Две тайны Элоизы

Джон положил руку ей на плечо. Его успокаивающая ласка сокрушила ее оборону.

Элоиза напомнила себе, что отец не вспоминал о ней много лет. Да и братья не стремились ее найти. Она всегда всем помогала и никому не была особенно нужна. Сейчас мучительные годы обрушились на нее с такой тяжестью, что она не знала, куда скрыться от них.

Ей некуда было идти. Только в объятия Джона.

Глава 9

Элоиза заставила себя не обращать внимания на боль в сердце после странного визита ее брата и сосредоточила внимание на Джоне. Они одни, и, надо надеяться, вскоре оба снимут одежду.

Она обняла его за шею и прильнула к нему. Он сделал шаг назад и наткнулся на кухонный стол.

— Ох! — Джон подхватил Элоизу и постарался встать так, чтобы лежавшие на столе продукты не рассыпались-таки по полу. — Давай оставим это на минуту и поговорим. Я знаю, что ты расстроена.

— Еще бы! Я рассержена, обижена, смущена и хочу забыть все это. Ты мне поможешь. Давай вернемся к…

Она прильнула к его губам, настойчиво, требовательно. Их всегда готовое пробудиться притяжение друг к другу вспыхнуло с новой силой. И хорошо. Никакой боли. Только наслаждение.

Мышцы его рук и груди напряглись под ее жадными пальцами.

— Элоиза, видит бог, я буду ласкать тебя до тех пор, пока ты не сможешь ни говорить, ни думать, но я хочу твердо знать, что ты не исчезнешь и не оставишь меня одного прежде, чем я успею надеть трусы.

Губы Элоизы переместились на его ухо. Она целовала, ласкала. Она прятала лицо в волосах Джона, и жар ее дыхания распалял его.

— Мы у меня дома, — прошептала она. — Мне будет трудно исчезнуть.

— Но возможно, — настаивал Джон, хотя его рука опустилась на ее талию. Он прижимал Элоизу к себе все сильнее и сильнее, и она ощутила, как его тело отреагировало на близость. — Мы должны решать проблемы, а не усложнять их, — сказал он, отстраняясь от нее. — Так что давай прервемся, на время по крайней мере.

Она взяла его за руки и посмотрела ему прямо в глаза:

— Джон, оглядись, подумай. Что я принесла, когда вернулась с работы? Еду. Вино. Я запланировала романтический ужин, так как после того, что произошло в библиотеке… — На секунду Элоиза замолчала, ее дыхание участилось от одного только воспоминания. — После того, что ты заставил меня пережить, я непрестанно думала о том, чтобы довершить начатое. Я думала об одном: как подарить тебе те ощущения, которые ты подарил мне.

— Элоиза, — простонал он, — ты сводишь меня с ума, даже когда появляешься в моих мыслях, а уж если ты рядом, во плоти…

— Тогда придется что-то с этим делать.

Элоиза подняла подол его черной спортивной майки. Неужели они только вчера встретились на празднике в честь ее сестры? Казалось, это случилось давным-давно. А вот целого года разлуки как будто просто не было.

«Но он был, — думала Элоиза, — хотя сейчас не стоит думать об этом».

Лучше сосредоточиться на настоящем, на том, что сейчас она с Джоном. Он прав. Им надо провести какое-то время вместе, чтобы утолить голод, иначе она, да и он тоже будут вечно желать, вечно ждать.

Джон наклонился, ухватил платье Элоизы и снял его одним быстрым и ловким движением, оставив ее только в голубом бюстгальтере и трусиках.

— Известно ли тебе, что ты потрясающе выглядишь? — Джон стащил ленту, стягивающую ее волосы, и дал им свободу. — За этот год я провел много бессонных ночей, представляя тебя именно такой.

— Надеюсь, сегодня ты тоже не будешь спать.

Джона не надо было уговаривать. Он опять поцеловал Элоизу, наступая на нее, заставляя отступать. Они достигли лестницы. И остановились. Но ненадолго.

Джон подхватил ее на руки. Элоиза вскрикнула, но не стала сопротивляться, потому что он направился к ее спальне.

Джон осторожно положил женщину на кровать.

В это ее убежище еще никто не входил. До Джона.

Он прикоснулся к ключице Элоизы.

— Когда мне довелось смотреть на тебя, спящую, я прикидывал, какие драгоценные украшения лучше всего подойдут сюда, — Джон поцеловал то место, на которое указал его палец, — и сюда. — Он поцеловал ее ухо.

— А я была уверена, что в ту ночь ни на минуту не сомкнула глаз.

— Кроме того, — продолжал Джон шутливым тоном, — у меня очень пылкое воображение. — Он сжал зубами простое серебряное колечко, продетое в пупок Элоизы. — Здесь точно нужен бриллиант. — Губы Джона скользнули к ее бедру, затем он снял остававшуюся на нем и на ней одежду. — И браслеты на щиколотки. С разными драгоценными камнями. Я бы надел их на тебя, и мы пошли бы на пляж.

Вентилятор на потолке щелкнул, обдал кожу Элоизы потоком прохладного воздуха, пошевелил бамбуковые жалюзи. Ей казалось, что она дрожит, как эти жалюзи, и парит в воздухе, когда дыхание Джона касается ее тела.

Почему она так хочет Джона, если всего несколько часов назад они были вместе в ее кабинете? Голод желания должен был бы утихнуть, немного, по крайней мере, а он становился все сильнее и сильнее.

Элоиза провела ногой по ноге Джона, открываясь ему, приглашая его входить, дюйм за дюймом, сладким, сказочным.

— Тсс, — прошептал он ей в ухо. — Мы еще доберемся туда.

Она, будучи не в состоянии ждать, положила руку ему на живот, гладя, лаская, требуя, пока он не дрогнул. Джон наклонился к своим брюкам, лежащим на полу, и достал презерватив. Он открыл пакетик и надел презерватив, а Элоиза порадовалась, что хоть кто- то из них еще сохранил ясность мысли и позаботился о безопасности.

А потом он вошел в нее. Его проникновение было знакомо и ново одновременно. Но Джон всегда был непредсказуем, полон противоречий; он вносил хаос в ее идеально упорядоченный мир.

Приподнявшись на локте, он смотрел на Элоизу, держал ее под прицелом своих потрясающих голубых глазах. Его взгляд сказал ей, что он ждал этого так же нетерпеливо, как и она. В библиотеке Элоиза словно пребывала в тумане, но сейчас осознавала каждое движение, каждое ощущение. И это было прекрасно. Ее чувства обострились, стали ярче.

Джон не останавливался, кровать скрипела. О, как это хорошо — после столь долгой разлуки. Элоиза хотела быть с Джоном, гореть вместе с ним. Но она знала, что это не будет продолжаться вечно. Может v быть, еще один раз. Да, обязательно должен быть еще один раз.

Элоиза обхватила Джона ногами, отчаянно пытаясь удержать ощущения, удержать его.

— Элоиза…

Глаза Джона закрылись, зубы сжались, тем не менее он шептал ее имя опять и опять. Он хотел рассказать, как часто думал об Элоизе, как мечтал осыпать ее драгоценностями, подарить ей наслаждение, о котором она даже не подозревала.