Дроу в 1941 г. Я выпотрошу ваши тела во имя Темной госпожи

При этом он так доверительно улыбался, словно вел беседу с самым близким своим другом, которого знал тысячу лет.

— И главное, госпожа Жемчужина, вы совсем ничем не рискуете, — британец наклонился вперед, понизив голос до шепота. — Для всех ДЕЛО сделают немецкие парашютисты. Да, да, госпожа Жемчужина, они будут выглядеть, как немцы. Иметь такое же оружие. Когда же дело будет сделано, то останутся лишь мертвые враги и герои, которые сражались до самого конца. Все буду скорбеть, говорить торжественные клятвы, и… принимать власть. И я абсолютно уверен, что ваш супруг, господин Молотов, будет в числе тех, кто располагается в Кремле. Так что вы скажете?

Полина не обманывалась: внутренне она уже сказал «да», и осталось лишь подтвердить свое согласие вслух. Однако женское начало все же взбрыкнуло:

— А если я скажу «нет»?

Брюнет в миг изменился. Пропала лучезарная улыбка. Располагающий к себе вид сменился обликом хищника, застывшего перед атакой. Похоже, это и было истинное лицо незнакомца, а не те маски, что он менял, как перчатки.

— Госпожа Жемчужина, вы же умная женщина? Разве вы не понимаете, что это вас шанс все изменить в своей жизни? Другого такого шанса просто не будет, если я сейчас уйду, и за мной захлопнется дверь.

Он кивнул на дверь.

— Хорошо, я открою все карты, — мужчина вздохнул, словно должен сказать что-то особенно важное, серьезное. — Советский режим доживает последние месяцы. Не отрицайте этого, не нужно. У меня огромные сомнения, что немецкую машину кто-то сейчас, вообще, способен остановить. Надеюсь, наша попытка будет успешнее, чем ваша.

Он снова вздохнул, и чувствовалось, что сейчас он не играл и озвучивал вслух свои настоящие мысли.

— Помогая нам, вы помогаете себе и своей семье. Вы же знаете, как немцы относятся к представителям вашей расы. Свои земли они называют «Юденфрай» — территория, свободная от евреев. Когда они придут сюда, советские евреи просто физически исчезнут. Вы хотите такого будущего своей семье?

У Полины перехватило дыхание. Уже давно, находясь в числе советской партийной и государственной элиты, Жемчужина привыкла считать, что так будет всегда. Но сейчас ей впервые за много-много лет стало страшно.

— Я гарантирую вам, что ваша семья получит защиту Соединенного королевства. Когда Москва падет, то вы и ваша семья в числе сотрудников английского дипломатического консульства первыми покинете эту страну. В Лондоне вам будет передан уютный домик у берега Темзы, вашему мужу от Парламента будет назначено достойное пособие, которое позволит наслаждаться тихим семейным счастьем. Для этого у меня есть все необходимые полномочия, данные мне самим господином Черчиллем. Итак…

Он строго посмотрел на нее, а она в ответ отвела взгляд.

— Я согласна, — прошептала едва слышно Полина. — Пожалуй, я знаю, кто вам нужен.

* * *

Москва, Кремль. Неполные сутки после покушения на Сталина…

В кабинете Верховного висела гнетущая тишина, которая ощущалась физически. Четверо мужчин с каменными лицами сидели за столом молча, стараясь не производить лишних движений. Их взгляды пересекались, опускались на стол, останавливались на стенах, но только не на пустом кресле у настенной карты.

Государственный комитет обороны впервые за последние дни собрался в узком составе. Берии, Молотову, Маленкову и Ворошилову, олицетворявшим высшую власть в стране, предстояло скорейшим образом ответить на самый главный вопрос, который звучал достаточно прозаично — кто теперь самый главный? Но при всей своей внешней простоте вопрос оказывался чрезвычайно сложен, если не сказать неразрешим. Ведь, в системе власти кардинально нарушилось равновесие, и теперь предстояло за несколько часов выстроить новую иерархию, которая до этого выстраивалась десятилетиями. Действительно, неразрешимая задача.

— В самом деле, товарищи, что мы медлим? Пусть тело еще не найдено, но мы должны взять на себя ответственность, — первым нарушил тишину Ворошилов. Сверкнув глазами, он резко поднялся. Нахмурился, с вызовом оглядел присутствующих, словно хотел их в чем-то обвинить. — Следует сегодня же выступить по радио и объявить, что товарищ Сталин героически погиб от рук немецких диверсантов, но дело его живо и будет продолжено его верными последователями. Я уже подготовил речь…

Было заметно, как возбужден маршал. Фигура, словно наэлектризована. Стоя в позе оратора, резко жестикулировал. Изрекал рубленые фразы, бросал гневные взгляды.

— Подождите, товарищ Ворошилов, — хлопнул по столу недовольный Берия. — Кто вас уполномочил делать такие заявления? Я не давал своего согласия? Или может быть это сделал кто-то из здесь присутствующих?

Их взгляды скрестились. Глядя на них, понимающе переглянулись Молотов и Маленков. Ведь, такого рода речи произносил, как правило, преемник, на место которого, судя по всему, наметились и Берия, и Ворошилов. Обе фигуры, в какой-то степени, равновеликие. Берия, всесильный нарком государственной безопасности. Ворошилов, в свою очередь, имел огромный авторитет среди армейских чинов, прекрасно помнивших его заслуги на посту наркома обороны. Выбирать между ними было бы непростой задачей.

— Товарищи, прошу вас, — у Маленкова дрогнул голос. На лбу выступила испарина, которую он тут же вытер платком. — Давайте искать компромисс…

Берия в ответ смерил его презрительным взглядом, прекрасно зная откровенную трусоватость Маленкова. С другой стороны точно таким же взглядом наградил его и Ворошилов, недовольный отсутствием открытой поддержки.

— Возможно, нам следует разделить эту довольно тяжелую ответственность между нами, — то ли спросил, то ли предложил Молотов, вступая в разговор. — В сложившихся условиях дрязги никому не пойдут на пользу. Предлагаю, пост секретаря ЦК ВКП (б) предложить товарищу Маленкову.

Тот втянул было голову в плечу, услышав свою фамилию, но сразу же выпрямился и бросил в сторону Молотова благодарный взгляд. Теперь, значит, обязан.

— Товарищ Берия станет председателем Совета народных комиссаров Советского Союза, — у Берии чуть потеплел нахмуренный взгляд. Ведь, ему предложили пост фактического президента страны, если все называть на западный манер. — Естественно, Лаврентий Павлович останется во главе наркомата государственной безопасности. Товарищ Ворошилов займет пост наркома обороны.

Ворошилов медленно сел на свое место. Судя пол лицу, его тоже устраивал такой расклад.

— А вы, товарищ Молотов? — усмехнулся Берия. — Что вы припасли для себя?

Молотов медленно поднялся и пошел вдоль стола, провожаемый недоуменными взглядами остальных членов ГКО.

— Я останусь наркомом иностранных дел Советского Союза, а также…

Подошел к пустующему креслу во главе стола и остановился возле него.

— Возглавлю Государственный комитет обороны.

Сидевший на месте, Маленков тут же вскочил с просветлевшим лицом: