Ее катализатор

— Ты будешь делать свою работу как хочешь. Я буду давать тебе всю информацию, полное разрешение. Но в бары ты ходить не будешь.

— А иначе что?

— А иначе я расторгну контракт.

— Это глупо.

— Глупая здесь ты! — повысил он голос. — Дикая, самоуверенная и…

— Если у вас не осталось больше слов для меня кроме оскорблений, то я, пожалуй, пойду, ваше величество, — тихо прошептала я, стараясь, чтоб мой голос не дрожал. — Вы все сказали, что хотели?

Он сделал шаг назад, моргнул несколько раз, как будто осознавая, что он сейчас делал. Его глаза снова пробежали по мне сверху вниз.

Я хотела сбежать.

— Давайте разойдемся спать, завтра уже обсудим информацию. Спокойной ночи.

Я быстро, не дожидаясь разрешения, направилась к двери. Но он перехватил меня за руку. Его ладонь. Горячая, твердая. Мы одновременно посмотрели на наши руки. В его глазах появилось сожаление и какой-то страх.

Я резко выдернула руку и убежала, закрыв за собой дверь.

Какой позор! Меня отчитали. Ни за что. Никто никогда такого не позволял. Я вбежала в комнату и поняла, что мои щеки горят, ну хотя бы глаза сухие. Но было рано радоваться. Я почувствовала влагу на щеках и потрогала лицо.

Я плачу?

Нет… нет-нет! Я не умею плакать! Я не плачу.

Но когда я услышала странный звук и только через пару минут поняла, что это мои всхлипы… Я осознала, что сижу на полу и плачу. Я взяла личный телефон и хотела было написать Рейни… Но что я ей скажу? Что мне тут плохо? Что меня обидел король?

Ерунда какая-то! Я стала считать дни до приезда Рейни и Эндари в Хэлию. Остался месяц с небольшим. Потом будет полегче, если я кого-нибудь увижу.

Твою мать! Я не думала, что я такая сентиментальная и слабая. Было стыдно и больно одновременно. Я не могла понять, почему поведение Шафрана меня задело. Мне всегда на всех плевать. Хотя, меня так еще не унижали. Он назвал меня глупой, а я… не смогла ничего ответить. А надо было разве? Разве не лучшая тактика — игнорирование? Но… я чувствовала, что я себя не защитила. Я уязвлена.

Захотелось, чтоб ему стало стыдно. Ну что за глупые мысли, Николетт? У тебя есть задание, возьми себя в руки уже, откинь все человеческое. Развела тут мокроту. Это же Рейни у тебя дождик, а не ты.

Да, я — лед, я — сила, я — непоколебимость.

Но непоколебимая я продолжила всхлипывать, перебравшись на кровать и свернувшись в клубочек. Давно мне себя не было так жалко.

Воспоминания стали затапливать меня, мысли и эмоции из прошлого, когда я точно так же лежала и ревела.

Надо в конце концов взять уже себя в руки! Николетт!

Но я продолжила всхлипывать, даже проваливаясь в беспокойный сон.

Я проснулась разбитой. И это было не похмелье. Мне оно незнакомо благодаря антитоксину. Но недосып, слезы во сне… Красоты и собранности это не прибавляет.

Я перевернулась на другой бок. Надо вставать. Скоро придут Ханилида и Латифа. И не стоит им видеть меня в таком виде. Я прошла по комнате и немного прибрала вещи. Когда я собиралась в бар, то часть одежды оставила разбросанной по комнате. Не стоит так оставлять.

Что-то привлекло мое внимание, я подошла к своему туалетному столику. Я может и не складывала кисточка к кисточке все, но точно знаю, что духи всегда закрываю. А тут флакончик стоит, крышка рядом. Я напряглась. Кто может заходить ко мне в комнату без моего присутствия, когда я запираю дверь?

Я написала Фарину:

«Чисто теоретически, у кого есть доступ в мою комнату в мое отсутствие?»

«Ни у кого»

«Неужели у меня единственный ключ? А если я его потеряю?»

«Запасной есть, он хранится в кабинете Герберта. Но ключи от покоев, где уже кто-то живет под учетом, их можно брать с моего разрешения, либо с разрешения его величества»

«А у тебя никто не спрашивал?»

«Тебе кажется, что к тебе проникали? Мы можем подробнее обсудить»

«Нет, не нужно. Просто показалось. Видимо из-за разбросанных вещей»

«Если что — приходи»

«Конечно»

Так… если ключами заведует Герберт, то мог ли он сюда проникнуть? Хотя, зачем ему это? Распорядителю покоев, что, делать больше нечего? У меня, кстати, ничего не украли. В этом я была уверена.

Я наклонилась под столик и все просмотрела. И… на полу лежал волос. Темный, длинный, слегка-слегка волнистый. Это уже интереснее.

Тут в комнату вошли Латифа и Ханилида, и бурно поздоровались.

— Завтрак?

— Я помыться сначала, — ответила я.

— Конечно, госпожа.

Я смотрела прямо на Латифу. Она была одета в обычную форму горничной: платье ниже колен темно-зеленого цвета, длинные рукава и фартук. Волосы были убраны в две туги косы. Темного цвета. Неужели?

— Я сегодня так не выспалась, — пожаловалась я будничным тоном. — Еле-еле встала.

— Вам чего-нибудь бодрящего, госпожа? — спросила Ханилида.

— Нет, но сегодня я не откажусь от помощи в ванной.

— Идемте! Мы наведем вам шик и блеск, — улыбнулась Латифа.

Мне набрали ванную с пеной, вымыли голову, наносили какие-то составы на волосы, а затем смывали. Лицо скрабили, увлажняли, затем снова скрабили.

— Куда так много, — спросила я перед очередной маской.

— Это для здорового цвета лица, госпожа, — ответила Латифа.

Пока Ханилида делала мне педикюр, Латифа наносила светло-зеленую жижу на лицо по массажным линиям. Хоть пахла она приятна.

В голове было много вопросов. Латифа выглядела такой… хорошей. Заботливо ухаживала за волосами и лицом. Было странно осознавать, что я нашла я ее волос. Он не мог больше никому принадлежать. Да и ссорилась она с кем-то недавно. Но наблюдая за ней, я не нашла никаких подозрительных признаков. Это заставляло меня сильнее напрягаться.

— Расслабьтесь, госпожа, — сказала Ханилида, пока снимала теплую маску для ног. — Вы вся напряжены. Нельзя так.

— Работа такая, — тихо ответила я.

— Замуж вам надо, а не бегать по дворцам как охранница, — выдохнула Латифа.

— Не докучай госпоже, — резковато ей сказала Ханилида.

Я приоткрыла глаза. Две девушки коротко обменялись взглядами, а затем вернулись к своей работе. Я не смогла определить, что увидела. Злость? Соперничество? Зависть?

После двух часов в ванной, я не узнала себя в зеркале. Я, действительно, выглядела более отдохнувшей. Щеки приобрели здоровый розоватый румянец, синяки почти исчезли, а волосы спадали как блестящий шелк, отливая спелой вишней.