Долгожданная кража

— Вы знаете, Алексей, давайте так: мы придём в общежитие порознь. Сначала я, а минут через десять вы. У наших девочек, знаете ли, язычки, как тёрки. К утру от меня ничего не останется. А я так не хочу, тем более, что это неправда.

Мне было совершенно неважно, в какой именно исторический момент её подружки узнают про нас. Днём раньше — днём позже. Какая разница? От судьбы не уйдёшь. А вот последняя её фраза мне не понравилась.

— Что неправда?

Мне стало интересно, что именно она ответит. Вариант о том, что мы едва знакомы, я готов был принять. Тут вам не двадцать первый век, когда по законам жанра я уже сегодня должен был остаться в общежитии на ночь.

Нина ответила совсем по-другому:

— Я думаю, что между нами не должно быть ничего… ничего такого… У нас сугубо официальные отношения. Вы находите моё пальто. Я говорю вам спасибо — и до свидания. Тем более, что…

Она так и не закончила фразу и сказала совсем другое:

— И мы с вами сегодня не виделись.

Вот так! Придётся послушаться. В чём-то она права. Конечно, не в том, где про официальные отношения. Я как раз хотел неофициальных, ну очень — очень неофициальных. Оказывается, мне мою любимую ещё ой как завоёвывать придётся.

А ты что хотел, спросил я себя. Взять за руку и сказать: пошли в ЗАГС, потому что так на роду написано? И что интересно, у меня совершенно перепутались воспоминания о нашем знакомстве с событиями нынешней реальности. Теперь я уже не был уверен, где одно, где другое, а где ещё и мои фантазии на эту тему.

Нина ушла, а я так и не сообразил, что сказать в ответ на её последнюю реплику. А ещё это — «тем более, что…». Что — тем более?

Я шёл следом, стараясь не выпускать из виду её хрупкую фигурку. Она пару раз оглянулась, но меня, похоже, не заметила. Сопроводив её до общежития, я отправился убивать оговорённые десять минут.

Никакой совместной отработки общежития мной, конечно, не предполагалось. Не бывает такого, и я это хорошо понимаю. Я рассчитывал всего лишь поговорить для вида с несколькими девчонками, а потом напроситься на чай. У нас хоть и не Восток, который «дело тонкое», но если тебя угостили чаем, так уж наверное не прогонят до отбоя — рассуждал я примерно таким образом.

У меня получилось почти всё. Мы с Ниной изображали официальных лиц, я «выполнял мероприятия по отработке» и кое-что заносил в записную книжечку. Ситуацию чуть не погубила Рита, смешливая и смелая сокурсница Нины из соседней комнаты, которая тоже принимала участие в чаепитии. Первым делом она выяснила, не женат ли я, и узнав, что нет, без промедления пошла в атаку. Нине это не понравилось, и она быстренько свернула чайную церемонию. Я поглядывал, как она нервничает, и тихонько радовался. А то, понимаете ли, официальные лица!

Следующие два дня, опять с шестнадцати часов, мы с Ниной активно работали по «раскрытию преступления» и выполнили почти всё из задуманного мной плана. Даже кинотеатр «Комсомолец» посетили на предмет, не окажется ли там наш преступник или кто-то другой в похищенном пальто. Злодеев не обнаружили, но фильм пришлось посмотреть. Возвращались из кино уже совсем затемно. То есть как возвращались? — Я провожал Нину до общежития, и вопрос, позволит ли она мне это сделать даже не поднимался. Мы уже болтали запросто, как будто знали друг друга тысячу лет. Ну, я-то, понятное дело, но и Нина уже несколько раз назвала меня просто «Лёша»! Она вполне естественно опиралась на мою руку и только временами, словно бы спохватываясь, отстранялась. А несколько раз даже поколотила меня кулачком в грудь в ответ на какую-то, видимо, удачную мою шутку.

В пятницу в назначенное время она не пришла. Я сидел в кабинете и нервничал. Телефона в общаге на вахте не было, звонить некуда. Я был готов и сбегать туда, но напротив меня сидел счастливый отец Санька Барыкин и тоже нервничал. Он уже в седьмой, наверное, раз заводил разговор, что по концу сентября на селе всегда бывает много работы. Вот он так обязательно бы съездил помочь своим старикам, да только далеко, и автобусы почти не ходят. Санька таким образом вымогал из меня обещанное — поговорить с родителями на предмет крестин его первенца Даньки. А для того, чтобы поговорить, надо ехать.

Наконец, я не выдержал.

— Всё, Санёк, сдаюсь. Всё бросаю, выезжаю немедленно. Только давай так: раз ты сегодня при дежурке, вот и отмазывай меня, если кто спрашивать будет. Ври чего-нибудь. Только правдоподобно.

Санька радостно подскочил со стула:

— Наврать — это мы с полным нашим удовольствием! Только ты уж давай, без согласия не возвращайся.

И умчался в дежурку защищать меня от злых напастей.

Глава 9 Деревня моя, деревянная, дальняя…

Проведать родителей получалось редко: добираться муторно — не успеешь приехать в субботу к обеду, а к середине воскресенья уже пора собираться назад. Как говорит мама — «Приехал, словно в глазу попорошил!». А если учесть, что свободные субботы и воскресенья, соединенные вместе, выпадали нечасто, то и я наезжал не так, как хотелось, а как позволяло расписание. Так что поддался я на Санькины прозрачные намёки о необходимости поездки даже с каким-то облегчением — и в самом деле пора повидать стариков.

Здорово было бы, конечно, свозить к отцу с матерью Нину, познакомить родителей с моей будущей женой. И чтобы на девушке было то самое пальто! Но тут спешить нельзя. Пальто я не нашёл, да если честно, и не искал пока. И в той, прошлой жизни, я невесту повез «на смотрины» после полугода ухаживаний. Еле тогда уломал Нину на ту поездку. А сейчас, после недели знакомства, да разве бы она поехала?

Сейчас, правда, меня больше занимало другое — почему она не пришла ко мне сегодня, как было условлено? Если бы не друг мой Санька, на уговоры которого ехать к родителям, я поддался, надо бы обязательно это прояснить. Только Санька — одно дело, а если по-честному признать, сказал я сам себе, ты ведь рассердился на Нину за это, и решение твоё ехать в деревню продиктовано ещё и эмоциями: вот уеду — и пусть ей будет хуже. Воистину все влюблённые — дураки. Но как бы то ни было, что сделано, то сделано — со службы я слинял. Осталось надеяться, что друг прикроет моё отсутствие в случае необходимости.

Прежде, чем уложить в портфель «городские» гостинцы, еще разок осмотрел его критическим взглядом и помянул недобрым словом соседа, возившего картошку.

Собирался добираться едва ли не на перекладных, но, к своему удивлению, удалось взять билет на автобус «Череповец-Ярославль», проходящий мимо деревни Столбово. Правда, в самой деревне остановки не было, поэтому пришлось покупать билет до Грязовца — нашего райцентра. Конечно, было опасение, что шофер автобуса начнет козлиться — типа, остановок тут нет, но потом-то он все равно остановится.

Правда, по сравнению с железнодорожным транспортом я переплатил почти два рубля, зато получил экономию во времени. Да и по шпалам от станции Волоцкой бежать было бы невелико удовольствие. Так что доехал до деревни в относительном комфорте, да еще и в преддверии выходных. Хоть побуду со стариками лишний вечерок. Это было так замечательно, что к концу путешествия я уже не сомневался в правильности своего поступка. Впереди целый день субботы. Конечно, картошка уже выкопана, да и остальной урожай собран, дрова рубить рано, но в деревне работа всегда найдется.