Драконье пламя

Эрика закрыла глаза и перевернулась на спину, прикрывая лицо еще и ладонью. Боль сдавила сердце, и ледяной узел скрутил внутренности. Горло запершило от подкативших слез.

Она понимала, что Ингрид была права, и сама уже не раз думала об этом. Но ей так хотелось верить в сказку, надеяться, что Маркус проигнорирует разницу в сословиях между ними и поступит, как того требовала честь.

Хотя кого она обманывала? Эрика уже давно поняла, что дальше жарких ночей в его постели отношения между ними не зайдут, но и прекратить происходящего не могла. Она любила его, дышала им и не представляла себе, как жить без него. Маркус стал для нее всем.

* * *

— Нюберг. Нюберг! Ты меня вообще не слушаешь! — прикрикнула профессор Мезей.

Эрика вздрогнула и осмысленно посмотрела на раздраженную женщину. Новый декан факультета травников, по совместительству ее наставница, гневно сверлила ее взглядом прищуренных карих глаз и сжимала в руке какой-то пучок трав. Эрика попыталась понять, что она хотела от нее, но лишь осознала, что вообще не помнила, когда слушала ее в последний раз.

— Что с тобой происходит в последнее время, Нюберг? — вздохнула наставница и отбросила от себя травы. — Рассеянная, вечно в облаках витаешь, никого не слышишь. Одна радость, что на успеваемости это не сказывается.

Эрика виновато опустила голову и обхватила себя руками.

Профессор Мезей тяжело вздохнула и села на стул рядом со столом, на котором что-то кипело. Эрика принюхалась и определила, что это было сонное зелье на финальных стадиях варки.

— Следи за собой, Нюберг, — неожиданно тихо сказала наставница и поймала ее недоуменный взгляд. — Профессор Хольст — взрослый мужчина, который не просто герцог и сильный маг. Он очень опасен. Особенно для тебя.

Эрика густо покраснела, в ужасе осознавая, что профессор Мезей была в курсе их отношений. Но как? Кто ей рассказал? Неужели это стало очевидно всем?

Эрика встречалась с Маркусом крайне редко в последние недели. Он часто отлучался куда-то по делам. Она была загружена учебой. Вечера, которые они проводили вместе в его кабинете, были секретом для всех, и когда Эрика кралась в студенческое крыло замка после, ее никто не видел. Она была абсолютно уверена в этом — амулеты покрова идеально скрывали ее от любого случайного взгляда.

— Не вздумай влюбляться в него по-настоящему, — едва слышно прошептала наставница, наклоняясь к ней так, чтобы вошедший в аудиторию второкурсник не смог их подслушать.

Парень взял набор слепящих трав с полки, бросил на декана напряженный взгляд и поспешил сбежать в соседнее помещение, где проходило занятие у младших курсов.

Наставница вернула свое внимание пылающей от стыда Эрике и тяжело вздохнула. Ее карие глаза строго смотрели на нее.

— А можно влюбиться не по-настоящему? — набралась смелости задать вопрос Эрика.

— Ох, девочка! — всплеснула руками профессор Мезей и сочувствующе покачала головой.

Эрика окончательно покраснела и сжала пальцы на коленях, пытаясь отогреть, когда они окоченели от прокатившегося по телу холода. Ей было стыдно обсуждать подобное с наставницей, но, кроме нее и Ингрид, здесь у нее никого не было. Родители приезжали к ней всего раз в год, и Эрика не была уверена, что смогла бы рассказать о случившемся им. Они ее точно осудили бы, ведь подобное поведение было недопустимо.

Низко опустив голову, Эрика подумала, что, наверное, не стоило вообще поднимать эту тему. Какой бы заботливой ни была профессор Мезей, она все равно оставалась ее учителем, деканом ее факультета. Она могла запросто наказать ее. Дрожь прокатилась по телу, стоило этой мысли прийти в голову.

— Святой ветер, Маркус, чтоб тебя, — пробубнила профессор Мезей себе под нос и вдруг схватила оледеневшие от страха ладони Эрики, крепко сжимая их в своих теплых руках.

Эрика вскинула на нее ошарашенный взгляд. Наставница подбадривающе улыбнулась ей.

— Не дари ему свое сердце, Эрика. Не влюбляйся в него. Рассматривай его как временное увлечение, пока ты ученица Академии.

— Я не знаю, как это сделать, профессор, — тихо прошептала она, чувствуя, как холод сковывает тело. Обжигающий ледяной ком подкатил к горлу вместе с горечью слез, сбивая дыхание.

Взгляд наставницы сосредоточился на ее глазах, губы приоткрылись на резком вдохе, и она обхватила ее щеки ладонями. Долгую секунду она практически не дышала. Не успела Эрика спросить, что случилось, как она притянула ее к своей груди и крепко обняла, гладя по спине.

Эрика осознала, что по ее щекам текут слезы, когда соль появилась на губах, и неожиданно для себя разревелась в голос. Наставница не осуждала ее и не собиралась наказывать. Она давала совет и пыталась утешить, убаюкивая ее в своих теплых объятиях. Она видела, что ее чувства были гораздо глубже, чем ей самой того хотелось бы.

— Чтоб тебя, Маркус.

Услышав имя того, кто украл ее сердце, Эрика невольно всхлипнула и крепче прижалась к груди наставницы. Профессор Мезей ласково гладила ее по спине, успокаивая. Она была самым лучшим учителем на свете, и Эрика была благодарна всем богам за то, что попала именно к ней.

— Эрика, нам нужно кое-что обсудить. Это важно.

Эрика отстранилась из ее рук и стерла слезы с щек. Кивнув, она подняла голову, чувствуя себя немного виноватой, что разревелась перед наставницей, как маленькая девочка.

— Кто создал амулеты, которые висят на твоем поясе и вплетены в волосы? — на ее лице застыло суровое выражение.

Эрика вздрогнула и невольно отшатнулась назад. Слезы испарились без следа, когда страх заполонил все ее существо. Сердце подпрыгнуло и заколотилось где-то в горле, и тугой комок обжигающего льда сковал грудь, не позволяя вымолвить ни слова.

Откуда она узнала об амулетах? Кто ей рассказал? Но ведь никто и не знал! Эрика старалась делать их незаметными, похожими на простые украшения. До сих пор ни один из профессоров магии не обращал на них внимания, даже Маркус.

Профессор Мезей мрачно нахмурилась и сжала губы. Тяжело вздохнув, она бросила напряженный взгляд на дверь. Затем она встала из-за стола, где варилось снадобье, и закрыла ее, провернув ключ. В небольшой комнате они остались вдвоем.

Наставница достала из кармана и активировала амулет покрова, защищая аудиторию неожиданно сильными чарами, судя по вкусу, созданными профессором Бернтом. Теперь их никто не смог бы не только подслушать, но и увидеть, если бы заглянул в окно.

Эрика нервно сглотнула. Что все это значило?

— Как давно ты поняла, что в твоей крови есть магия? — наставница снова села напротив нее и поймала ее ладонь в свою руку, крепко сжимая.

Эрика в ужасе уставилась на нее. Профессор Мезей знала ее секрет. Сердце лихорадочно заколотилось в груди, и обжигающая холодом волна прокатилась по телу, сотрясая его дрожью. Скрывать и дальше не имело смысла, если Эрика не хотела рискнуть своей жизнью. Возможно, если она все честно расскажет ей, то профессор Мезей не станет ее казнить, просто вернет на другой факультет? В конце концов, она обладала немалой властью в Академии и была одной из тех, кто судил провинившихся студентов. А еще она была ее наставницей, которая всегда была добра к ней.