Дорогами судьбы

Сопровождающие в пещеру не вошли: осыпав молодых лепестками, затворили за ними тяжелые двери, обитые изнутри аметистового цвета сукном с подложкой из шерсти. Миа, отметила это, порадовавшись, что любопытные не смогут их подслушать. Ивэн заметно нервничал, она тоже, и что бы скрыть это подошла к накрытому столу. Накрытые серебряными крышками блюда стояли на маленьких конфорках с горящими свечами, что бы не остывали. Во льду покоились тонкие пластинки сладкого молока с засахаренными фруктами, рядом стояли узкогорлые кувшины с соком и легким вином.

Девушка потянулась за кубком, но крупная мужская ладонь накрыла ее маленькую ладошку, и кровь жарко застучала в висках. Горячие губы прижались к шее, пальцы привычные к мечу запутались в тонкой шнуровке, изнемогая, Миаленн тихонько застонала и оказалась прижатой к телу мужа. Забывшись Ивэн то рыча от нетерпения, то сжимая ее словно бесценное сокровище стянул платье и застонал, обнаружив под ним коротенькую алую сорочку на узеньких бретельках. Алые шелковые чулки и тонкая полоска смуглой кожи между ними и сорочкой доконали его, упав на колени, Ивэн прижался лицом к теплому телу под скользким шелком, а Миа запустила тонкие сильные пальчики в его шевелюру и склонившись шепнула:

— Любимый, я хочу увидеть тебя!

С трудом оторвавшись от вампирши, оборотень начал срывать с себя камзол, едва не задохнувшись, когда шаловливая ручка прошлась по плечам, груди, смело скользнула по штанам, и словно испугавшись, вернулась на талию, и одежда затрещала, не выдержав двойного напора. Через минуту Ив отбросив последние лоскуты рубахи, подхватил жену на руки и, целуя, сделал шаг к кровати, но Миаленн извернувшись, обхватила его ногами, и до кровати они не добрались.

Сначала стоя в неудобной дали от постели они жарко целовались, изучая тела друг друга, но вскоре инстинкты зверя возопили громче человеческого разума, и желание обладать окрасило все вокруг в алый цвет. Повалив добычу на пол, Ивэн выпустил на свободу свои желания, отмечая какой-то частицей сознания, что жена ему не уступает, ни в горячности, ни в силе, и растеряв всякую робость сама сжимает его в объятиях, гладит, кусает, и даже рычит ощущая как он отстраняется, что бы прижаться еще ближе, стать одним целым.

Когда схлынул алый туман, затмивший все вокруг, Миа и Ивэн лежали рядом на пушистом ковре, среди обрывков одежды, на принцессе остался один полуснятый чулок и измятый венок в растрепанных волосах, а на Ивэне только пара амулетов.

— Ты счастлив? — спросила Миа, удобно устроившись на руке мужа и рассматривая мерцающий потолок.

— Бесконечно, моя любовь, — повернувшись к супруге, Ивэн ласково потерся носом о теплую шею и глубоко вздохнул, впитывая аромат любимой, — тебе не стоит лежать на полу, замерзнешь.

— А на тебе можно?

— На мне можно, но тогда мы не доберемся до кровати.

— Ну и пусть!

Новобрачных не беспокоили до обеда, потом в двери деликатно постучали и предложили ванну. Заснувшие часа два назад Миа и Ивэн с трудом разлепили веки, и решили, что ванна, это хорошо! Но вместе!

Смущенная горничная принесла халаты, и сообщила, что дверь в ванную справа, а чистую одежду она сейчас принесет. Обнаружив ранее не замеченную дверь молодожены, целуясь и держась за руки, открыли ее, и попали в великолепную купальню. Флаконы с ароматными маслами и горшочки с мылом выстроились в ряд на удобных полках, в бассейне парила горячая вода, тут же лежали мочалки разной степени жесткости, брусочки краски для тела и мешочки с травами для ванны.

Сонно вздыхая, Миа перенюхала большую часть флаконов и мешочков. Закинув пару мешочков в воду, накапала масла и выставила на край пару горшочков с мылом.

— Идем?

Ивэн обошедший за это время всю купальню и отыскавший бритву кивнул, и помог жене спуститься в воду по мраморным ступеням. Ухаживая друг за другом, намыливая и изучая они провели в купальне почти два часа, и только настойчивое приглашение к столу заставило их поторопиться.

К столу они вышли в роскошных одеждах из алого бархата и серебряной парчи. Принимая поздравления и подарки, Ив вдруг смутился, словно что-то вспомнив, и на вопрос Миа шепнул:

— У нас принято, что бы муж утром одаривал жену, но мне нечего тебе подарить.

— А у нас такого обычая нет, у нас дарят только гости и родители, вот, будем отмечать свадьбу в твоем княжестве — подаришь!

Ив улыбнулся и начал перебирать под прикрытием скатерти тонкие пальчики жены:

— Какая ты у меня мудрая, — жарко выдохнул он в смуглое ушко, украшенное вычурной серебряной серьгой с рубином.

Миа покраснела, и замолчала, забыв, что говорила ей сидящая по левую руку, Гелла. Впрочем, герцогиня повторила свои слова снова:

— Ваше Высочество, когда прикажете отправляться каравану?

Оглянувшись на Ивэна, Миа спросила его взглядом:

— Когда?

Князь пожал плечами и кинул взгляд на Старейшину, и Миа ответила:

— Князь считает, что пора ехать, но нужно предупредить Старейшину.

— Вещи упакованы, — добавила Гелла, тоже поглядывая туда, где сидел Старейшина Каррагар, а может и не туда, кто знает, ведь рядом с седым драконом сидел не только принц, но и король, и герцог, и помолодевший Амиран, и все они, несомненно были достойны внимания герцогини.

Старейшина отъезду дорогих гостей не обрадовался, а маги и вовсе впали в тоску: уникальный случай принятия в клан ускользает из их любопытных ручек. Но король однозначно заявил, что князя и княгиню ждут большие сложности в княжестве, и лучше отправиться в путь до весенней распутицы.

Возразить драконам было нечего, так что одарив гостей всем чем смогли они проводили караван до предгорий, с помощью телепорта перекинув всех к тому месту, где орки караулили повозки.

За месяц с лишним повозки изрядно замело снегом и потрепало ветром, но в целом все было хорошо. И засидевшиеся в каменном городе орки, люди и вампиры разобравшись с упряжью, не спеша двинулись в путь.

Однако, уже к обеду следующего дня начались недоразумения: Ниир потребовал от Сатры возвращения в степь, орки проводники должны были довести караван до границы с вампирами, но один из них вполне мог уже сейчас вернуться в племя, тем более с молодой женой.

Сатра сказала «нет» и замолчала. Упрямая орчанка не желала устраивать скандал, но невольно его подстегнула: Ниир отступил и начал искать союзников. К ужину на весь караван шумела Кира: Сират пожелал отправить ее в поместье, что бы уьеречь от опасностей.

Юная орчанка возмущалась так громко, что из повозки выбрались недовольные шумом Миа и Ивэн. Король принципиально отказался вмешиваться в спор, заявив, что он тут инкогнито, и отправился к кухонной повозке выпить подогретого вина в компании лорда Ваентарра, решившего непременно проводить новых родственников.

Выслушав претензии дам и мужчин Миа рассудительно сказала:

— Сатра, ты говоришь, что дала клятву сопровождать леди Геллу до того места, которое она сможет назвать своим домом.