Душа

– Наверное, - сказал Аяо.

В этот момент он думал о Куми. Вот она - точно не девственница.

Аяо порой думал о женщинах и пытался представить себя на их месте. Ведь женщины крайне необычны. Физиологически они отличаются от мужчин - другие органы, иной набор гормонов, иной комплекс инстинктов. Наверно, они и думают по-другому. Женщины - это иной, альтернативный вид людей, который находится в симбиозе с мужчинами.

Как интересно было бы проникнуть в мысли Куми!

"Или же, - подумал Аяо, пораженный внезапной мыслью, - или же женщины психологически вообще не отличаются от нас?"

Мысль была новой и любопытной.

Ее нужно было обдумать на досуге и провести кое-какие эксперименты.

– А поздравить меня?
– после паузы спросил Кога.

– Поздравляю, - механически ответил Аяо.
– Тебе очень повезло, Кога-кун, и я рад за тебя. Как самец ты гораздо жизнеспособнее меня.

– Самец?!
– расхохотался Кога.
– Никогда не думал, что я вдруг - и самец.

– Биологически ты самец, - удивился Аяо.

– Нихрена себе! Я - самец. А что? Вполне такой самец, - Кога похлопал Аяо по плечу.
– Сам-то будешь себе девушку искать?

– Не знаю, - подумав, ответил Аяо.

– Смотри, с этим не затягивай, - наставительно произнес Кога.
– А то будешь всегда в пролете.

Он вернулся к себе за парту. Довольный, улыбка до ушей.

Аяо же сосредоточился на Куми.

Минута шла за минутой, класс постепенно заполнялся людьми, даже сенсей появился - поприветствовав всех, он сел за свой стол и принялся подмечать что-то в тетради - а Куми все не было.

Где же она? Неужели заболела?

Аяо почувствовал смутное неудовольствие. Если Куми заболела и лежит себе дома, его план, его решение всех проблем откладывается на потом.

Куми скользнула в класс перед самым звонком. Она была встрепанной, будто бежала всю дорогу от дома до школы. Даже прядки из прически выбились.

Аяо вздохнул с облегчением.

Сенсей поднялся, захлопнул тетрадь и сказал:

– Класс! Встать! Поклон!..

После урока Аяо подошел к Куми и произнес, уставившись на ее макушку:

– Привет.

– Ммм... Привет, - неохотно ответила Куми.

Она была красивой сегодня. Эта растрепанность шла ей. Куми переписывала домашнее задание у одной из своих подруг, и сейчас ей было не до Аяо. Ведь скоро новый урок.

– Пойдем со мной на крышу, - сказал Аяо.
– Я хочу обсудить с тобой кое-что важное.

Сидевшая рядом Чиери навострила уши.

– С чего это вдруг?
– спросила Куми, не отрываясь от тетради.

– Это очень важные дела, - настаивал Аяо.
– Пойдем.

– Не хочу.

– Почему?
– удивился Аяо.

– Ты воняешь, - легко ответила она.
– Знаешь об этом? Моешься, наверное, раз в год или даже хуже. От тебя несет тухлятиной.

Аяо глубоко задумался.

Он вернулся к себе за парту и впал в ступор.

Действительно, он мылся лишь раз в неделю, по выходным. Не соблюдал гигиену нижнего белья. Не чистил пальцы ног от скопившейся грязи. Мог приобрести грибок. Аяо поднял руку и понюхал у себя под мышками. Гмм, и действительно - воняет. Однако же одноклассники прежде не возражали против этого, и Аяо полагал, что все нормально.

Возможно ли такое, что именно из-за этого он не приобрел друзей?

Может, и так.

Начался следующий урок, и Аяо пришел в себя.

– Сенсей!
– обратился он к учительнице литературы.

– Что?
– спросила она.

– Мне нехорошо. Пойду домой.

Учительница нахмурилась.

– Никуда ты не пойдешь. Сегодня мы пишем сочинение.

– Простите, сенсей, но есть кое-что важнее, чем ваши сочинения. Мне нужно помыть подмышки. Я испытываю острую потребность в этом.

– Ацумори!
– ахнула она.
– Ты что несешь!

– Сенсей, вы не в моих приоритетах.

Чиери на своей парте давилась смехом.

Аяо встал и, сомнамбулически пошатываясь, вышел из класса, несмотря на протесты учительницы. Класс провожал его смешками.

Аяо вышел из школы.

Он не заметил, как наступил в лужу. Хлюпнула грязь, и холодная коричневая жижа расплескалась по его штанинам. Аяо побрел домой. В этот момент его занимали важные мысли. Куми дала ему квест, и он намеревался исполнить его как можно скорее.

Аяо съездил домой, там помылся с мылом и щеткой - Мейда где-то шлялась, сестры тоже не было дома - и сменил школьную форму на чистую, вытащил деньги из запасов сестры (та хранила их под стопкой рубашек). Он на всякий случай сходил в ближайшую парикмахерскую, где попросил постричь его "на ваш вкус".

– Это как?
– спросила парикмахерша с белым мелованным лицом.

– Постригите так, чтобы я походил на нормального подростка.

– А как выглядят нормальные подростки?

– У вас есть дети?
– спросил Аяо.
– Постригите так, как стригутся они.

– У меня, конечно, есть дети...
– произнесла парикмахерша. Затем рассмеялась и достала баллончик с краской.

В итоге ему подровняли космы и сделали мелирование. Аяо пошел обратно в школу. Он явился в класс как раз к четвертому уроку. Перед этим Аяо заглянул в туалет и тщательно осмотрел свой новый вид.

Ему состригли волосы с затылка, и теперь открылась шея - тощая, куриная и поросшая редкими волосками сзади. Слабый подбородок делал его похожим на хорька. Глаза по-прежнему оставались большими и водянистыми. Зато на лоб теперь ниспадала мелированная челка, скрывавшая прыщи. К тому же и форма у него теперь была новая, и пах он хорошо - дешевыми духами сестры и краской для мелирования. Этот запах напомнил ему об отце.

"Не так плохо", - подумал Аяо и вошел в класс.

– Сенсей, я здесь, - сказал он с порога и замер.

– Ты опоздал, Ацумори, - ответил учитель математики.
– Выйди и закрой за собой дверь.

Все смотрели на него и не знали, что и сказать.

Аяо судорожно дернул головой (у него случались порой такие рефлекторные движения), затем развернулся и покинул класс.

Придется ждать окончания урока.

Аяо был в предвкушении. Он представлял, что скажет Куми и как он позже распорядится этой властью над ее телом и душой. Аяо обязан быть добрым; ведь он - двадцать седьмой японский мученик.