Двойники
Шрифт:
Скоро девушка от страха откроет замок, и что тогда случится, неизвестно.
4.12.
Адам заявился и на следующий день, и постучался он куда менее осторожно, как к старому приятелю, который точно будет рад его видеть. Войдя, он сразу упал на стул и закинул ногу за ногу.
– Вы не курите?
– спросил он.
– Почему-то я никогда не спрашивал.
– Нет, - ответил Ян, - не курю. Странно, что вы с вашей проницательностью не догадались.
Адам неопределённо хмыкнул.
– Я обдумываю серьёзное решение. Хочу поменять место. Недавно за кружкой пива познакомился кое с кем из людей, во власти которых
– И куда вы хотите перейти?
– удивился Ян.
– Отдел заявлений!
– Адам щёлкнул пальцами.
– Работа мечты любого сотрудника. Она намного интересней. Вы же сталкивались в Министерстве с просителями? Принимать от них через окошко документы, находить ошибки и отправлять обратно, согласитесь, лучше, чем целый день ставить дурацкие штампы. Приятно наблюдать за теми, кто ниже тебя статусом. А поскольку различные унижения и оскорбления со стороны руководства будут неизбежны, их всегда можно выместить на просителях. С точки зрения формальной логики унизивший другого сам униженным быть перестаёт! Для человека с чувством собственного достоинства это очень важно!
– Вы произносите безумные слова, - воскликнул Ян, - Вам самим не отвратительно?
Адам скорчил разочарованную гримасу.
– Полагаете, мне приятно так говорить? Конечно, нет! Но я отдаю себе отчёт о том, что прячется в подсознании. У любого из нас! Пытаться изменить себя - просто загнать проблему глубже и притвориться, будто её нет, поэтому даже пробовать не стоит. Признать, смириться и жить в согласии с собой - вот что необходимо. Психология - точнейшая из наук! И это общепринятая норма, так делают все. Традиция! А если нечто безумное является традицией, то оно вроде как уже и не безумное.
Он довольно засмеялся.
– Я, по крайней мере, честен, и в отличие от других не пытаюсь одеть маску. Не надо рассказывать об идеализме, он свойственен лишь юности, а мы взрослые люди, познавшие жизнь, пусть и не выходя из кабинета. Точнее, идеализм присущ и нам, но он со временем изменился, учёл жизненные реалии и стал трезво смотреть на вещи.
Адам улыбнулся и погрозил пальцем.
– Не льстите себе, - проговорил он.
– Не поднимайте чрезмерно самооценку. Клерк с высокой самооценкой страшен.
– Интересно, что я слышал это как раз про низкую. Какая же, по-вашему, она должна быть, средняя?
Адам замахал руками.
– Что вы! Увидев в тёмном коридоре согласного с тем, что он серость, нужно немедленно убегать! Логика вас опять подводит. В Министерстве она работает своеобразно, поэтому не бойтесь шагнуть в сторону. Самооценка обязана быть больной. Спросите, почему? Да потому что другой нет. Ей надлежит подскакивать и падать, как при лихорадке, только тогда она реалистична и не выдумана. Высокомерие чередуется с униженностью, превосходство с подобострастием, гордость от того, что на таких как ты и держится Министерство, с презрением к себе как к части безликой и бессмысленной серой массы. Практика свидетельствует о моей правоте.
Потом он отвернулся и почти минуту о чём-то размышлял.
– У вас, насколько мне известно, начальник - Борис? Забавный парень. Любитель иносказаний. Считает, так безопаснее. Хаха! Когда же его, наконец, утвердят, может тогда он угомонится и начнёт вести себя как подобает.
Адам вдруг ойкнул и как бы с испугом посмотрел на Яна, но через пару секунд засмеялся.
– Ничего, что я так отзываюсь о столь большом руководителе? Но вы ведь ему не скажете! Вам можно доверять!
Затем он в очередной раз улыбнулся.
– Не правда ли, мы с ним похожи?
Он застегнул воротник, поправил несуществующие очки и нарочито посерьёзнел. Черты лица разгладились, и он стал действительно немного похож на Бориса. Во всяком случае, куда сильнее, чем на когда-то встреченного в архиве Адама.
Отличались только руки. Пальцы, длинные и тонкие, под стать своему владельцу, жили независимо от него - шевелились и двигались, будто вели друг с другом какой-то неведомый диалог.
– Вы любите играть в странные шахматы на бесконечной доске без чёрно-белых квадратиков, где очертания фигур непонятны,
а правила неустойчивы?– спросил Адам.
– Не знаю, - ответил Ян.
– Тогда я скажу иначе. Вам по-прежнему необходимо знать, кто я, или это потихоньку уходит на второй план?
– Никуда не уходит, - спохватился Ян.
– Кто вы?
Адам всплеснул руками.
– Вы просто не хотите, чтобы я оказался Адамом. И что мне делать?
Он грустно вздохнул.
– Я пошёл работать. Если появится время, сегодня зайду к вам ещё.
4.13.
– Как вы считаете, почему сотрудники Министерства столь добропорядочны и благочестивы?
– вдруг спросил Адам.
Ян от удивления даже рассмеялся.
– Наверное, им нравится быть такими.
– Вы правы, - воскликнул Адам, - клерки очень стараются выглядеть приличными людьми! Но одного желания здесь мало, надо учитывать законы психологии. Как известно, единственный способ справиться с тёмной стороной души заключается в том, чтобы спрятать её как можно глубже, где-нибудь в далёких комнатах, куда никто не заходит, и дать ей там свободно проявить себя. Разрушить её сложно, а осколки ещё опаснее. В Министерстве есть забытые двери, и за ними скрывается много любопытного! Некоторым кабинетам при инвентаризации почему-то не дали учётные номера (те, что написаны на табличках, не совсем учётные номера), они остались безымянными и значит ирреальными, несуществующими. Логично предположить и нереальность того, что в них внутри. Там можно делать всё что угодно, это не считается, тебя никто не осудит. Юридически это тоже прописано. Чиновники постоянно возвращаются к ним. Почему нет? То, что немыслимо наяву, легко допустить в кабинетах без номеров. Там оно невинно как сновидение, как случайная фантазия. Полёт бабочки, узор на крыльях которой сложился в непристойный рисунок. Это не грех, за него не накажут, ибо как наказать за желания, от которых избавился? И чем больше они позволят себе, тем станут высоконравственнее в жизни. Зайдут на пару часов, и потом долго ничего не мешает работать. Дело того стоит. Несколько дней невинен как дитя, а когда завод заканчивается, можно и повторить. Часто там происходят игры. Самые разные, в Министерстве умеют придумывать. Например, расставляют стулья по кругу, посередине на пол сажают кого-то, обычно самого слабого и низшего по должности, и...
– Я не хочу этого слышать, - перебил его Ян.
– Успокойтесь, со временем вы начнёте относиться по-другому! Брезгливость характерна только для новичков. Или вот ещё. Чиновники заранее собираются в кабинете, и кто-то как бы рассеянно заходит с бумагами, дескать, ошибся этажом, извините, но дверь-то захлопнулась, он пробует её открыть, но ничего не получается. Клерки с улыбкой смотрят на него, они рады нежданному гостю, а потом встают со своих мест, медленно и молча, растягивая удовольствие, подходят всё ближе и ближе, дверь, словно в мышеловке, никак не открывается, незадачливый посетитель в ужасе пытается что-то объяснить, договориться, но его не слушают, мягко улыбаясь, подходят, и вот они рядом, трогают его сначала за одежду, а затем...
– Адам, прекратите!
– Ян чуть не закричал.
Тот покачал головой и засмеялся.
– Почему вы так разволновались? Это происходит в какой-то мере добровольно, и всё быстро заживает, хотя игры, конечно, основаны на реальных событиях. Путь к нравственности сложен и извилист, нужно искать способы обхода. Нередко игры используют для карьерного роста. Очень удобно! Глупость - серьёзный плюс, но конкуренция велика, а при равенстве интеллектов начальник повысит того, кто доставит ему большее удовольствие. Разумный выбор! Вот и приходится изыскивать внутренние резервы. Думаете, это отвратительно? Нет, так как случается постоянно. Происходит и куда более жуткое, однако и оно в порядке вещей! Лучший способ борьбы с чудовищным - сделать его привычным, ведь привычное не может быть чудовищным. И вы не видели действительно ужасного! Например, конкурса художественной самодеятельности. Это нечто вроде соревнования в том, кто более странно прочитает стихотворение, станцует или споёт. Если вам снится кошмар, не спешите просыпаться, наяву может оказаться ещё страшнее.