Долгое лето

– Микоуайа, ты куда?! – сердито закричали из комнаты.

– Хссс… Приказ иссполнен, о Нээрейксс, - умертвие склонило голову. – Я возвращаюссь к повсседневным делам.

– Та-а – голос показался Речнику испуганным. – Микоуайа Цин’нильтхи! Я приказываю тебе войти и охранять тех, кого ты привёл.

Нецис ухмыльнулся ещё неприятнее и ткнул Фрисса пальцем в бок. Умертвие сощурило светящиеся глаза.

– Будет иссполнено, о Нээрейксс, - прошипело оно, подталкивая Речника и Некроманта в спину. От ледяного прикосновения у Фрисса онемела лопатка, и неловко повисла рука. Он поморщился и быстрее перешагнул через порог, вступая в залу, освещённую повисшим в воздухе огнём.

Огонь висел высоко под резными сводами, над головами закованной в костяную броню стражи, над тремя богато украшенными престолами и над длинной скамьёй, на которой Фрисс увидел среди прочих вещей свои мечи, вынутые из ножен, Верительную Грамоту, шайтлинн – оружие Нециса – и большую бутыль с зельем прочности. Престолы, окружённые костяными шипами, отдалённо похожи были на големов-уицти, только шипы на них не шевелились. Скользнув взглядом по устрашающей охране – как показалось Фриссу, среди стражников были умертвия – Речник уставился на троицу в роскошных длинных мантиях и пернатых плащах. Трое в костяных венцах восседали на престолах, их застывшие тёмные лица ничего не выражали. Нецис сложил руки на груди и остановился посреди залы.

– Ксатот ил тэнэх, нээр’ицинтли, - он слегка наклонил голову. – Нээр’ицин Эннин Цин’исиу! Что за надобность была меня разыскивать, да ещё целой армией нежити? Город постигли несчастья?

– Ксатот ил ти’инх, Нецис Те’таалан, - тот, кто был облачён в чёрную мантию с красными многолучевыми звёздами, окаймляющими страшные морды, слегка нахмурился. – Я не приказывал разыскивать тебя. Напротив, мне неприятно видеть, что посланец далёкой страны связан и обобран. На моей памяти послов встречали не так. Тебя искал Ициль Цин’нэйдан. Пусть он объяснит, какая была во всём этом надобность.

Его сосед поднялся, оскаленные змеиные пасти на тёмно-зелёной мантии дрогнули и как будто замигали зеркальными глазами. Маг потрогал узорные золотые наручи, украшенные костяными шипами, и взглянул на Нециса.

– Ты сам должен помнить, - нахмурился он, и Фриссу почудилась в его голосе дрожь. – Не так давно ты унёс ноги из Гвескена, оставив нас разбираться с кровожадной тварью, которую ты сюда приволок. Она снова идёт за тобой по пятам? В таком случае я правильно сделал, схватив тебя и твоих спутников. Если Атарганаск снова явится в Гвескен, проще отдать ему вас всех, чем жертвовать воинами Гвескена. Прошлый твой побег стоил городу пяти жизней. Теперь у тебя не будет возможности улизнуть и оставить мертвеца на нас.

– Та-а, вот ты о чём, Ициль, - кивнул Некромант. – Очень жаль, что ваши воины пострадали. Ты знаешь, я всегда готов возместить ущерб, пусть его нанесение и не входило в мои планы. Можешь больше не беспокоиться об Атарганаске. Он убит и если и возродится, то очень нескоро. Сейчас за мной не идёт никто. И потом… ты не назвал причину, по которой схвачен Фриссгейн, посланник Великой Реки. Едва ли такие поступки улучшат отношения между странами.

Маг в чёрной мантии посмотрел на Фрисса со смущением и слабо шевельнул рукой, подавая знак умертвию. Оно разветвлённым костяным жезлом притронулось к запястью Речника, золотые путы с тихим звоном лопнули, и Фриссу послышался вздох облегчения из-под тёмно-серого капюшона.

– Нээр'ицин Эннин! – Верховный Некромант протянул руку к магу в чёрном. – Мы принимаем с почестями посланников, а не воров и не соглядатаев под прикрытием. Этот человек пришёл сюда не с подарками и словами уважения. Мне известно, кого он разыскивает. Он пришёл, чтобы похитить чародейку Киту Элвейрин. Прикажи вновь заковать его!

«Вот же государство! Ни от кого ничего не скроешь…» - помрачнел Фрисс и поднял взгляд на смутившегося Эннина.

– Повелитель Гвескена, не торопись. Я принёс достаточно подарков – раковины и янтарь с берегов Реки. Но мертвяки всё у меня забрали. Прикажи проверить их карманы, иначе все подарки достанутся Ицилю.

Умертвие тихо хрюкнуло и взглянуло на Речника с одобрением. Эннин вздохнул.

– После такого приёма, Фриссгейн, мне неловко принимать дары от Великой Реки. Все твои вещи будут тебе возвращены, если хочешь что-то оставить Гвескену – положи это в чашу перед великим храмом, оно достанется городу и пойдёт на его нужды. Если Ициль прав, и ты намерен забрать отсюда Киту Элвейрин, - лучше забудь об этом. На три года она останется здесь… хочешь ждать – жди. Заковывать тебя не будут, постоялых дворов в Гвескене предостаточно. Ициль, что ты хочешь сказать нам?

Фрисс посмотрел в чёрные глаза Эннина, тускло мерцающие на дне глазниц, и поёжился. По одному взгляду он понял, что убедить повелителя Гвескена в чём-либо не проще, чем договориться со скалой. «Три года! Прокляни меня Река… Что-то надо думать, Фриссгейн, и очень быстро…» - молнией мелькнуло в его голове, он мигнул и перевёл взгляд на Ициля. Тот стиснул зубы и недобро сощурился.

– Допущу, что я не слышал излишних слов, - процедил он, покосившись на Речника. – Дабы отношения между странами не ухудшились… Но слова Нециса я слышал. Он утверждает, что ца’ан Атарганаск, причинивший Гвескену много бед, убит и более не оживёт. Почему я должен ему верить?! Что могло убить такую тварь, и кто мог это видеть?!

– Я убил его, - нахмурился Нецис. – Его коготь среди вещей Фриссгейна. Шрамы от его руки – на моей коже. Посмотрите на него и на них – вы увидите всё, что было, если ваш взор ясен. Атарганаск больше никому не навредит.

– Хсссс… - умертвие покосилось на Некроманта и наклонилось над лавкой. Спустя пару мгновений оно обернулось и протянуло правителям длинный изогнутый коготь, острый, как серп.

– Коготь ца’ана, - бесстрастно заметил Эннин, проведя ладонью над остриём. – Слова Нециса правдивы. Не вижу смысла удерживать его в оковах. Микоуайа…

– Никто не может убить ца’ана, - покачал головой Ициль, завороженно глядя на коготь. – Ни у кого из Илриэйя та-Сарк не хватит сил, с тех пор, как погиб Зелган Серебряный. Нецис лжёт. Кто видел, что ца’ан погиб, а не улетел, оставив один коготь?!

– Я видел, - нахмурился Фрисс. – Это было на моих глазах. Нецис схватился с Атарганаском и развеял его в прах. Мерзкая тварь сгинула и больше не морочит мирных жителей. Это видел я, это видели Алсаг и Гелин. Если ты боишься за город – бояться больше нечего. Отпусти нас, и мы уйдём, никому не причинив неприятностей.

Ициль молча смерил Речника холодным взглядом. Тот не дрогнул.

– Значит, сила Нециса уже не уступает силе Зелгана Серебряного, - покачал головой Эннин и поднял руку. – Достойно уважения, Нецис Те’таалан. Гвескен много выиграл бы, стань ты одним из городских чародеев. Нежить должна кого-то бояться…

Умертвие провело костяным жезлом по запястью Нециса. Магические оковы разлетелись золотыми искрами, Некромант потёр руки – видно, ему путы причиняли больше неудобств, чем Фриссу.

– Отчего ты не спросил меня, нээр’ицин Эннин? – помрачнел Ициль. – Я Нээрейкс в этом городе, а не ты. И я хочу, чтобы этот Некромант доказал, что он не лжёт. Я хочу, чтобы он повторил своё деяние. Если он сделал это однажды, что ему мешает сделать это вновь?!