ему показалось, наблюдая за ней со сцены. Что с них взять, с богатеньких, косметика и ботокс творят чудеса! Да и манера одеваться у нее соответствовала скорее восемнадцати-двадцатилетней девчонке, нежели женщине… пожалуй, за тридцать. В довольно скудном освещении Дерек не мог точно разглядеть, что же именно ее выдает: жемчужная кожа была безупречно гладкой не только на лице, но и на часто оказывающейся «предателем» открытой шее, безупречны были и кисти рук – это можно было рассмотреть, когда брюнетка поднимала тонкую дымящуюся сигарету, пахнувшую не табаком, а пронзительным ментолом. А еще черный лак на коготках – полнейшее ребячество! Тем не менее, сейчас, на расстоянии пары шагов, пианист ясно видел, что истинный возраст женщины превышает внешний и куда сильнее, чем можно было бы объяснить обычной дамской прихотью выглядеть лучше, чем есть.