Дорога в Небо. Книга третья. Работа над облаками
Шрифт:
Тогда она резко отвернулась и стремительно ушла в медицинский отсек, якобы, еще раз проверить давным-давно собранный контейнер с привычными ей медикаментами и инструментом.
Нет, у русских тоже прекрасный медицинский центр, и она до сих пор помнит, как он устроен и какие лекарства являются аналогами французских. Но в таком деле рисковать нельзя.
Угораздило же врача русской экспедиции получить тяжелую электротравму, да еще и серьезные ожоги! Ну прям, как тогда Славик на учебной тревоге!
Только сегодня все по-настоящему.
«Нет, русские, разумеется, грамотно оказали
Вот и примчался водитель русской экспедиции к соседям, чтобы доставить Элен. Проще и быстрее было бы ей самой приехать на французском вездеходе. Но он, как на зло, в дальнем рейде, а ползти на тихоходном грузовике слишком долго.
И ехала теперь Элен рядом со Славиком.
Она постоянно поглядывала на его профиль, смутно виднеющийся за бликующим пластиком шлема. Заострившиеся и ставшие более четкими черты лица, плотно сжатые губы, прицельно смотрящие вдаль глаза.
«Все-таки он очень недоволен, что везет меня, – подумала женщина даже с некоторым облегчением. – Буду тоже деловой тон поддерживать и только! Но как же хочется хоть поговорить просто!»
А Станислав не был недоволен. Совсем наоборот. И чувство, всколыхнувшееся в груди и сжавшее сердце, при первом же взгляде на Элен, буквально клокотало в нем. Но мужчина понимал, что все напрасно.
Когда он вошел на их базу, чтобы дополнить на всякий случай запас кислорода в скафандре и… увидеть ее лицо…
Элен пристально уставилась на него, прожигая взглядом, а, затем, резко развернулась и твердым шагом вышла из тамбура, скрылась в глубине станции.
Когда она вернулась с чемоданчиком в руке, шлем ее скафандра уже был пристегнут.
Она, не проронив ни слова, выбралась вслед за Славиком на поверхность Марса, уселась на соседнее сиденье.
Осознавать, что рядом с тобой женщина, которую ты все еще любишь, и что она уже совершенно чужая, было очень больно.
Чтобы отвлечься от этого, Славик стал вспоминать приятные моменты едва начавшейся экспедиции.
Например, как они наконец-то долетели до орбиты Марса. Три месяца в тесном транспортном корабле не были особо приятными. Нудными они были, если честно.
Хорошо экипажу! Эти трое постоянно были заняты делом. Ребята и девчата из экспедиции, у которых были подходящие специальности, тоже активно им помогали.
А вот Славик – орбитальный пилот и водитель – тут был почти не у дел.
Лишь иногда дежурил у аппаратуры связи или лишний раз тестировал электрохозяйство. Но большую часть времени он был предоставлен сам себе.
Болтал с другими такими же бездельниками, перечитывал техническую документацию или листал на комме художественные книжки, да смотрел фильмы.
Но перелет завершился, и «Феоктистов» пристыковался к орбитальной станции.
Как были им рады трое ее обитателей! Еще бы! Два года они мариновались на ней, общаясь со своими коллегами на поверхности и космонавтами других стран лишь по телесвязи.
А еще очень гостеприимно встретила прилетевших Светлана.
Добрая кибернетическая
хозяйка станции изо всех сил заботилась о целой ораве прибывших космонавтов. Сейчас, на короткое время, народу стало аж четырнадцать человек!– Как я люблю противостояние с Землей! – щебетала она. – И с друзьями-искинами можно болтать с совсем крошечной задержкой. А, главное, прилетают корабли с вами – людьми!
– Да, возле Марса то еще столпотворение! – поддакнул капитан «Феоктистова».
Орбитальная станция, кроме «Светы», была только у индийцев. Французы обходились без нее. Американцы свою станцию подвесили на квазисинхронной орбите с Фобосом, чтобы удобнее было в нем ковыряться. А китайцы в этом году расширяют базу на поверхности этого все еще горячего спутника. Раньше у них там был только пост, а вот теперь тайконавты решили обосноваться на Фобосе всерьез.
«Ну и пусть! – подумал тогда Славик. – Мы и дальше будем Фобос изучать автоматами и дистанционными роботами. Вон, японцы на «Светлану» две вирткапсулы завезли, и сейчас один их космолетчик и один наш, обитающие на «Свете», регулярно ползают в железных телах по поверхности! И нипочём им жара в сотню градусов по Цельсию!»
Станислав даже немного позавидовал ребятам, остающимся на орбите.
То есть не только ребятам. В этой экспедиции от Японии прилетела космолетчица. Да еще и не японка, а кореянка.
Но, какая может быть зависть, когда его ждала ПОСАДКА!
Планетолет отстыковался от «Светланы» и медленно отплыл в сторону.
Двигатели ориентации точно зафиксировали его расположение в пространстве.
Негромкий звуковой сигнал пропел в шлеме пилота несколько мелодичных и одновременно веселых тактов.
Станислав невольно улыбнулся и включил маршевый двигатель.
Струя плазмы, являющейся по сути сверхперегретой водой, ударила вперед по ходу движения, тормозя небольшой корабль, изменяя его орбиту.
Появилась слабенькая гравитация. Но ненадолго.
Славик, внимательно сверяясь с программой полета, отключил двигатель. Задержись он на доли секунды, и это сделал бы автопилот. Именно в этом состоит теперь шик и профессионализм пилотов – исполнять свои обязанности настолько четко, чтобы не срабатывала автоматика!
После принятия закона о контролируемом риске почти все опасные и ответственные профессии вернули людям. До этого все больше дел на Земле и в космосе передоверяли электронным помощникам, пока люди не почувствовали, что превращаются в безвольные приложения к машинам, которые делают за них все самое сложное и интересное.
Кстати, очень важную роль в продвижении этого закона сыграла Хана Хаякава, поднявшая после полета на Юпитер волну. А Анастасия Белякова, когда ее избрали депутатом в Верховный Совет, тут же подала в Госдуму законодательную инициативу. Не одна она, конечно, но голос знаменитой космонавтки, ученой и «просто красивой женщины» добавил веса сторонникам «сохранения человеческой природы».
Так что сейчас именно Станислав Бойченко вел планетолет на посадку, а умная и чуткая автоматика лишь подстраховывала его, готовая, правда, перехватить управление, если он зарапортуется. Но он этого не допустит!