Дорогами судьбы

Вампирша протянула принцу фарфоровую пластинку, на которой среди алых роз улыбалась ослепительная красотка.

— Моя троюродная племянница — говорят, что девочка безумно похожа на меня в молодости.

— Вы, несомненно, были красивее, мадам! — проговорил принц, вглядываясь в хищный изгиб черных бровей, породистый нос и кривящиеся в саркастической усмешке алые губы не известной ему вампирши.

— Ах, проказник! — старуха рассмеялась каркающим смехом и продолжила: — Женившись на ней, вы сразу получите мою поддержку и родство, хотя и дальнее, с нашей королевской семьей. Кроме того, у малышки хорошее приданое и талант к придворной жизни.

«То есть барышня помешана на интригах, власти и деньгах», — перевел про себя принц. — «И родители, отчаявшись сбыть с рук кровиночку, готовы неплохо за это заплатить, лишь бы жила подальше!»

— Простите, ваша светлость, я так сражен красотой вашей троюродной племянницы, что совсем потерял голову, — принц еще раз поднес к губам кроваво-алые ногти собеседницы и, изображая великое смущение и робость, сказал:

— Я должен подумать, как смогу выразить прекрасной леди обуревающие меня чувства и приготовить достойный столь совершенной красоты подарок!

Вампирша размеренно кивала, слушая его речь, как редкую музыку.

— Полагаю, трех дней на подготовку мне хватит, а пока позвольте откланяться, лучшие купцы закрывают свои лавки сразу после полудня!

Ошеломленная тетя короля не нашла возражений, лишь позвонила в колокольчик, и тот же среброволосый проводил его через бесконечные коридоры к новой части дворца.

Вернувшись в приемную, принц сдержанно кивнул соратникам:

— Все потом. Срочно выходим отсюда.

Соблюдая принятое решение, принцесса со свитой задержались в трактире еще на пять дней. Каждый день утром Миа и Ивэн скакали на утоптанном внутреннем дворике, звеня мечами, а потом занимались с Геллой — пробежка, растяжка, прыжки, и на сладкое — отработка приемов самообороны с кинжалом, меч решили пока не давать.

К всеобщему удивлению, физические кондиции герцогини оставались самыми обычными для человеческой девушки — дворянки, привычной к танцам, поездкам верхом и некоторой свободе в загородном поместье. То есть, бегая в сопровождении Стража в маленькой рощице за трактиром или запоминая движения кинжала, она уставала, потела, мышцы каменели, и горячие расслабляющие ванны стали ежевечерними. А меч ей перестали давать после пробного поединка со Стражем, который теперь следовал за слабой человеческой девицей тенью.

В тот же день, когда герцогиня ощутила в себе подарок Силена, после обеда Миа выгнала всех, включая Стражей охраны, во двор, дабы критическим взором оценить способности Геллы к бою на мечах. Выбранный ею Страж, взяв короткий меч, встал напротив герцогини, отсалютовал и скорчил угрожающую гримасу. Забор пришлось строить новый. Забыв о куске стали, зажатом в руке, Гелла превратилась в белую сову и смела воина силовой волной вместе с яблоней и забором. А потом брякнулась на землю, потеряв сознание. К счастью, экипировка Стражей включала в себя флакончик с кровью. Придя в себя, Гелла сокрушенно покачала головой и оплатила ремонт забора из своего вампирского содержания. Хихикающая Миа пообещала больше герцогиню не доводить, но по ее требованию менять облик Гелле приходилось пять-шесть раз в день. Трактирщик ворчал, но кровь закупал в необходимых количествах. Чтобы побороть брезгливость, специально для Геллы ее разводили гранатовым или томатным соком.

Еще через пару дней карету догнали Сират и Кира. Встреча девушек оказалась шумной и радостной, а уж когда выяснилось, что Кира тоже тренируется менять облик и пьет кровь по степному обычаю — с молоком, — разговорам не стало конца.

Не выдержавшие звуковой атаки мужчины сбежали во двор, якобы подышать свежим воздухом, и вскоре под окнами гостиной зазвенели мечами, а девушки, затаив дыхание, высунулись в окна, расположившись на подоконниках. Миа забралась на широкую доску с ногами и, любуясь горизонтом, изредка поглядывала на Сирата и Ивэна одним выразительным черным глазом. Кира легла на подоконник животом, свесив вниз украшенные монистами косы — по оркскому обычаю она носила такую прическу до рождения первого ребенка, укрывая макушку маленькой бархатной шапочкой. А Гелла встала сбоку от окна, с любопытством и смущением глядя на раздевшихся до пояса мужчин. Все же бойцы оказались разными — Сират, стройный и жилистый, невероятно гибкий и быстрый, наносил удары хитро, часто подставляя противнику пустоту. Ивэн получил классическое образование мечника, но быстрый рост добавил ему силы и неуклюжести, а потому их бой напоминал поединок крупного щенка и ласки: габариты разные, но кто победит — сомнений нет.

Когда мечи опустились, Кира и Миа зааплодировали, и Гелла вернулась в комнату.

— Покажешь свою птичку? — полюбопытствовала Кира. — У меня такой птенец получается, что Сират все время смеется.

— Покажу, только давай попозже, я после оборота сама не своя, полежать надо, а ты нам еще не рассказала, как там наш гардероб.

— Завтра должны подъехать подводы, нам всем заказано по дюжине платьев, плащи, шубы, камзолы с юбками и бриджами, десять пар сапог и двадцать пар туфелек. Кроме того, я убедила Сирата взять кое-какие фамильные украшения, а для Миа король передал сундук — сказал, что ключик от него у нее есть.

Принцесса кивнула, продолжая намешивать в бокале коктейль для герцогини; в двери постучали — вошел Сират, с влажными волосами, но уже в рубашке и камзоле:

— Миледи, позвольте, я украду у вас свою жену?

Кира вспыхнула и, уставившись на мужа, неосознанно облизнула губы. Принцесса кивнула, и пара покинула гостиную, а Гелла невольно проводила их тоскливым взглядом; как оказалось, Миа тоже. Встретившись взглядами, девушки лишь грустно улыбнулись, и принцесса преувеличенно торжественно протянула Гелле бокал:

— Давай сейчас, пока все заняты, а то твоей пташке и Сират позавидует.

Гелла торопливо осушила бокал и вспорхнула к потолку.

Пока принц и его спутники быстро покидали приемную дворца, среброволосый вампир осторожно наблюдал за ними сквозь узкую щель в шелковых портьерах нового дворцового крыла. Вдруг сзади слегка повеяло ветром; вздрогнув, среброволосый обернулся — за его спиной стоял король:

— Зачем тетушка хотела видеть его высочество?

— Не знаю, Ваше Величество!

Вампир попятился, сминая упругий шелк занавесей. Черты лица короля исказились, глаза стали более выпуклыми, нижняя челюсть опустилась ниже, миг — и огромная летучая мышь с размахом крыльев около трех метров одним взмахом крыльев поднялась ввысь:

— Расссссказыыыываййййй!!!

Проводник торопливо забормотал, но сопротивляться давлению не смог — поведал и о планах тетушки пристроить оторву-племянницу, и о квотах на торговлю с человеческими королевствами, которые она надеялась получить, и даже о специальной встрече в трактире рассказал — при желании король мог вывернуть любого вампира как чулок, но предпочитал все же спрашивать.

— Что ж, — произнес король, возвращая себе человеческий облик и присаживаясь, скрестив ноги, на подоконник, — вы были со мной откровенны, лерд эр Барос, и потому я оставлю вам силы, но способность к воплощению пока отниму, мне бы не хотелось нечаянно отдавить вам хвост.

Среброволосому оставалось только поклониться и побыстрее покинуть коридор; впрочем, он еще может порадовать свою госпожу рассказом о личном интересе короля к этому юному человечку.

Путь к Драконьим горам продолжался. Порой в королевской карете становилось тесно, порой она катилась пустая. Кира и Сират часть времени проводили в своей карете, Миа чаще ехала верхом. А Ивэн порой перекидывался и бежал рядом, чтобы прокачать мышцы и в волчьей ипостаси, и случалось, Гелла присоединялась к нему, хотя лапы быстро уставали, да и кони к паре волков привыкли не сразу, продолжая биться и хрипеть.