Дыхание Голгофы

– Подозрительно. Во всех карманах пусто. Только какая-то писулька с инициалами и номер аптеки по улице Серафимовича. Странно. Может, документы при нем. Ты бы подгреб. Хотя бы джип с глаз долой отгоним в гараж Кинзеля. Ключи вот тут в вазочке. Подгребай и как можно быстрей, а то как бельмо у всех на виду джип этот.

Я вернулся к себе в кабинет.

– А где сегодня Фрося? – спросил я Батищева: он что-то подсчитывал с калькулятором в руках.

– У Аскольда будущую передовицу обсуждают. Обзорную, по итогам выборной кампании. Ну и благодарить будут нашего избирателя.

– А меня в это уже как бы и не надо посвящать? Мавр свое дело сделал.

– Сделал, капитан, - досадливо взглянул Руслан. – У тебя есть сегодня работа?

– До обеда в Общественной приемной Челноков.

– Ну и хорошо, проведай Анюту. Старик, расслабься, пользуйся моментом, пока нет этой бестии.

«Тогда на дачу», - подумал я.

Ашота забрала Фрося, так что до места стоянки моих «Жигулей» в автошколе пришлось стреножить частника. И вот я уже мчусь к месту дислокации полковника Чудова и его джипа. Может, он уже и вернулся после прогулки на велосипеде марки ХВЗ. Пустил волну – чего ему закрывать дом если он по месту? Может, и затерялся где на нашенских-то красотах. Денек солнечный, редкое по февралю тепло.

Пахомыч ждал меня у джипа.

– Хорошо, что день будний. Людей почти нет. – Как-то заговорчески осматриваясь, проговорил Пахомыч, и пожал мне руку. – Надо бы этого иноземца спрятать с глаз долой. А то, как бельмо.

– А куда, Кондратий Пахомович? – досадливо повел я головой.

– Как куда? – так и удивился сторож. – В гараж к Кинзелю. Я ж сказал. А ключики от этой лайбы преспокойно в вазочке на тумбочке лежали. Ты сможешь на ней-то?

– Смогу, наверное, - улыбнулся я. Вид у старика был какой-то взъерошенный и встревоженный одновременно.

– Ну тогда заводи.

– Так сразу. А кто такой Кинзель? – спросил я.

– Ты что, Льва Абрамовича Кинзеля не знаешь, бывшего директора мясокомбината? А, небось, деликатесную колбаску вкушал?

– Вкушал, только на ней не было написано, что она от Кинзеля. По-моему, мясокомбинат прибрали к рукам люди Главы. Он-то на ладан дышал. А где ж сам хозяин-то? – Я открыл джип и сел за руль. Старик устроился рядом.

– Кинзель-то? С семейством в Израиле. Денежку кое-какую поимел от продажи своего хозяйства и - к братцу на энту самую Землю обетованную. А на гараж и на дачный участок желающих пока не нашлось. Он меня, как бы поверенным оставил. А гараж хороший, капитальный, с подвалом. Я иногда туда пускал постояльцев, так, по мелочи, платили. В сезон, - рассказал Пахомыч по ходу движения историю гаража Кинзеля. Он потом долго возился с гаражным замком, поржавел за зиму, открыл, наконец.

– Въезжай, - пригласил.

Я легко вставил джип. Вышел.

– А тебе не хочется джипок этот малость обследовать? – спросил Пахомыч, хитровато поблескивая глазками.

– Нехорошо. А вдруг хозяин объявится? – не согласился я.

– Вот чует мое сердце: что-то тут не так. По-моему дружок твой, военный, уже не объявится. Все сроки прошли. Погиб он в той аварии. Господь убрал его с твоей дороги. Да мы так, аккуратненько, если что, не догадается. Давай, а? – настаивал старик.

– Ладно, - неохотно согласился я и заглянул в бардачок. Ну вот водительское удостоверение на имя Чудова. И его паспорт, все нормально.

– А ты не торопись, давай глубже копнем. Я нутром чую, что-то тут не так, - решительно заявил старик и принялся за работу.

Открыли багажник. В полиэтиленовых сумках спальный мешок. Теплое нательное белье. Одеяло. Пластмассовая канистра с водой и алюминиевая с бензином. В рюкзаке одежда, обувь.

– А хорошо упаковался. На дорожку дальнюю. Весь гардероб захватил. Эт что ж за командировка такая, на Магадан, - хохотнул сторож.
– Бизнесмен, говоришь? Эха! Бизнесмены в самолетах летают, в крайнем случае, на скором, в вагоне люкс. А так ездят ребятишки определенной квалификации, - смял лоб в гармошку Пахомыч. – Чтоб не светиться.

– Вы что имеете в виду? – кажется я начал догадываться.

– Уберег-то тебя Господь, - по-моему Пахомыч вошел в азарт. – Вот еще маленько пошукаем и что-нибудь нарисуется. Давай снимать заднее сидение. И спинку.

– А вы уверены, что там что-то будет? – все-таки я не мог согласиться «с разбоем». Полковник Чудов, фронтовой товарищ?! Господи, разбудите меня.

А Пахомыч уже снимал сидение. Управлялся он ловко, со знанием дела. Вытащили. Под суконной накидкой в чехле снайперская винтовка в кожаном чехле, тут же рядом в футляре пистолет с глушителем. Пачки патронов. В пластмассовой коробочке ампулы без маркировок и таблетки. Отдельно шприцы.

– Ух ты! Я только в кино такое видывал, - воскликнул Пахомыч. – Жить Лексеич будешь долго. Матушка-спасительница тебя сберегла. Вот и бросила твоего дружка под колеса. Ничего вытаскивать не будем. Там точно отпечатки пальцев.

Я, кажется, не слышал старика. Все плыло перед глазами. Чудов! Чудов! Неужели так может разрушить душу жажда денег?!

– А вот и денюжки, - воскликнул Пахомыч. – Доллары. Как еще бабушка моя в чулок прятала. За сколько ж сребреников он тебя продал? Посчитаю.