Драконам слова не давали!

— В общем, в понедельник жду домой! — заявляет деловая ба и наконец-то в доме становится тихо. Первую бурю мы пережили.

— Мам, у меня всё хорошо, правда, — успокаивает Ника по телефону свою родительницу. — Не нужно никуда бежать. Это простуда, и я лечусь. И вашему внуку ничего не угрожает, поверь. Тинка пропала? Вернётся. Видимо, бурно отмечает будущее замужество. Не волнуйся. Явится, куда она денется.

— В постель! — командую я, и Ника не сопротивляется.

— Надо как-то выйти из этой дурацкой ситуации, — у неё такой измученный вид, что не хочется сейчас ни о чём серьёзном говорить, но я понимаю: нужно, чтобы она наконец успокоилась.

— А зачем из неё выходить? — осторожно начинаю я издалека, чтобы её не вспугнуть.

— Да, я понимаю: мне надо подыграть, чтобы отец от тебя отстал. Кто в здравом уме женится при таких обстоятельствах?

Я саркастически хмыкаю и устраиваюсь рядом с ней поудобнее. Закидываю руки за голову и пялюсь в потолок.

— В общем, я уже был женат подобным образом, — мне даже смотреть не нужно, чтобы понять, как она сейчас поражена. — Отец, видимо, решил, что, если прокатило один раз, получится и во второй.

Она снова всё не так понимает, но это и не важно.

— Не переживай, мы как-нибудь выкрутимся, — гладит Ника меня по руке, и от её участия и заботы частит в груди ожившее сердце. Глупая. Я и не собираюсь выкручиваться. Только ей пока об этом лучше не знать.

— Ты моя невеста, и это лучшее, что могло случиться во время вчерашнего бездарного ужина, — я поворачиваю голову и смотрю Нике в глаза.

— Я твоя личная помощница, и не думай, что сможешь от меня избавиться. Я даже согласна временно побыть беременной, — хохочет она и пихает меня локтём в бок.

Я ловлю её руки и целую ладони. Мне не всё равно, что будет потом, но я хочу, чтобы сейчас были только мы. Я и она.

— Может, ты чего-то хочешь? — бормочу я, готовый даже Луну с неба достать, если она попросит.

— Хочу, — прижимается Ника ко мне всем телом, и я замираю, раздумывая, это намёк или прелюдия к настоящему желанию. — Позволь мне заняться дресс-кодом для «Розового Слона». Обещаю: ты даже не заметишь, как всё пройдёт, и тебе обязательно понравится результат.

— Никаких рабочих разговоров дома! — рычу я и вижу, как грустнеют её глаза. Я что-то не то сказал? Видимо, да. Но пока не могу понять, что её так расстроило.

— Тогда я хочу подняться на твою крышу, — она решительно встаёт и натягивает шорты носки.

— Там ветер, — сомневаюсь я, что это хорошая идея.

— А ты дай мне свитер, — настаивает Ника и выходит из комнаты.

Чертыхаясь, я лезу в шкаф, хватаю первый попавшийся свитер и выскакиваю вслед за ней. Ника ждёт меня, присев на нижнюю ступеньку. Моя терпеливая строптивая девочка.

Она забирает свитер из моих рук, смешно ныряет в него, как будто голову в нору просовывает. Жизненно не хватает сейчас рожек-антенн для связи с космосом, потому что буквально через минуту космос станет как никогда близок.

— Здесь жара! — раскидывает Ника руки в стороны, словно впитывая солнце и обнимая небо.

— Здесь ветер, — прикрываю собой её спину, чтобы не дуло и, не удержавшись, засовываю руки под свитер, обнимая за талию.

— Я мечтала об этом миге с тех пор, как побывала впервые, — бесхитростно признаётся она, накрывая мои руки своими ладонями. Я зарываюсь носом в её волосы и замираю — так мне хорошо.

Ника осторожно выскальзывает из моих объятий и меряет шагами пространство. Трогает руками цветущие грозди и снова кружит, словно примеряясь, будто решая какую-то задачу. Я вижу это по её лицу: брови сведены, губа закушена.

— Я хочу станцевать. Здесь, — отвечает она на мой невысказанный вопрос. И пока я собираюсь с духом, чтобы запретить ей, она стягивает с плеч свитер, заплетает волосы и завязывает косу узлом на затылке. Она разминается с явным удовольствием. Столько грации старания в её движениях.

— Ника… — наконец решаюсь я.

— Пожалуйста, — просит она, — здесь же столько места. Не будь жадиной. Вот как ей отказать после этого? — Тебе понравится, обещаю, — сверкает она глазами, садится прямо в центре моего оазиса и сосредоточенно роется в телефоне, отыскивая нужную мелодию.

У неё, наверное, тяга к романтическо-трагическим образам. Но когда грустный мотив вспарывает воздух, я не могу оторвать от Ники взгляд. От этих заломленных в непонятной муке руках. От узких длинных кистей с выступающими трогательными косточками. От пальцев, что двигаются, живут в такт рвущейся песне и тоскующему голосу.

Французские слова кутают её плечи, обнажённую шею, оплетают фигуру тонким флером и сквозят печальной горечью в каждом жесте.

Она не боится выражать себя — искренняя и раскованная, и когда она прогибается под немыслимыми углами и совершает прыжок — у меня чуть не останавливается сердце.

Je t'aime— рвётся ввысь раненный в душу голос.

Je t'aime — взмывает вверх и тянется к голубому небу удивительная девушка. Je t'aime — плачет и тоскует чьё-то сердце.

Je t'aime — вторит каждым жестом, каждым вздохом моя Ника.

А я боюсь сдвинуться с места, чтобы не спугнуть, не нарушить гармонию. Она безрассудна. А мне страшно. Слишком близко здесь небо и так ненадёжно ограждение. Будь оно хоть до небес — всё равно не смогло бы задушить желания кинуться и уберечь, спрятать обезопасить.

Она идёт, как по канату, по зелёной полосе дёрна, что очерчивает круг. Ставит изящно ноги одну за другой, взмахивая руками, как птица крыльями, в такт затухающим аккордам, и останавливается, как только умолкает музыка.

Грудь её вздымается. В глазах стоят слёзы. Ноги — крест-накрест. Руки замерли изломанной линией. А я вдруг понимаю, что ничего лучшего не видел в своей жизни.

Она такая одинокая в центре этой крохотной вселенной. Трогательная и потерянная, что я кидаюсь к ней и прячу в своих объятиях.

— Спасибо, — шепчет она и вытирает слёзы о мою футболку, как ребёнок.

— Солнце моё лунное, — вырывается откуда-то изнутри. Там, где, казалось, уже давно умер восторженный юноша, умеющий любить и говорить такие слова. Я думал, что уже и не способен на это.

Её руки обвивают мою шею. Целую её неистово. Прижимаю к себе и отрываю от земли. Поддерживаю, вынуждая раскрыться, довериться. И она делает то, о чём я мечтаю: подтягивается и одним движением обхватывает меня ногами. О, да. Именно так.