Дом, который построил Майк

Мнение укрепилось в Амстердаме, после наезда на меня с пушкой двух милых обширявшихся героином суринамцев, и окончательно сложилось и укоренилось в Нью-Йорке - после получения кастетом по голове во время циничной экспроприации фотокамеры Кэнон-ЭОС-500, в Центральном парке.

ВАНУА-ЛЭВУ

Камеру ему, между прочим, подарили на Новый 1997 год в Люксембурге мои родители, Люся и Лева. Сколько раз я ему твердила в лобешник его непробиваемый, - "Займись ты каким-нибудь Тай-Чи что ли или самбо или просто грушу пинай время от времени. А то с тобой по улице страшно ходить, куда ни выйдем, всегда какая-нибудь мразь пристает и мне орать приходится. А с моим ларингитом это не здорово получается, как петух пьяный кричу, или как петрушка".

МГ.

ЛОНДОН

В четырехкомнатной квартире на Олд Кент Роуд я проживал нелегально и легально, просто-напросто потому, что это была не моя квартира. Но это была и ничья квартира, пустующая, видимо, по нескольким причинам: или она была очень дорога, и никто не хотел платить большие деньги за проживание в черном районе, или просто никто не хотел проживать в черном районе. Там где совершается восемьдесят процентов преступлений Лондона, убийств, изнасилований малолетних, ограблений и прочей обыденной суеты Западного общества. Уже через неделю у меня появился великолепный черный говорок - кокни, который порой преследует меня и сейчас.

Но простого русского парня, приехавшего из мафиозного Екатеринбурга, этими преступлениями не испугать, и я квартиру засквотировал. В переводе с английского "squat" означает - нелегально захватывать не принадлежащие тебе территории, или, второе значение, сидеть на корточках (находиться в приседе, быть "клубнем").

Помогла мне это сделать Независимая Партия Бездомных Южного Лондона, снабдив необходимыми инструкциями, инструментами, как то - фомка и молоток, а так же деньгами - на покупку нового замка.

Под покровом темной Лондонской ночи мы, вместе с андерграундным Питерским художником Серегой Пузановым, взломали дверь, чисто и бесшумно, так что любые "клубни" могли бы позавидовать, врезали свой замок и, что называется, застолбили участок.

C момента, когда ты врезал новый замок и закрыл дверь, только решение суда способно полицейской силой заставить тебя выселиться из твоей собственной квартиры. Не говоря уже о том, что в Политбюро Партии Бездомных достаточно своих высококвалифицированных адвокатов, способных за совершенно бесплатно, то есть даром защитить тебя от гнёта напираемых властей. Так как сами же эти адвокаты живут в засквотированных квартирах и припевают припеваючи.

А тем более суд, как и Восток, дело тонкое, требующее и времени и государственных денег. Кроме того, если беспризорные британцы будут жить даже в захваченных квартирах, по вечерам не шататься где попало, а смотреть семейные толк-шоу по телевизору, то преступлений на улицах будет наверняка меньше. Так и живут годами, подчас до конца своих дней, бедные люди Великой Британии в чужих квартирах и домах. Создают семьи, рожают детей, создают партии в свою собственную защиту, обзаводятся адвокатами, покупают машины, туры в экзотические страны и острова, работают на благо своей семьи, выбирают Премьер-министров и переживают за разводы и дрязги между принцессой Дианой и принцем Чарлзем, переживают, и, очень глубоко, их смерти и рождения, и свою собственную никчемность во всем происходящем. Типа того, что ведут обыденный скучный образ жизни, как многие их скучные британские сограждане.

Только никогда не платят за квартиру.

Я, как Гражданин мира, тоже решил последовать их достойному примеру.

Почему? Прежде всего, что платить мне за нормальные квартиры было нечем, а жить по квартирам друзей надоело до чертиков. Слышать их еженощные на соседней койке ухи и ахи с длинноногими подружками.

Как? Говно вопрос, слющяй?

Можно, конечно, очень долго описывать наше с Пузанычем вскрытие пустующего пентхауза на Олд Кент Роуд, но это мало чем отличается от вскрытия недотёпанных квартир с неметаллезированными дверьми какими-нибудь продвинутыми подростками, оттопыренными слезоточивым клеем "Момент" или ацетоновыми шапками в родном Екатеринбурге. Да и, впрочем, в любом другом завалящем городке России Матушки. Что нужно? Да обычная фомка, молоток, и плечо. В случае с Великой Британией нам еще нужна была обычная отвертка.

Отверточка нужна для того, чтобы вставить новый замок. Это очень важная деталь, поскольку если ты въехал в пустую квартиру, тебе нужно участок этот застолбить путём врезания нового замка. Как только замок врезан - это твоя собственность и никакой факаный коп не сможет в твою квартиру войти без постановления вышеупомянутого суда, дела тонкого.

Что-то я повторяться стал опять по этому поводу. Одно и то же, одно и то же.

Старость, склероз подходят. Да и хой с ними.

Как говаривал Пашка Матюхин, уставясь в пустую пивную кружку поздним Амстердамским вечером, - "Вот и еще один день прошел. Да и хуй с ним!" (не ругайся!)

Одним словом, въехал я туда, потом Люська Ламберт подтянулась со своим диваном, и зажил я просто и весело, до тех пор, пока меня хороший мой Сева Новгородцев для интервью по этому самому сквотерскому поводу на БиБиСи не призвал.

Нашумевшее в прямом эфире, кстати, было интервью, очень не привлекательное для Лондонских городских властей в особенности.

После этой самой откровенности и начались у всех наших южно-лондонских сквотеров проблемы с властями. В момент нашего бездомного отсутствия в поисках пищи насущной, в квартиры наши законные стали врываться большие и грубые лондонские строители, с большими лондонскими грубыми руками и кувалдами в этих же руках и мочить всех в сортирах. Строители, между прочим, имели те же самые права на вход в квартиры, что и мы. Имеется простое действо - парни разбивали кувалдами всю сантехнику, мойки, ванны и самое главное унитазы, так что писать, то есть ссать, приходилось после этого нашествия прямо на пол. После этого парни с кувалдочками просто меняли замки на новые, так что нам приходилось их опять менять на новые. Потом они на новые, потом мы. И так далее.

Многие сквотеры не смогли этого выдержать, и пошли жить под мост Ватерлоо, а я просто каждый раз склеивал унитаз, как тут и было (ударение на последней о), по малюнечким кусочечкам клеем "Момент-2", так удачно привезенным из матушки Советского Союза. Любимым клеем нынешней Российской детворы.

После трёх раз строители отступились от настойчивости и не бередили мой пентхауз до появления судебных приставов.

Вот тут то, с появлением судебных приставов, я и съехал к въетнамцу Тиму Янгу, спасенному солдатом Ником Вейстером в Сайгоне.

ПИТЕР

Сергей Пузанов, андерграундный художник и свободный фотограф папараци, сбежал в Лондон из страны Советов после широкомасштабной операции местных органов подавления движения неформальной молодежи в Питере в конце восьмидесятых годов.

На одной из своих общедоступных выставок под открытым небом на Невском проспекте, на ступеньках Казанского Собора ("Казани", в простонародье) он, в качестве протеста на закрытие его выставки, откровенно и широко пописал на свои картины, чтобы рьяным комитетчикам противно было их в руки брать. За что был сильно бит по лицу и почкам, и посажен сначала в камеру предварительного заключения, а затем в психушку в городе Выборге, подальше от культурного, национального центра России.

В КПЗ Серёга отбывал наказание с Константином Кинчевым, руководителем группы "Алиса".

Константин Кинчев был посажен за битие лица милиционера Скарлатова, (бывшего райучасткового посёлка Ленино, Свердловской Области, СССР, Земля, Солнечная Система) который в свою очередь, перед концертом ударил Кинчевскую беременную жену.

Кинчев начал и выиграл публичный судебный процесс по делу рукоприкладства милиционера и добился публичного извинения от Питерской милиции, положив тем самым новую эру побед молодежных неформальных движений в СССР над органами власти.