Драконы - кто они?

С точки зрения физики такая версия, пожалуй, сгодилась бы. Но ведь Змей - не механизм, а живой организм! И, по внутренним ощущениям нашей родной, субъективно напрягшейся и болезненно вздрогнувшей биологии, такой жестокой глупости - делать из живого и довольно умного существа воздушный шар, готовый лопнуть от случайного сучка или загореться от молнии из соседней тучи - законы эволюции живого мира никому не позволят. Остаётся привычно воскликнуть: 'Сказки! Фантазии!'; как то и делали вплоть до недавних времён учёные энциклопедисты.

Но нынешние, уже не советские, а российские энциклопедисты так уже не восклицают; неужто ищут объяснение вне пределов сугубо материалистической науки? Неужто осмелели до осторожного предположения, что марксистко-ленинский подход к естествознанию весьма ограничивает обзор и понимание действительности?

Что ж, давайте-ка и мы осмелеем вот до какого предположения: драконы (как и прочие подобные им существа) являются порождениями не привычной нам материально-вещественной природы, а природы нами не видимой и не осязаемой, 'потусторонней', энергетической. Они - выходцы, лазутчики из 'параллельного' мира, столь же реального, как и наш, но сотворённого из иной, 'тонкой' материи.

Нет научных подтверждений существования таковой материи? А чем, в таком случае, является промелькнувший в кратких научных комментариях 'отсутствующий на Земле лёгкий, серебристого цвета металл', из которого сделаны 'летающие тарелки'? Если это и в самом деле металл, то почему он, несмотря на его безусловное присутствие в земных хранилищах, 'отсутствующий на Земле'? Потому что учёным не удаётся запереть его в какую-нибудь клетку периодической таблицы Менделеева? В таком случае надо что-то менять: или таблицу, или научные взгляды на окружающее нас мироздание. Таблица, как то неоднократно подтверждено множеством экспериментов и научных открытий, абсолютно верна. Значит...?

Кстати: есть учёные, готовые представить новую, непривычную, но экспериментально обоснованную и вполне научную картину мироздания. Среди них есть такие величины, как член-корреспондент Академии наук Беларуси Альберт Вэйник. Но его голос почему-то не слышен; лично я совершенно случайно узнал о его открытиях ещё в девяностых годах из какого-то околонаучного журнала, вскоре прекратившего своё существование. С тех пор, несмотря на все попытки, ничего нового о нём и о его работах я не нашёл. Так что, в случае каких-то неточностей в передаче информации, валите всё на меня.

3

Теперь - то, что я знаю об открытиях Вэйника. Он, с помощью простых и оригинальных опытов, доказал истинность давних предположений, что те элементарные частицы, из которых построены атомы, в свою очередь состоят из ещё более мелких частиц. И, благодаря этому открытию, научно открыл окно в 'параллельный' мир - тот самый, который наши предки антинаучно называли потусторонним. В том мире, рядом с нами, а то и кое в ком из нас, живут разыскиваемые нами по всей Галактике 'братья по разуму' - разнообразные существа энергетической природы. Те самые, которых наши предки издревле именовали духами, при этом непременно подразделяя их на добрых и злых.

Так вот; Вэйник утверждает, что принципиальное отличие того мира от нашего состоит всего лишь в том, что в том мире отдельные микрочастички не сливаются в нейтроны, протоны и электроны. По своей принципиальной сути оба мира нераздельно и постоянно существуют один в другом; но 'потусторонние' объекты представляют собою не вещи и предметы, а полевые образования, состоящие из уже упомянутых мельчайших частичек. А поскольку органы наших физических чувств и приборы наших физиков выстроены из глыб атомов и молекул, то их чувствительности зачастую не хватает для опознания того, что оказывает слишком уж малое воздействие даже на электрон.

Но Вэйник смог 'поймать' эти частички; если и не все, то, как минимум, две их разновидности. Микрочастички одной разновидности обладают, условно говоря, положительным зарядом (зарядом жизни, созидания и добра), а микрочастички другой - отрицательным (небытия, разрушения, зла). Причём, в отличие от 'нашего' мира, в 'потустороннем' сила притяжения возникает между одноимёнными зарядами, а разноимённые отталкиваются.

Определил Вэйник всё это с помощью цветочных лепестков. Кому не известно, что есть цветы 'добрые', улучшающие самочувствие человека, дарящие ему энергию, а есть - 'злые'. Как утверждает Вэйник, свежий лепесток розы, подвешенный на тонкой ниточке, тянется к предмету с доброй аурой. К примеру, к фотографии хорошего, доброго, 'душевного' человека. Есть желающие проверить себя, друзей, цветок и теорию Вэйника? Я лично не решился. Для проведения столь ответственного эксперимента нужно быть абсолютно уверенным в его научной безукоризненности, в полном отсутствии посторонних помех и привнесённых загрязнений. Вдруг какой-нибудь бесёнок незаметно дунет в нежелательном направлении; и - что тогда? Заниматься до одури цветочным самобичеванием? Расставаться с кем-то из лучших друзей? Пусть уж лучше Вэйник сам за свою теорию отдувается; он - учёный, он в этом - профессионал, он знает, как это делать. Мы же лишь примем её к сведению, а жить будем не по правилу лепестка на ниточке, а по требованиям Божьих заповедей, по нормам человеческой нравственности, по указаниям государственных законов и по подсказкам своей совести. А поскольку теория Вэйника легка и изящна, словно лепесток розы, а при этом дополнительно притягивает нас двигаться по пути, указываемому только что перечисленными основополагающими ориентирами, то нам не составит труда взять её с собой в дальнейшее путешествие.

Конкретное устройство потусторонних полевых образований, насколько уж мне известно, неизвестно даже Вэйнику. Похоже на то, неизвестно оно и представителям новой науки энеологии. Недавно двое из них мелькнули на телевидении, и даже продемонстрировали прибор, обнаруживающий духов и прочие полевые образования. Прибор, на первый взгляд, довольно смешной: нечто типа стаканного электрокипятильника. Но экран соединенного с кипятильником компьютера вроде бы что-то показывал. Жаль только, что отсутствовала информация о направленности заряда пойманного кипятильником образовании. А без этого - не определить, как воспринимать, каким образом общаться и к какому лагерю отнести обнаруженное потустороннее создание: к числу положительных? к сонму отрицательных? Или - к безличной массе равнодушных нейтралов?

Нам же, дилетантам, можно лишь предполагать, что духи добра состоят из притянувшихся в единое образование положительных микрочастиц, а духи зла - из отрицательных. А тот 'отсутствующий металл', о котором в начале текущего отступления от темы зашла речь, возможно, представляет собой плотную композицию из 'нейтральных', незаряженных частичек; таких, каким всё равно, кого на себе возить - ангелов или аггелов. Но нельзя и исключать, что, с учётом специфики работы 'тарелок', тот материал, из которого они построены, имеет заранее определённый по силе заряд. Какой он по знаку, положительный или отрицательный, - вопрос, по-моему, неуместный; каждый спрашивающий может сам назвать его полярность в зависимости от того, к продукции каких сил, добрых или злых, относит он сделанные из этого 'металла' 'тарелки'. Но лично я думаю, что положительный ответ на этот вопрос является отрицательным.

4

Возвращаясь к драконам и прочим страшилищам, из сказанного выше можно сделать вывод, что для них быть духами очень даже удобно. Сжал усилием неизвестной нам энергии отдельные частички своего полевого 'тела' в более плотное, непрозрачное образование с заранее заданной формой - и, для посюстороннего зрителя, превратился из 'ничего' в какое-то видимое существо. Скажем, в Змея Горыныча. Если, конечно, общая 'масса' полевого образования позволяет. Не позволяет - превратился во что-нибудь поменьше. Или - сделал плотными только внешние покровы, а внутри, в невидимом для людей мраке и уюте, остался 'прозрачным' самим собой.

Уменьшил усилие сжатия - расстояния между отдельными частичками увеличились, и летящий по небу чёрный дракон по размерам, а при желании и по форме превратился в подобие грозовой тучи. Снизу-то, на большом расстоянии не видно, что на самом деле 'тело' дракона, точно так же как и изображаемая им туча, вовсе не является плотным.

Кстати: жители гор знают: туча лишь издали кажется единым плотным образованием; но стоит, по горной тропке, достичь того уровня, на котором туча касается склона - и вмиг она распадётся на мириады взвешенных в воздухе микроскопических капелек; попросту говоря, превратится в обычный туман. Выглянет солнышко, отдаст капелькам свою энергию, те станут прозрачным паром, раздуются - расширятся и словно исчезнут; но это же не значит, что исчезла из земной атмосферы составлявшая их вода! Она осталась; просто наши природные приборы, глаза, её не замечают.