Дыхание Голгофы

– Я знаю. Опрос ведется, - интригующе заблестели глазки у старлея. – А вам ни о чем не говорит имя Суворина Игоря Филипповича? Вы только хорошо подумайте. Сотрудник вневедомственной охраны города Подольска.

– Ну, на память я еще не жалуюсь. Не слышал я про такого. А почему этот вопрос именно ко мне?

– Все дело в том, что в заднем кармашке его спортивного трико вместе с удостоверением обнаружена листовка с адресом общественной приемной, телефонами, но главное - с вашей фотографией, - как-то нездорово заискрились глазки старлея.

– Ничего не пойму. Если мне не отказывает память, мы таких листовок отпечатали тиражом в десять тысяч и везде мое фото. Наверное, человек мне хотел позвонить или приехать. Почему это вас удивляет?

– Нет, что вы?! Это вас ни к чему не обязывает. А, может, он ваш знакомый, Гавриил Алексеевич. – Тут милиционер-«филолог» нырнул опять в папку и достал из нее несколько фотографий с места аварии, разложил передо мной.

Картина не для слабых духом. В кювете перевернутый грузовик, изуродованная легковушка, кажется, «Жигули» и два трупа у обочины. Отдельно – лицо Чудова. Оно снято специально крупно. Но кого-то узнать в кровавом месиве даже при очень сильном желании невозможно. Я определенно «вычислил» его по лысому черепу и оттопыренным некрасиво ушам. Думаю, человеку, единожды видевшего его, опознать будет сложно.

– Ну здесь трудно кого-либо опознать. Веселая коллекция. Даже мне, хирургу с воображением, - ответил я. Тут я вдруг подумал, что в штабе противника наверняка паника. Ликвидатор «не вышел на связь». Они уже и органы подключили. И напрямую ко мне. По-моему эти ребята ищут джип с компроматом. И плевать на трагедию. Стоял ли джип в дачном районе после аварии?

– Тут как раз дорога. От дачных участков втекает в главную. Но, видно, разогнался, перед главной и, не сбавляя скорости решил проскочить, а потом, вероятно, понял, что не успевает, ударил по тормозам. Его и потащило. Грузовик с щебнем, уходя от столкновения, на скорости девяносто дает влево и заваливается, а летящий на скорости сто двадцать «жигуленок» завершает цепь. Водитель ее погиб. Жена сидела на заднем сидении - в тяжелом состоянии. Велосипедист – сами видите. Вот такая штука. Но мы, собственно почему к вам обратились. Не можем установить личность велосипедиста. Нет во вневедомственной охране подмосковного Подольска сотрудника с именем Суворина Игоря Филипповича. Нет таковых и в ближайших отделениях Подмосковья. Это нас насторожило.

– Ну, тут я вам ничем не могу помочь, - развел я руками.

Конечно, мы обошли территорию дачного района. Показывали фотографии. Одна женщина сказала, что видела мужчину незнакомого на велосипеде на территории. Но опознать его не смогла. Не опознали его и другие дачники. Зимой, на велосипеде - всем показалось странно.

В этом месте, конечно, я слегка напрягся, но тотчас отпустило.

– Я к тому, раз у вас там дача…

– Я думаю и сейчас кто-то топчется возле моей избенки на курьих ножках, - предвосхитил я его вопрос.

– Ну, не на таких уж и курьих?

«Ага, прокололся старлей-«филолог». Бродите, ищите вчерашний день», - возликовал я. Тут я крепко держал себя в руках. Похоже этот черноглазый не так уж и прост. Отцеживает каждый мой штрих на лице».

– Скажите, у вас, кажется, недавно был гость?

– Ну от вас, органов, не спрячешься, даже в туалете, - чуть не психанул я.

– Зачем вы так, Гавриил Алексеевич? – обиделся парень. – Свидетели показали, что видели у вас на стоянке иномарку.

– Был у меня в гостях афганский сослуживец, полковник Чудов. – Ага. Кажется, потянул ниточку к ментам Витек. То ли коленки задрожали, то ли жаба задушила. Уплыли денежки, а работа не сделана. – Вечерок посидели, а утром он уехал на юг, в командировку.

– Полковник Чудов. Я запомню, - закрывая блокнот, сказал старлей. Он принципиально не стал рыть дальше. – Как вы заметили, это была просто беседа, без протокола. Я так, для себя, кое-что пометил. Извините. Желаю удачи. Если что вспомните, позвоните нам.

Старлей решительно встал и подал мне руку.

– Я человек законопослушный. Иначе б не шел во власть, - заявил я решительно, где-то даже с пафосом. По-моему мы остались друг другом довольны.

«Осторожничает Витек. Затеял драку, а сам в кусты, когда дело до горячего дошло», - возвращаясь к себе после проводов работника милиции, подумал я.

Вечером в штаб позвонил Пахомыч.

– Как настроение?

– Нормально. Был человек из органов. Побеседовали. Можно сказать толково.

– У нас тоже менты были, разыскивают свидетелей аварии. И со мной и с напарником поговорили. В пересменку. А чего мы знаем? Откуда он взялся, этот велосипедист? Может, с неба свалился. Надумал в феврале раскатывать по нашим просторам. Невтерпеж, что ли?

Тут я понял, что сторож шифруется.

– Кондратий Пахомович, вы уж меня извините, дела, - категоричным тоном заявил я.

– Понял, извини.

Вернулась из кабинета Антипова Фрося и сразу спросила:

– Чего они тут вынюхивают?

– Это по аварии возле наших дач.

– А… слышала, по телевидению показывали в информационном выпуске. Есть погибшие. Ну, а мы с какого боку?

– У велосипедиста, виновника ДТП, нашли нашу листовку с моим фото. По общественной приемной.

– Ну и что? – удивилась Фрося. – Таких листовок много.

– Не могут установить личность погибшего. А в удостоверении, в том же кармашке – липа. Вот они и думали, может мне знакома эта личность. На фото после аварии сплошное кровавое месиво. Разумеется, этим меня не удивишь, я разное повидал на войне, но как узнать по лицу человека, если такового практически нет, - представил я Фросе исчерпывающий ответ.