Драконам слова не давали!

Пока бабуля варит суп, мы по очереди принимаем душ. В коридоре Дима ворует жадный поцелуй, и я снова ловлю себя на мысли, что попала в историю, где нет мне места. В сказку, которая очень скоро закончится, а поэтому нужно исчезнуть, пока снова не засосало, не закрутило, пока есть ещё возможность удрать и избежать очередной боли.

Меня шатает от слабости. Снова поднимается температура. Пью лекарства. Дима укладывает меня в кровать. Хмурит брови, глядя на столбик термометра. Невыносимо сжимается сердце. Я его совсем не знаю. От жёсткого властного Драконища здесь, на вершине мира, остаётся разве что небольшой хвостик, который виден лишь тем, кто знает, что он существует.

Он сам сменил простыни. Напоил чаем с лимоном и щедро поделился очередной своей футболкой. Практичная бабуля Ася принесла мои вещи, но он почему-то маниакально наряжает меня в собственные шмотки. И от этого тепло и странно на душе. Словно… он и впрямь мой жених. Любящий и заботливый. А разыгранная вчера комедия — вовсе не фарс, а правда.

— Нам надо поговорить, — шепчу, чтобы чуткое ухо старой Драконицы не уловило признаки заговора.

— Позже, — Дима тоже кидает красноречивый взгляд в сторону двери, давая понять, что пока бабуля в доме, номер с задушевными беседами не пройдёт. Драконище щупает мой лоб, а я готова плакать — так невыносимо хорошо сейчас, и не хочется думать, что будет завтра.

Очередной звонок в дверь заставляет его оторваться от меня. О, это знакомые хмурые бури в его глазах! Кажется, кто-то зол и раздражён. И сразу же вылезает толстошкурый ящер, готовый наказать всех, кто смеет нарушать границы его логова.

— Сейчас разгоню всех к чёрту и вернусь, — бормочет он, поглаживая меня по щеке. Но Димкины планы полетели дракону под хвост: в гости пожаловал его отец. Он нарисовался в спальне, как великая статуя воина-победителя, одним взглядом окинул меня, жалкую и бледную, и царственно кивнул:

— Добрый день.

То, что он не назвал меня по имени и смотрел сурово, много о чём говорило.

— По-моему, ты переходишь все границы, — веет холодом от голоса Драконища. — Или тебе недостаточно вмешательств в мою личную жизнь? Ты решил ещё и мою постель проверить?

Они стоят друг напротив друга, и, кажется, сейчас воспылают священные костры войны.

— Супчик готов, — появляется на пороге бабуля Ася и вбивает клин между отцом и сыном. — Пора завтракать. Иван. Дмитрий, — она царственно кивает на выход, и они не смеют её ослушаться. Вот что значит умение управлять драконами! — Ника, — Анастасия Александровна бывает и мягкой. В глазах у неё — сочувствие, — если не хочешь, можешь не идти. Они сами как-нибудь разберутся. Не без божьей помощи, конечно.

Бабуля кокетливо поправляет волосы, словно нимб над головой оглаживает, недвусмысленно давая понять, кто в доме легко возьмёт роль Бога на себя.

— Нет. Лучше уж все точки над «i» сразу расставить. И пусть это произойдёт не за моей спиной.

Я никогда не перекладывала свои проблемы на других. И сейчас не собираюсь стоять в стороне. Держитесь, драконы, я иду!

Они сидят за столом и переругиваются. Нельзя их ни на минуту одних оставить. Ещё немного — и сцепятся, даром что отец и сын. Задорные, как молодые борзые щенки.

Я сажусь рядом с Димой и сжимаю его руку под столом. Он так напряжён, что мускулы у него — каменные. Бабуля разливает суп по тарелкам и присаживается рядом с сыном. Безмятежно зачёрпывает ложкой ароматное варево и осторожно дует, сложив губы трубочкой. Старший Драконов и ложку в руки не берёт. Смотрит на меня таким тяжёлым взглядом, что впору наковальню между нами ставить. Пусть об неё головой бьётся.

— Я узнал вас, — заявляет он без предисловий. — О чём вы думали, когда пришли в ресторан? Что у меня провалы в памяти? Это вы веселили детишек на день рождения Вани.

— И что? — не понимаю я хода его мыслей.

— Договорились с сыном, разыграли комедию. Браво.

Какой брутальный жёсткий самец, этот Драконов папа. У меня даже брови на лоб полезли от его умозаключений.

— О, да. И родные мои тоже в трансе. Родную дочь не узнали. Подыграли мне, чтобы вечер удался на славу.

Он морщится, словно уксуса хлебнул.

— Счастливое стечение обстоятельств. Я не дурак. И проверил все данные. Вы давно не живёте с родными. Ушли из дома. Вели вольный образ жизни. Ты хоть в курсе, что она сожительствует с молодым человеком? — кидает он победный взгляд на сына. Драконище и бровью не ведёт.

— Во-первых, это не твоё дело. Во-вторых, она с ним рассталась, если тебе интересно. В-третьих, что за наезды и проблемы? Потерял контроль над ситуацией и бесишься?

— Я беспокоюсь о тебе, сын.

О, как высокопарно и торжественно звучат эти слова! Ему только Библии не хватает, чтобы придать обстановке нужный колорит.

— Пап, давай я сам во всём разберусь. Ты со своим беспокойством и подозрительностью смешон, честное слово, — узнаю своего холодного Драконища: он даже раздражение не показывает. А бьёт родителя его же оружием — ледяными глыбами, чтобы придавило понадёжнее. — И запомни: не все люди интриганы и манипуляторы, как ты. Иногда вещи именно таковы, как выглядят. Нет в них ни сюрпризов, ни подвохов. И ещё. Скажешь хоть одно недоброе слово в сторону Ники, я спущу тебя с лестницы. Не посмотрю, что ты мой отец.

Драконов папа вдруг меняется в лице. Как по мановению палочки. Становится мягче. Окидывает нас внимательным взглядом и неожиданно протягивает руку.

— Тогда пора познакомиться поближе. Иван Аркадьевич.

вижу, как бабуля Ася улыбается и продолжает наворачивать суп. На лице у неё — благостная безмятежность.

— Ника, — вкладываю в его огромную лапищу свою ладонь. Он удивляет меня во второй раз. Очень нежно пожимает пальцы и, приподнявшись, целует мою руку. Церемонно, как в прошлые века. Это выбивает почву из-под ног. У меня и так голова кругом, а когда Драконовых слишком много, вообще глупею до состояния амёбы.

— Твой коронный куриный супчик, мама, после которого даже мёртвые встают на ноги? — обращается он к бабуле и берёт ложку в руки.

— Именно так, Ваня. Ты поешь, а то день длинный. Небось, молодая жена одними салатами тебя душит, — поджимает она неодобрительно губы, отчего мне кажется, что она недолюбливает мачеху Димы. — Вы бы хоть Ваньку ко мне на выходные приводили, что ли, б его нормальной едой покормила. Натуральной, а не вашими этими фаст фудами.

— Мама, — морщится Иван Аркадьевич, — у нас личный повар. Отлично готовит. И никакой вредной пищи. И если бы ты наконец приехала к нам в гости, сама бы в этом убедилась.

Если честно, я ничего не понимаю. Сперва обвинения, а затем — резкая благосклонность. Как будто я начало и конец фильма посмотрела, а середина странным образом выпала. Но спрашивать ни о чём не смею. Когда этот балаган закончится, лучше поговорить с Драконищем. Уж он-то точно должен понимать, что всё это означает!

50. Драконов

Папа, откушав домашнего бабушкиного супа, ушёл так же неожиданно, как и припёрся. Бабуля квохчет вокруг Ники и даёт ценные указания, как лечиться, и настаивает на народных средствах, чтобы не навредить будущему ребёнку. Ника покорно её слушает и кивает.