Единственная. Твоя

Так будет лучше для всех.

— Владимир — это Данияр Мстиславович. Данияр Мстиславович — это Владимир…

Могла бы не знакомить. На ее робкий лепет мужчины не обратили вообще никакого внимания. Стояли друг напротив друга, мерялись взглядами, а Любава до трясучки боялась, что на перроне случится мордобой с летальным исходом.

Они же оба вон какие высокие, сильные! Но Данияр все равно мощнее. И наверняка опытнее в драках. В спецназе ведь служил! Ой, мамочки…

Любава затравленно оглянулась по сторонам, пытаясь отыскать хоть одного милиционера. Если что, будет звать на помощь…

— Владимир, значит, — тем временем прорычал Данияр. — Очень приятно.

— Не могу ответить взаимностью, — оскалился мужчина.

Но ему ответили обидным хмыканьем:

— Мне твоя взаимность ни к чему.

— В таком случае, кассы в той стороне. Обратный поезд скоро прибудет.

— Вот и езжай на нем подальше. Все равно от тебя толку мало.

Желтоватые глаза Владимира потемнели от ярости. Мужчина шагнул вперед, но Любава успела быстрее.

— Так, хватит! — втиснулась между двумя дурнями. — Прекратите этот детский сад!

Но Владимир ее аккуратно так в сторону отодвинул:

— Обязательно. Как только Данияр Мстиславович любезно свалит. Или помочь?

— Себе помоги, защитничек недоделанный…

Вокруг начали собираться люди. Перешептывались, ждали, чем закончится. А Любаву вдруг такая злость взяла — аж дыхание перехватило.

Ну… Самцы бесячие! Идиоты пустоголовые! Владимир еще ладно — он давно свой интерес проявлял. Но Данияр?! Что на него нашло вообще? Дома жена на сносях, а он ведет себя как… как будто ревнует!

В груди тревожно екнуло. Но Любава упрямо мотнула головой. Да нет, глупости! Какая ревность? Смешно это! Просто кое-кому охота крутость свою доказать.

Ну и пусть! А она в этом цирке участвовать не станет. Позорище! Два взрослых мужика устроили не пойми что!

Круто развернувшись, Любава зашагала по перрону.

Скорее домой! Закроется на десять замков и никого не пустит! А Данияр если хочет, пусть на коврике ночует! Не жалко!

Ноги сами несли ее вперед, все дальше от ругавшейся парочки. Вот так встреча, ужас просто! Владимира еще понять можно, но Данияр почему так рычит? Он ведь женат…

Любава по привычке схватилась за амулет.

А в следующее мгновение мощный толчок в плечо скинул ее на рельсы.

Прямо под колеса приближавшегося поезда.

* * *

Зверь рванул на волю так, что Данияр чуть на платформе не перекинулся.

Еще не соображая что к чему, бросился вперед, распихивая мешавшихся под ногами людей. В спину ударили брань и проклятья. Плевать!

Мгновенно преодолев короткое, но такое безумно длинное расстояние, бросился вниз, на рельсы, схватил девушку в охапку и одним рывком выпрыгнул обратно, на безопасный перрон.

А за спиной натужно визжали тормоза. Поезд уже сбросил скорость, но все равно не смог бы остановиться вовремя. Еще несколько секунд и…

— Любава! — бросился к ним подоспевший Владимир.

А Данияра так и перетрясло. Щенок! Наглый, смазливый и… правильный до зубовного скрежета. Благородный, чтоб его…. А это значит, что зелье Олеси все-таки пригодится.

Медведь тоскливо взвыл. Прошелся когтями по израненному сердцу, но Данияр даже не поморщился.

— Тот, в синей рубашке, — рявкнул, кивая на удалявшегося мужчину.

Владимир обжог его полным ревности взглядом, но бросился за несостоявшимся убийцей.

Тот не успел далеко убежать. Не в его состоянии.

Даже среди безумной мешанины запахов Данияр почуял смрад дешевого пойла и медикаментов. Мужик был пьян.

Поэтому не сопротивлялся, когда щенок повалил его мордой в асфальт и щелкнул наручниками. Так-то лучше. Пусть Владимир этого нарика тискает, а он пока другим займется.

Данияр осторожно убрал с лица Любавы спутанные темные локоны. Такие мягкие! Захватил бы всей пятерней, потянул назад и впился звериными клыками в нежную шею, навсегда закрепляя связь, что сильнее любых клятв.

— Ты как? — вздохнул, с сожалением убирая руку.

* * *

Любава судорожно вздохнула.

Как она?

Наверное, в порядке. Ничего понять не успела. Вот по перрону бежит, вот уже на рельсах, и вдруг опять в безопасности. Лежит в огромных теплых руках и дуреет от запаха крепкого мужского тела.

Ненормальная реакция!

Но все три дня в поезде Любава с ума сходила. Под предлогом духоты держала окно открытым, но и это не спасало от умопорачительного аромата, наполнившего купе.

И сейчас она опять тонет в море разнотравья и терпкого запаха смоляного кедра. Даже боль в бедре кажется не такой уж сильной.

— Все нормально, — прошептала и попыталась хоть немного отодвинуться, но Данияр лишь крепче сжал.

— Ты ногу ушибла, осмотреть надо, — заурчал, гипнотизируя пристальным взглядом.

А на дне янтарных омутов бушевал огонь. И она, как глупый мотылек, готова была сгореть в нем дотла.

— Я сам осмотрю, — жесткий голос Владимира встряхнул и вернул в реальность.

Любава рванулась на свободу. А Данияр не стал удерживать.

— Со мной все в порядке, — повторила, отворачиваясь от мужчины.

На платформе толпились люди, несостоявшегося убийцу скручивала милиция, а Любава… Она мучительно пыталась решить вопрос, от которого старательно отмахивалась все три дня пути: как они жить вместе будут? Получится ли вести себя достойно, ведь кто бы ни была Варвара, но она — жена. Законная.

— Позволь помочь, — вклинился в тягостные размышления голос Владимира.

Если бы он мог! Но Любава кивнула.

Мужчина тут же подхватил ее на руки и понес к стоянке.

В спину полетели завистливые взгляды. Еще бы! Два красавца чуть не погрызлись при встрече, потом один на рельсы прыгнул, а второй на руках транспортирует. Расправить бы плечи, но, кроме неловкости, Любава ничего не испытывала.

Еле дотерпела, пока Владимир ее к машине поднес. Но только увидела его серенькую бэху, тут же мягко, но настойчиво попыталась слезть.

Владимир не пустил. Прижал к себе еще сильнее: