Dum spiro, spero

– Абсолютно. Я бы знала.

– А как насчет вашего ментора, Хеймитча?

Китнисс, продолжая отстукивать четкий ритм и рассматривая Цезаря, едко улыбается.

– Я понятия не имею, знал ли о чем-либо Хеймитч. И знать не желаю.

– Как ты думаешь, он знал что-либо о заговоре?

– Я понятия не имею, знал ли о чем-либо Хеймитч, - повторяет Китнисс. – Он, знаешь ли, не имеет привычки ставить меня в известность о своих планах. И я ничего об этом не думаю, – предупреждая очередной вопрос, отвечает она.

Какое-то время они молчат. Китнисс чуть прикрывает глаза, переводя дыхание, и интересуется:

– Что мы еще должны обсудить?

– В чём дело? – вопросом на вопрос отвечает Цезарь.

– В последнее время я очень быстро устаю, знаешь ли, - равнодушно отвечает она, смотря куда-то в сторону.

– Слышал, у тебя были небольшие проблемы со здоровьем, - негромко замечает Цезарь, бросая короткий взгляд на оператора, стоящего возле камеры.

– Ну, выкидыш нельзя назвать небольшой проблемой со здоровьем, - отвечает Китнисс с некоторым трагизмом в горле, показывая тем самым Капитолийским зрителям то, что ей действительно пришлось пережить ужасное событие в жизни каждой девушки.

– Что произошло? – тут же интересуется Цезарь, добавляя в голос трагизма.

– Электрический шок на арене. Давай мы не будем продолжать эту тему? – с некоторой надеждой в голосе спрашивает Китнисс.

– Да, конечно, я понимаю, что тебе тяжело говорить об этом.

Цезарь поворачивается к камере и говорит, что на этом специальный выпуск окончен.

Несколько минут мы молчим, а затем Хеймитча, сидящего недалеко от меня, начинает пробирать смех. Громко хохоча, он что-то пытается нам объяснить, но никто его не понимает.

– Боже, я не узнаю свое солнышко! Как научилась врать, как изворачиваться, выпутываться из вопросов, о которых не хочет говорить! А когда говорила про выкидыш! Если бы я не знал этой истории, то поверил бы, что все так и произошло. Пит, а ты точно уверен, что между вами ничего не было? – с издевкой в голосе спрашивает он.

– Я бы знал, поверь мне, Хеймитч, - парирую я, даже не улыбаясь.

– Если честно, то я не вижу в этом интервью особо ценной информации. Разве что теперь мы точно знаем, что наша Сойка жива и относительно здорова. И еще то, что ее заставляют играть по чужим правилам и контролируют каждое слово и каждый шаг. Но тем не менее в нем нет ничего вредительного. И на том спасибо, - замечает Боггс.

– Бити, у тебя осталась запись этого интервью? – неожиданно для всех спрашивает Гейл.

– Да, конечно. А зачем тебе?

– Включи с того момента, когда Китнисс начинает стучать. И дайте мне кто-нибудь ручку и листок бумаги.

– Зачем тебе это? – недовольно спрашивает Боггс, отдавая Гейлу почти чистый лист бумаги и ручки.

– Надо кое-что проверить. Если это то, о чем я думаю, то скажу. Если нет, то неважно.

Включают запись и Гейл начинает что-то писать. Затем просит включить еще один, два, три раза. Что-то подправляя, что-то дописывая через 20 минут он, внимательно всматриваясь в листок, просит остановить видео.

– И что ты узнал? – интересуется Порция.

– То, что и хотел. Китнисс стучала не просто так. И она только что передала нам какую-то информацию через это постукивание.

– Как она могла это сделать? – не понимает Боггс.

– Очень и очень просто. Китнисс только что простучала определенный ритм. Это шифр.

========== Глава 3. ==========

– Шифр? – переспрашивает Порция, удивленно вскидывая брови.

– Ага, - кивает Гейл.

– С чего ты это взял? – недоверчиво интересуюсь я.

– Сейчас я объясню, Мелларк. В прошлом году Китнисс нашла в одном из домиков у озера книгу с различными видами шифровки. Не знаю, почему, но ее все это очень заинтересовало. Она несколько дней провела в том доме, изучая книгу. Я помню совсем немного из того, что она мне показывала. Один из шифров был с принципом длинных и коротких пауз. Китнисс выучила его и еще один. Она старалась заинтересовать и меня, но мне тогда как-то все равно было, так что я смог разобрать здесь только буквы “н” и “е”. Больше я ничего помню. Но раз ты, Мелларк, завтра едешь в Двенадцатый, то сможешь забрать ту книжку. Мне кажется, что Китнисс все же приносила ее домой. Наверное, у нее в комнате она и лежит.

Я киваю, хотя совершенно не представляю, как я буду не то что искать что-либо у нее в комнате, если я в дом с трудом смогу зайти.

– Ладно, а теперь все отправляются спать. Завтра рано вставать, - решительно заявляет Койн.

Я бреду по коридору, освещая себе путь фонариком. Свой отсек я нахожу без труда. Стараясь не шуметь, я приоткрываю дверь и на цыпочках захожу. А вот найти свою кровать оказалось не так уж просто. Стягиваю одежду и забираюсь под одеяло.

– Пит! – тихо шепчет мне на ухо мой младший брат Джем.

– Джем, иди спать, - тут же прерываю его я. Я привык не ставить в известность о своих проблемах семью.

– Пит, мы видели интервью с Китнисс, - так же тихо шепчет брат.

Я резко поворачиваю голову и внимательно смотрю Джему в глаза.

– Да, Пит, мы видели, - залезает к нам другой мой брат, на этот раз старший – Майк.

– Я тоже видел, - киваю я.

– И что ты об этом думаешь? – спрашивает Джем.

– Ребят, какая разница, что я об этом думаю? – резко прерываю их я. Они шикают на меня и с опаской поглядывают на кровать родителей. Мать только что-то недовольно бормочет во сне, отец же вовсе не реагирует.

– Идите спать. Не забивайте себе голову, - отмахиваясь от них я.

– Пит, ты наш брат. И, кстати, ты уже достал ворочаться на кровати. Она у тебя скрипит, я заснуть не могу, - еще тише шепчет Майк.

– Давай поменяемся. Мне все равно где спать, - тут же предлагаю я.

– О боже, Пит, ты так ничего не изменишь.

– Я и так ничего не изменю. Как бы я не хотел, я не смогу ничего поменять, - спокойно отвечаю я и поворачиваю голову в сторону двери. – Ребят, давайте спать. Мне вставать завтра рано.

– Да брось, работать допоздна и рано вставать по утрам – разве не этим мы занимались всю жизнь? – смеется Майк и пихает меня в плечо.

– Да уж, именно этим и заставляла нас заниматься она, - я тоже позволяю себе улыбнуться, указывая на кровать матери и отца.

– Пит, нам можно доверить все, что тебя тревожит. Мы не скажем родителям, - заверяет Джем, заглядывая мне в глаза.

– Джем, пойми, это вас не касается, я не хочу, чтобы это еще и вас с Майком тревожило.

– Пит, позволь нам самим решать, чем забивать голову, а чем нет. Давай, колись, - Майк похлопывает меня по плечу.