Дыхание Голгофы

Он остановил мне у кинотеатра «Мир» - от него начинался торговый центр, спросил:

– Тут пойдет?

– Пойдет, - ответил я, открывая дверцу.

– Ты, это, не бери в голову. У меня иногда бывают перепады, - сказал Сергей Сергеевич.

– Уже не беру, - улыбнулся я. – Спасибо, Эльвире привет.

Я хотел сказать еще, что в принципе ничего не изменилось. И дача, по-любому, остается общей для всех. Но тут тесть достал из бардачка ключи, протянул:

– Ты забыл главное. Ключи.

– Надеюсь, у вас есть дубликат? – спросил я.

– А зачем? – тесть бегло, неискренне улыбнулся. – Как говорят, уходя, уходи.

Наверное, я как-то особенно взглянул на него.

– Да не грузи себя. Все нормально. Будь здоров, - отвечает тесть.

Я выхожу из машины и какое-то время, ошарашенный, смотрю ей вслед.

<p align="center">

Часть вторая

7

Анюта пропала. Вторую неделю я не могу отловить ее по телефону, а к ней заявиться «внаглую» не позволяет самолюбие. И дело не в том, что район дислокации дамы - зона «табу» - теперь уже плевать на «табу», просто я чувствую себя виноватым. Мужчина, не дающий твердых обещаний женщине, в итоге становится чужим. Просто постель без права перспективы все-таки хрупкий аргумент.

Мои плановые выходные чудесно совпадают с календарными и я выбираюсь к Анюте. По пути заглянув в продовольственный магазин, отовариваюсь «развитым социализмом» и, подумав, покупаю цветы. Все те же хризантемы. Странно, но в своем дворе я не чувствую волнения, того особенного, на грани страха. Мне даже хочется встретиться со своей бывшей. Только среди гуляющих дам всех возрастов Галины нет. Впрочем, в этот предвечерний час – людно. Июль тянется к августу и на пике лета зеленый, тенистый двор одно спасение от духоты.

Анюта удивлена, но какой-то особой радости от встречи на лице нет. Я здороваюсь и целую ее в щеку, которую девушка все-таки подставила.

– Что случилось? – спрашиваю я. – Телефоны молчат.

– Ничего. Все нормально, проходи, – натянуто улыбается Анюта.

Я подаю цветы, сумку.

– Вот тут купил кое-какие продукты. Может, пообедаем?

– Может, - все-таки через силу улыбается Анюта и не спешит принять сумку и цветы.

– Сколько мы не виделись?

– Я не считала. Неделю… Какая разница? – определенно нервничает Анюта.

– Да что, черт возьми, происходит?! – психую я. – Возьми хоть цветы, что ли.

– Я тебя первый раз вижу в гражданке. Ты какой-то другой, - она сменяет-таки гнев на милость и берет наконец цветы.

– Может, я не вовремя. Извините, - говорю я и поворачиваюсь к двери.

– Стоять. Не дергайся, командир. Просто на всякий случай - бегать я за вами не буду. Вот ты посчитал нужным - пришел.

– Не понял, мы выясняем отношения? Ты что, специально не берешь трубку телефона? Или ты решила, что у меня вместо сердца керзуха? Это, так сказать, твои профилактические мероприятия? А если б я не пришел?

– Значит не судьба. Но ты пришел. Мне нравится, что ты забеспокоился. И вот сразу с порога загрузил меня вопросами.

– Ну слава Богу здорова и замуж не вышла, - шучу я.

– Вы на что-то, командир, намекаете? – Тут Анюта буквально расцветает на глазах.

– Не делай больше так, ладно, - говорю я спокойно, с чувством, и мы проходим в большую комнату.

Я остаюсь у Анюты и впереди целых два выходных дня. А за стенкой - Галина. Конечно, я думаю о ней и это уже приговор. – Черт возьми, я все-таки хочу ее увидеть. Наверное она такая же хорошенькая, как давным-давно, когда была беременна Маришкой.

Какое-то время мы сидим в большой комнате на диване и смотрим друг на друга. Наконец, я беру ее руку – у нее почему-то холодная ладонь, а в глазах все то же лукавство, хотя и подбирается к грусти. Черт возьми, я определенно соскучился по женщине, и она это понимает, но ей необходима аргументация – эти чертовы слова про любовь, такую большую и непременно единственную на все белом свете. Но как раз этих слов и нет, не получаются, а врать не хочется. И тут я вдруг вспоминаю про дачу. Кажется найден простой и надежный аргумент – а не завалиться ли нам на мою дачу, где «подробности» будут вполне органичны. Да, конечно, она же еще не знает, что я стал обладателем домишка за городом в хорошем зеленом массиве и даже с озерцом.

– Может, на дачу? – говорю я скромно.

– Какую еще дачу? – удивлена Анюта.

– Поздравь, я стал собственником дачного домика и участка в шесть соток. Если хочешь, по наследству досталось. Тестюшка прибомбил.

– Ну что ж, поздравляю. Подарок щедрый, хотя есть повод задуматься, - потупилась вдруг Анюта.

– Я знаю, о чем ты. Вообще-то я хотел отказаться… - Мне вдруг не хочется продолжать этот дачный восторг и я, уловив мгновение, целую девушку в губы. – Ну что, едем, мадам, на смотрины. И, полагаю, с ночевкой.

– Чудеса! – только и всплескивает руками Анюта. – Вот уж не думала.

– Жизнь – штука непредсказуемая. – Ну, я заказываю такси?

Я шагаю к телефону.

– Давай я хоть соберусь, - останавливает Анюта и на ее лице застывает сложная гримаса досады и радости.

Впрочем, такси не заставило себя долго ждать – хоть с этим, слава Богу, в державе разобрались. И вот мы на даче. Изумление на лице Анюты после экскурсии по дому несколько притупилась на участке. Тут я обратил внимание, что грядки изрядно прихвачены травкой – похоже, Пахомыч в сомненьях. Один хозяин сменил другого – определенности никакой. Хотя вот он и сам – легок на помине.