Душа

Решившись, Аяо подошел к мусорке и достал оттуда это черное, липкое, светящееся нечто. К его пальцам сразу пристала сажа, а в ноздри ударил отвратительный запах.

"Хорошо, что нюх у меня слабый, - подумал Аяо.
– Да и вкуса я не ощущаю. Повезло мне. Не правда ли, профессор Такамура?"

И забросив черное нечто себе в рот, как дымовую шашку, Аяо начал со скрипом двигать челюстями.

Хрусть-хрусть-хрусть.

А ведь не так страшно, как казалось. Запах ужасный, однако вкус совершенно нейтральный, разве что пеплом отдает. Рука Аяо опустилась в мусорку и достала еще один такояки. У Аяо дух захватило от собственной смелости. Из глаз текли слезы, однако он сунул в рот второй такояки, а затем - третий. Он был максимально серьезен: совершался подвиг всей его жизни, восхождение на Голгофу.

Спустя минуту Аяо позвал ее.

– Мейда-тян...
– утирая черные слезы, произнес он слабым голосом.
– Я съел их.

– Я вижу, - ответила она, сидя к нему лицом. Почти с самого начала подвига Мейда обернулась; она видела практически все. Лицо ее казалось совершенно непроницаемым, и непонятно было, что она обо всем этом думает.

Аяо икнул.

– Очень вкусно, - нейтральным голосом сообщил он.

– Я старалась, - столь же нейтрально ответила Мейда. Затем ее голос вдруг сорвался.
– Ацумори... сама... Я... пожалуйста!

Словно плотина рухнула.

В ее нейтрально голосе стали появляться эмоции, все больше и больше, он стремительно насыщался тонами отчаяния и горя.

– Ацумори-сама, я совершила чудовищную ошибку!

– Нет, правда было вкусно, - запротестовал Аяо.

Мейда в отчаянии замотала головой.

– Я не о том!

– А о чем же?
– удивился он, прислушиваясь к внутренним своим ощущениям.

Пошатываясь, Мейда подошла к Аяо и вдруг встала перед ним на колени. Пальцами она нашла его пальцы и сжала. Аяо удивленно смотрел на нее сверху вниз. Он был озадачен.

– Ацумори-сама, - задыхаясь, произнесла Мейда.
– Умоляю вас, отмените этот приказ. Мне все равно, достоверная я или нет - живая или нет, интересная или нет. Я... я просто не хочу вам вредить. Да, вот такая я подлая гадина. Я так не могу! Прошу, отмените этот ужасный приказ!

Это были хорошие слова. Но Аяо они не тронули.

– Нет, - ответил он, почесав затылок.
– Не отменю.

Мейда мгновенно вскинула голову. Словно она ожидала этих слов от него и была к ним готова. По ее лицу пробежала мучительная судорога, а затем она сильнее сжала пальцы Аяо и вдруг злобно ухмыльнулась. В ней будто поменяли полярность. Ей переключили тумблер. Прежняя Мейда исчезла; осталась лишь эта - со слабой ухмылкой на жестоких губах.

Аяо замер.

Мейда встала с колен и посмотрела Аяо прямо в глаза. Челка упала ей на щеку, и Мейда сдула ее. Прекрасный, женственный жест.

– Тогда, - сказала Мейда, - я одержу над вами победу очень быстро и бескровно. Вы даже не почувствуте боли.

Голос ее звучал твердо, осанка стала гордой. Аяо ощутил едва уловимое удовлетворение в ее словах. Она радовалась, что Аяо дал ей возможность пойти против него. Да! Это был верный его выбор. Аяо понял это и возликовал.

Впрочем, тут были и негативные стороны. Мейда напирала на него грудью, заставляя отступать в глубь комнаты. Аяо все пятился от нее. Наконец он уперся в кровать и остановился. Остановилась и Мейда.

Она улыбалась.

– Однако мне нужно знать ваши слабые стороны, - продолжила Мейда.
– Я хочу знать вас полностью во всех аспектах вашей жизни. Я стану учиться в вашем классе, Ацумори-сама - и не смейте возражать, - она ткнула пальцем ему в щеку и тут же убрала.

Аяо помолчал.

Неожиданно. Впрочем, в стандартные сюжетные схемы это тоже укладывалось. Надо отреагировать.

– И как же ты собираешься сделать это? Ведь тогда тебя увидит великое множество людей, - возразил он.

– И что?
– удивилась Мейда.

– Я думал, ты моя галлюцинация.

– Ооо, нет!
– расхохоталась Мейда.
– В конце концов, вчера я наблюдала за вами, пока вы дрались с тем страшнейшим дядькой. И даже подобрала ваш телефон.

Ликуя, она достала из кармана телефон Аяо и продемонстровала ему. Телефон мягко мерцал в утренних лучах солнца. Мейда уже успела навесить на него брелок в виде лягушки и обклеить его заднюю часть - однако это был, несомненно, его телефон: судя по сколам, судя по знакомым царапинам.

Аяо считал себя бесчувственным. Думал, что у него холодное сердце варана - спокойного, невозмутимого и равнодушного к своим и чужим страданиям. Однако - от его вараньего сердца изрядно отлегло, когда он увидел свой телефон у Мейды. Увы, позор ему.

– Поразительно, - с облегчением произнес он.
– Я не забуду этого. Спасибо. Дай мне его.

– Нет, - сказала Мейда.

Аяо удивился.

Он был как громом поражен.

– Отдай!
– сказал он требовательно и протянул руку за своим телефоном, однако Мейда торопливо отступила к окну.

– Не отдам, - повторила она.

И растерялась.

Ухмылка слетела с ее лица, и Мейда мгновенно вернулась к обычному своему состоянию. Она жалобно спросила:

– Я же теперь плохая, да, Ацумори-сама?

– Нет, ты хорошая, - раздраженно ответил Аяо.
– Теперь отдай мой чертов телефон.

Он подошел к ней, но Мейда скакнула назад, прижимая телефон к груди, словно Грааль.

– Я должна выполнить свою роль до конца, - упрямо произнесла она.
– Я долго думала-думала, как это лучше сделать. И тогда я решилась. Я поняла: мне надо разрушить все ваши планы.

– Ты просто моя галлюцинация, - оборвал ее Аяо.

– Нет!
– воскликнула Мейда в отчаянии.

Аяо остановился.

В животе закрутило. Резкая, тянущая боль пронзила его от паха и до ключиц. Аяо скривился, прижав руки к животу. Зря он все- таки съел эти черные плоды Мейдиной бездарности.

Не стоило.

Она этого не заслужила.

– Хорошо, - напряженно произнес Аяо.
– Мои планы, ха. Тогда посмотрим - сможешь ли ты их разрушить. Чего я хочу? Я хочу уничтожить того человека. Того "страшенного дядьку". Ведь он - главный мой противник.

– А кто он?
– вопросила Мейда.

– Он - чудовище в облике человека, он...
– начал Аяо.

– Ацумори-сама, - печально произнесла Мейда.
– Вы что, забыли? Вы сами рассказали мне о своих планах.

Аяо почесал затылок. И вправду.

В первой же главе он проболтался.

– Я знаю, кто он. Это просто человек, с которым спит Куми. А вы, вы хотите наказать его, - перечислила Мейда.
– И добиться перевоспитания Куми, вашей одноклассницы.

Ах, она ведь не знает, что "любовник" Куми оказался ее отцом.