Дроу в 1941 г. Я выпотрошу ваши тела во имя Темной госпожи

Сталин понимающе кивнул.

— Господин Дежан, у меня сейчас назначена встреча…

Француз тут же вскочил с места с виноватым видом.

— Конечно, господин маршал, я все понимаю. Я буду ждать сообщения.

Когда очередной посетитель покинул кабинет, Сталин потянулся к телефонному аппарату. Эти две встречи совсем его выбили из колеи. Нужно было принимать срочные меры. Ситуация с этим сержантом все более и более ему не нравилась.

— Лаврентий? Ты знаешь, кто сейчас был у меня? Сначала посол Великобритании, а потом посол Франции де Голля. Ты слушай, слушай меня, — раздражался он, слыша в трубке сопение наркома госбезопасности Берии. — Догадываешься, кто им был нужен?! Да, именно сержант Биктяков! Скажи мне, Лаврентий, зачем тебе столько сотрудников в наркомате, если ты не можешь найти одно единственного человека?! Может я должен лично его искать? — Берия продолжал молчать. Человек опытный, прекрасно знал, что нужно переждать эту волну гнева и потом вставить свое слово. Иначе нельзя. Сталин просто не будет слушать. — Или может ты слишком занят, у тебя слишком много обязанностей? Так можно тебя освободить от лишних обязанностей…

Сталин замолчал, переводя дух. А через минуту снова продолжил с еще большим раздражением.

— И вообще, как можно было проморгать этого сержанта? В особом отделе фронта, что совсем мышей не ловят? На него больше двадцати раз подавали представления на награждения! Больше двадцати раз, Лаврентий! Почему никто ни слухом ни духом о таком уникуме?! Я тебя прошу, наведи там порядок. Очень прошу, сделай это, пока этим не занялись другие… Хотя это все подождет. Нужно что-то делать прямо сейчас…

Едва хозяин кабинета замолчал, начал говорить Берия. Понял, что гнев Сталина немного поутих и пришел его черед.

— Товарищ Сталин, клянусь, в самое скорейшее время, сержант Биктяков будет найден и доставлен в Москву, — без тени сомнения в голосе сказал нарком. Хотя, в его положении ничего другого он и не мог сказать. — Все сотрудники особых отелов Советского Союза получили ориентировки и необходимые указания. Подключена милиция, военные на местах. Нет ни каких сомнения, что скоро его след будет обнаружен. Также, товарищ Сталин, думаю, что в условиях интереса зарубежных стран к фигуре сержанта Биктякова, нам нужно действовать на упреждение.

Сталин заинтересованно вскинул голову, плотнее прижимая трубку телефонного аппарата.

— Что ты этим хочешь сказать, Лаврентий?

— Если посмотреть на историю с сержантом Биктяковым глазами наших союзников, то получается очень странное дело. О герое, уничтожившем самого генерала Гудериана, любимцы Гитлера, в Советском Союзе никто толком и не слышал. Думаю, они уже пытались узнать о нем по своим каналам. Но такого не может быть. Герои из ниоткуда не появляются.

Сталин понимающе хмыкнул. Мысль ему показалась здравой, и над ней нужно было подумать.

— Предлагаю, товарищ Сталин, сегодня же наградить сержанта Биктякова звездой Героя Советского Союза. Представлений больше двух десятков, выберем подходящее. Обязательно об этом нужно написать в газете, а лучше сразу в нескольких. Должен быть хороший материал про настоящего героя из самого обычного села. И тогда ни у кого не возникнет лишних вопросов.

Качая головой, хозяин кабинета задумался. Предложение было очень стоящим и более чем отвечало ситуации. По крайней мере, это позволило бы на врем заполнить вакуум вокруг сержанта Биктякова.

— Хорошо, Лаврентий. Нужно как можно скорее подготовить все необходимые документы. Через двое суток должна выйти статья о советском герое, уничтожившим генерала Гудериана. И найди мне его, обязательно найди, Лаврентий. Живым…

В ответ из трубки донеслось бодрое — «сделаем, товарищ Сталин».

— Хочется познакомиться с тобой, сержант Биктяков, — задумчиво проговорил хозяин кабинета, принявшись прохаживаться вдоль стола. Всегда так делал, когда нужно было о чем-то поразмыслить. — Интересно, куда же ты запропастился?

По-хорошему, он только сейчас начинал понимать, какой подарок сделала им Судьба. В этой страшной борьбе, что вело первое в мире государство трудящихся против страшного врага, имели значение не только такие материальные вещи, как танки, самолеты, винтовки и патроны, но и нечто совершенно нематериальное. Сталин думал об идеях, которые способны овладевать массами и превращаться в знамя или путеводный маяк. Если даже сотая доля того, что рассказывают про этого странного сержанта, правда, то его фигура способна стать символом невероятной самоотверженности, беззаветной преданности воинскому долгу и потрясающей удачливости. Миллионы бойцов будут равняться на сержанта, подражая ему во всем. Для сотен тысяч трудящихся в тылу он станет надеждой на скорую победу, светлым лучиком в нескончаемых трагических новостях.

— … Это человек один стоит дивизии, а может не только дивизии, — вспомнился Гудериан, которого Гитлер «измерял» в моторизованных корпусах.

Глава 31 И что теперь?

* * *

Москва

Главарь разгромленной банды выглядел жалко. От вальяжного, неприступного вида не осталось следа. Валялся на спине, руки и ноги связаны, лицо покрыто синяками, запекшейся кровью. Смотрел исподлобья глазами побитой собачонки. Казалось, чуть-чуть и заскулит.

— Все скажу, только не убивай, — он дёрнул связанными руками, вытягивает их перед собой. Мол, я связан и никуда ни денусь, даже если попытаюсь. — Я ведь со своими людьми только пошуметь должен был, чтобы охрану Сталина отвлечь. Там переезд один есть, где удобнее всего напасть. Вот там мы и должны были с волынами пострелять… Ты чего, чего удумал?

Риивал, внимательно слушавший все это, качнулся вперёд. Нож в его руке коснулся щеки бандита и медленно пополз вниз, оставляя за собой кровавую полоску.

— Стой! Стой, говорю! — главарь замер без движения, со страхом косясь на нож. Клинок уже почти сполз к подбородка. — Пару месяцев назад заявился ко мне один дядя, передал привет от старого приятеля и предложил обстряпать одно нехилое дельце. Сразу золотом подогрел. Вот.

Он осторожно засунул руку под матрас и вытащил оттуда увесистый мешочек. Несколько раз тряхнул его, вслушиваясь в металлический звон содержимого.

— Я и согласился, а чего бы нет, — медленно высыпали содержимое на пол. Тонко позвякивая, покатились десятки колечек и перстней. Рядом легли массивные золотые цепочки, браслеты с камнями. — Никто бы артачится не стал, любой бы согласился. И ты бы в отказ не пошел…

Не соглашаясь, дроу качнул головой. Над тёмным народом, так издавна повелось, золото не имело той власти, что оно имело над людьми.

Его ценность признавали, но никогда ему не поклонялись, считая презренным, «людскими» металлом. Оттого и в алтаре Тёмной богини не было ни единого кусочка золота.

— … Мне сказали, набрать кодлу рыл в тридцать и ждать сигнала. Вчерась уже оружие привезли — винтари и автоматы. Все новье и в смазке. Патрон, вообще, не меряно. Подожди, подожди, ещё форма есть! Все там, в сенях сложено! Я покажу, покажу…