Дом, который построил Майк

"Пусть это рукопожатие, - мягко продолжил Любимый Ким Ир Сэн, - будет символическим рукопожатием между нашими великими, могущественными странами! Антитеза любой данной вещи придаёт нам несметные силы и смысл созидания. Свет не имеет значения без тьмы, так же как жизнь бессмысленна без смерти, наши руки без рукопожатий и наши страны друг без друга. Если в детстве, в школе ваши учителя научили вас плавать, то используйте эту немногословную возможность постичь мир и отправляйтесь на ближайший пляж сразу же после занятий с вашим добрым учителем. Смотрите, как волны накатываются на берег одна за другой. Каждая волна имеет рождение, достигает своего максимума, а затем скатывается вниз. И только волна революционно настроенного народа способна хранить вечную мощь солидарности со смертью и всегда оставаться непослушной стихией революции. В каждой волне, о которой мы думаем как о человеческой борьбе за светлое будущее, заключена личность, состоящая целиком и полностью из энергии продвижения вперед и вверх. Она не способна умереть, движение и энергия продолжаются, наступает следующая жизнь в следующем комплексе борьбы, который в свою очередь умирает и заменяется другим комплексом - комплексом великой победы Чучхе!"

Зашуршали перья ручек, а потом раздались легкие непродолжительные аплодисменты.

Это было так просто и понятно, что мы все, затаив дыхание, прониклись этой доброй и сладостной мыслью о вечности бытия. Я, как бы находясь в гипнозе, выставил вперед руку с бутылкой водки и тихо произнес. "Дорогой и Любимый Учитель! Разрешите жидкости этой маленькой бутылки быть каплей огромной волны солидарности Советской молодежи и студентов Свердловского Архитектурного Института с Вами и Вашим многострадальным в великой Борьбе за счастье и равенство Народа в идеях Чучхе в частности и Вами, как его Классным Руководителем!"

Петро, как бы находясь в гипнозе, медленно произнес в подарок Вождю свою хайку, или хоку про Императора Дзо и его беременную дочь, которую он специально по случаю сочинил в вагоне номер 3 СВ поезда Москва-Пекин.

Ким Ир Сэн бережно, по братски принял чебурашку из мой рук и произнес какую-то фразу на своём собственном корейском языке, из которой мы только поняли слово "андроповская". Все вокруг тихонько рассмеялись. Мы с Петюней, как два идиота на корейской свадьбе, недоуменно переглядывались и глупо улыбались. Ким что-то тихо произнес сопровождению и в комнату вбежал невысокий худощавый фотограф с камерой "Кэнон-300", но сделанной в Северной Корее. Мы сгрудились в едину кучу, улыбнулись-чиииррззз и обмякли под яркой вспышкой.

Ким вяло махнул в нашу сторону рукой, потрепал (одновременно причем) меня по правой щеке, а Петра по левой, повернулся и медленным, но уверенным шагом победителя покинул помещение в сопровождении одного из тёмных человеков.

Другой молодой чемодан с блокнотом в руке учтиво склоня лобастую, как у Сенеки голову, сказал нам следующее. "Дорогой Учитель благодарит Вас за визит и желает Вас добрый обратный пути. Надеемся, что Вам понравилось у нас. Он так же благодарит Вас за подарок. Учитель рассмеялся тому, что все его визитёры, не только из Советского Союза, но и других стран дарят ему алкогольный напиток разного свойства. Все дарят дорогой напиток. А Ваш подарок ему очень нравится, так как в его коллекция алкоголя нет водка "андроповской", и он Вам очень признателный за этот. Учитель сказал, что выпьет, как это у Вас, "стопарь" Вашего подарка, когда придет его очередь Вашей бутылки. У Вождя большая коллекция. Он пьет "стопарь" каждый день из новой бутылки. Вождь так же спрашивает, какой бы подарок вы хотели привезти из Народной Демократической Республики Корея?"

Я вытянулся в струнку и, срывающимся на фальцет голосом произнёс:

– Нам бы маечек с эмблемами будущего Фестиваля Молодёжи и Студентов. Пять штук. Размеры хочу лардж, лардж, экстралардж, смол и мидиум.

– Маечки получите в самолёте через два часа. Спасибо, до свидания.

– До свидания.

И тут Петюня опять высунулся своим длинным языком и спрашивает:

– А когда товарищ Ким Ир Сэн нашей водочки

отведает?

Молодой нехотя повернулся, уже уходя, и заглянул в свой блокнот. Полистав странички с некоторой гримасой брезгливости, произнес, глядя на нас, комсомольцев.

– Очередь вашей бутылки "андроповской" водки настанет для Вождя не скоро, во время обеда 8-го июля 1994 года, сразу после стопарик рома "Бефитер", который ему в немеренный количество подарил по Великобританской Королевской почте Её Величество Королева Мат.

ВАНУА-ЛЭВУ

Майку эту красную с эмблеммой Международного Фестиваля Молодежи и Студентов Егорка наш носил долго в Амстердаме. Тинэйджеры любят всякие там необычные прибамбасы, которых ни у кого другого нет. Потом мы на год поехали в Стокгольм, я там контракт получила от сети Эллос, фоткаться для каталогов, ну и еще иногда на подиуме попой крутить. Одним словом, когда Егорка пошел там в "Бритишь Скул" в этой маечке красной, на следующий день мне позвонили и говорят, что неплохо было бы эту маечку красную скрутить потуже и куда подальше засунуть, пока у вас проблем не обвалилось с пребыванием в нашей сугубо демократической стране. Я спрашиваю типа, в чем проблема? А мне типа отвечают, вы когда-нибудь переводили с корейского то, что там мелкими иероглифами написано. Будь-то я корейский знаю. А написано там, фрау Мария, прямёхонько под "Международным Фестивалем Молодёжи и Студентов", если в вольном переводе, что-то типа "Идите в жопу проклятые капиталистические сволочи!" А если не в вольном, так и того хуже.

Так что после этого случая маечка размером "лардж" покоилась в Мишкиной реликвенной торбе вместе со всеми другими драгоценностями. Только раз в году, 8 июля, в день смерти Ким Ир Сэна он, напившись до усрачки, натягивал её на свой целлюлитный живот, запирался в своей студии или на кухне и плакал навзрыд так сильно и утробно, что аж соседи пару раз полицаев к нам вызывали. В наше "Общество Бухих".

ПЕКИН

В гостиницу "Победа" на проспект Сынни нас не повезли. На большой черной машине, предположительно марки Мерседес-300, сделанной в Северной Корее комсомольцев повезли в аэропорт. Хо и Чо, милые девушки, стояли перед серебряной птицей Ил-2 с красно-бело-синим звездатым фюзеляжем и держали в руках наши юношеские рюкзаки. Хо держала Петрухин, Чо - мой.

Тяжело завывая старым механическим нутром, бомбардировщик взмыл в синее небо Кореи сегодня и неуверенно взял курс на северо-запад, на Пекин.

Два часа полёта обратно прошли намного быстрее, чем два часа полёта сюда под впечатлением только что проведённой встречи с Дорогим Учителем. Глаза наши наверно так сильно горели в полумраке салона, что девочки напротив отводили в сторону свои красивые корейские взгляды. Руки не дрожали больше, мысли прояснились, гордыня усмирилась. Вот Отец Алексей, царство ему небесное, порадовался бы сейчас.

Перед самой посадкой на бывшей военной базе под Пекином мы, пошептавшись, решили осчастливить наших экскурсоводов Советскими сувенирами. Петя подарил Хо свои старые наручные часы "Полёт", я подарил Чо свои не менее старые часы "Командирские". Счастье озорно засветилось в щелочках молодых глаз, как у Ленина после удачно проведенной Революции.

У трапа в Пекине два старых друга-близнеца бесцеремонно затолкали нас в еще одну черную машину, не дав как следует попрощаться с Хо и Чо, и повезли к посольству КНДР забирать обратно взад отшмонанные фотоаппараты, плэйеры, колюще-режущие швейцарские ножи и бутылку водки.

Мы честно ожидали встретиться в тёмном посольском указе с корейскими близнецами, однако приветствовал нас в скорбном поклоне секретарь посольства и выдал самолично синий пластиковый пакет со всей всячиной.

Водки в пакете не было.

"Выжрали, мерзкие корейские свиньи!" - сквозь зубы прошипел Петя. Громко же спросил:

– А где те двое приятных молодых людей, которые встречали нас в первый раз? Мы бы хотели преподнести им сувениры.

– Два молодой человек, - натянуто проговорил секретарь близорукими губами, - оказались не хороший последователями идей Чучхе. Более того, они оказались вполне обычный алкоголик. Два день назад они сначала ослепнуть, а потом умереть в своей комнате от отравления водкой. Наверное, они купить этот напиток на чёрный рынок на улице Кан Джю. Там много дешёвый водка продавать. Родина не будет жалеть о такой потеря. Родине не нужны алкоголики.

– А какую водку они пили, - похолодевшим до температуры -30 голосом спросил я.

– Какую водку? Русская ваша водка. Я и не знаю, я не пить водка. Она был с такой зелёный этикетка. Новый фасон. Полиция её забрал.

На ватных ногах, с белыми лицами и зелёными трясущимися губами, стараясь не смотреть друг другу в продвинутые глаза, мы вышли к стоящему авто. Даже непробиваемые охранники сопровождения не могли не заметить перемен, творящихся с нами. Поэтому они не стали грубо, как прежде заталкивать нас в тачку, а просто открыли заднюю дверь, и рукой попросили занять места.