Дыхание Голгофы

Я ждал долго и вот, наконец, в первых, еще масляных сумерках открываются ворота и въезжает черный лимузин с барином. Вот он выходит из машины и я ловлю его взгляд, где-то обращенную в мир полуулыбку. Ну вот еще чуть-чуть. Кажется, Глава не торопится, он млеет от счастья жить… Я перевожу дух. Я тоже не тороплюсь. Пуля догонит. Одно движение – и она уже в стволе. И вот я вижу его лицо, и палец плавно потягивает курок – еще мгновение.. и мой прицел закрывает ладонь.

Я машинально сбрасываю палец с курка и вижу в круге прицела лицо Рериха.

– Что ты, что ты, доктор?! Ты же убьешь человека!

И все. Я опускаю ствол, и передо мной возникает дочь Маришка. Она стоит рядом с Рерихом и держит его за руку. А вокруг Афган.

Я оборачиваюсь и вижу, как Чудов с солдатами несут человека. Поднимают над собой и опускают в кузов «Урала». Оранжево-черным факелом горит моя «таблетка», а стреляющий бронетранспортер делает какие-то замысловатые неуклюжие движения. Но вот грузовик срывается с места, как будто ускользая от разрыва снаряда, и уносится вдаль.

Сейчас я смотрю на все происходящее легко. Как, может, только в кино. И мне покойно.

– Ну, ты все видел. Хочешь к ним? – спрашивает Рерих.

– Не знаю. Я там был…

– Папа, пойдем с нами, - говорит дочь и берет меня за руку.

– А куда пойдем?

– К нам, - весело отвечает Маришка.

– А что у вас?

– Как что? Любовь…

Вместо эпилога

Теплым майским вечером где-то ближе к середине последнего десятилетия прошлого века в большом южном городе появился столичный житель. Он был высок ростом: яркая проседь, легкая усталость в серых глазах, и светские манеры являли собой эдакую изящную модель нувориша, хозяина жизни. Он приехал своим ходом, на великолепном черном «мерседесе» по делам торговой фирмы, в которой был соучредителем и, наверное, душой. Его уважали за порядочность, где-то принципиальность и невероятную ответственность. Это и был полковник Георгий Чудов.

Кроме намеченных деловых встреч, полковник решил навестить жену своего боевого товарища Галину Апраксину… Большой старый дом в центре города он отыскал легко. Ну, а букет алых роз должен непременно украсить встречу и где-то ослабить нерв обоюдного волнения. За окном «мерседеса» голубым и оранжевым расцветает майский вечер. И вот звонок в дверь.

– Здравствуйте.

– Здравствуйте.

– Вы гражданка Апраксина Галина Сергеевна, - улыбается Чудов и, не дожидаясь ответа, протягивает цветы. – Это вам.

– Мне цветы? А вы меня ни с кем не путаете? – улыбаясь и слегка кокетничая, отвечает дама.

– Нет. Я вас помню по фотографии.

– Догадываюсь, Вы - сослуживец моего Гавроша. Что ж мы стоим у порога? Проходите, пожалуйста. Вот сюда, - приглашает хозяйка в дом, усаживает гостя в прихожей в кресло и садится напротив.

– Ох, извините. Я не представился. Полковник Чудов. Замполит, уже бывший. Когда мы служили с вашим мужем, капитаном Апраксиным, я был майором.

– А как вы оказались в наших краях? – спрашивает Галина Сергеевна и, не дождавшись ответа, предлагает: - Чай, кофе?

– Извините, я к вам ненадолго. Я здесь в командировке. По делам нашего предприятия. Проездом, можно сказать и дальше на юг, - сразу определил свою позицию гость.

– Понимаю.

На мгновение зависает неловкая пауза.

– Вы были рядом с моим мужем, когда он погиб? – спросила Галина Сергеевна и глаза ее наполнились слезами.

– В общем, да. На пути в Баграм «духи» подорвали нашу «таблетку». Я летел в Союз в отпуск. Взяли меня «прицепом» с ранеными ребятами: накануне «духи» обстреляли нашу часть… Ехали, мирно беседовали и вдруг удар. Капитана контузило. Раздробило ногу. И еще осколком зацепило голову. Он потерял сознание и таким я его и доставил в госпиталь в Баграме. И, как оказалось, в коме. Лечащий врач, кстати его однокурсник по академии, Александр Львов решил, что транспортировать капитана в Ташкент опасно. Не выдержит перелета. Неделю он был в коме, но так из нее и не вышел. Это я уже потом узнал. Кстати, Львов передал мне вот это.

Тут Чудов достал из бокового кармана пиджака маленький целлофановый пакетик и подал Галине Сергеевне.

– Все не было случая вернуть его Вам раньше. А по почте? Без души…

– Медальон, - едва улыбнувшись, вытряхнула Галина Сергеевна себе на ладонь содержимое. Пальчиком развернула медальон, как книжицу. – А вот и дочура наша. Гаврош когда-то привез мне в подарок эту вещицу. В Ташкенте купил. Я отказалась. Вставили фото Маришки. Носи, сказала ему, пусть дочь наша тебя бережет. Не сберегла. Сама ушла и отца за собой…

Хозяйка уронила слезу и вместе с ней тяжелую паузу. – Извините, курить можно? – спросил гость.

– Вообще-то я мужу запрещаю, - ответила Галина Сергеевна, явно смутившись. – Но вы курите, если хотите.

– Ну, зачем такие жертвы?! Потерплю. – В этом месте разговора Чудов почувствовал себя здесь лишним. – А где похоронен капитан?

– На центральном кладбище. В самом начале. Там есть аллея Славы. Легко найти. Над Гаврошем склонился ангел.

И тут раздался звонок в дверь.

– Это муж. Он с работы идет и забирает дочку из садика, - легко встает Галина Сергеевна и шагает в прихожую.

Чудов поднимается и идет следом. На пороге оказывается немолодой с лысиной мужчина в роговых очках. Он удивлен. Девочка в сиреневом платьице и с белыми кудряшками очарованно уставилась на гостя, но жмется, однако, к отцу.

– Познакомьтесь. Это сослуживец моего Гавроша Георгий Чудов.