Эффект Фостера

– Джефри, я жду, когда ты ляжешь и обнимешь меня так, чтобы захрустели мои кости, – прокатился по комнате шепот Барбары.

Не спит.

– Деверь закрывается? – тихо спросил я, оглядываясь. Будет не хорошо, если Джемма, решившая проверить Барбару, вдруг увидит рядом с ней меня.

Барбара села у изголовья кровати, прикрываясь одеялом. Лунный свет обнимал ее плечи, высвечивая тонкие бретельки белой майки.

– Нет, но если ты провернешь ручку до конца, ее заклинит и придется открывать ее особым образом только изнутри, – пояснила Барбара. – Мы с Мейсоном так всегда закрывались на всякий случай.

При упоминании Мейсона, меня моментально охватила ревность, но так же быстро я потушил ее. Это не имеет значения, ведь мой брат вне игры.

Я провернул ручку, как она и сказала, пока не услышал щелчок. Затем вернулся к кровати, сел и одним резким движением посадил ее на себя, как тогда в конюшне. Я привалился спиной к изголовью кровати, Барбара прижалась ко мне, располагая голову на моем плече. Я перевел взгляд на ее лицо и оторопел от печали, отразившейся на нем. Ее щеки были бледны, глаза покраснели, а некогда голубые радужки стали тусклыми, словно холодная арктическая вода. Она задумчиво водила по моей обнаженной груди кончиками пальцев.

– Ты знаешь, что произошло сегодня в этом доме? – Ее дыхание коснулось моей шеи, моментально вызывая мурашки по всему моему телу.

– Знаю, мама рассказала мне.

Ее рука замерла надо мной. Барбара положила ладонь чуть ниже моей шеи, где в сумасшедшем ритме отстукивал мой пульс.

– Ты знал об этом раньше? – хмуря свои светлые брови, спросила она. – Знал, что мой отец изменял маме?

Я нервно сглотнул.

То, что я собираюсь сейчас сделать, характеризует меня как полного подонка, ведь я собираюсь солгать ей.

Конечно, я знал. Знал даже больше, чем сегодня узнала она.

– Нет, – уверенно заявил я, недоумевая, как от столь подлой лжи не загорелась моя голова.

Она выдохнула, маленькая улыбка облегчения появилась на ее губах.

А я в очередной раз чуть не потонул в чувстве вины. Но правда принесет ей боль и ненависть, никакого облегчения, никакого успокоения.

– Дорис рассказала мне кое-что. Когда Тиана Данкрафт узнала о романе моего отца с одной из танцовщиц, она решила шантажировать его, хотела легких денег. Но она даже представить себе не могла, с кем связалась. Папа накопал на нее много грязи. Тиана не была верна мужу, но это самое малое, в чем она была виновата. Мама Данкрафтов приторговывала наркотиками, ее могли посадить. Отец уничтожил ее жизнь, вынудил убраться из города. – Барбара рассказала то, что я и так знал.

И Колби, с которым мы долгое время дружили, тоже знал. Он ненавидел всю чету Эвансов и Барбару в том числе. Я подозревал, что он может навредить ей, но отгонял эти мысли, ведь Колби был моим другом, а малышка Барбара совсем не была виновата в том, что творил ее отец. Но Колби это не волновало, и я слишком поздно понял это. Я узнал, что это он тот маленький ублюдок, который испортил ее велосипед, когда Колби посмел выстрелить в нее из пейнтбольного ружья. Я все еще слышал ее тихий, но полный боли вскрик. Барбаре было больно. И когда я выглянул из домика и наши глаза встретились, я понял, что в этой боли она винит меня. Я набросился на ухмыляющегося придурка. Нашей дружбе пришел конец.

Но этого ему показалось мало, ведь Данкрафт не остановился.

И, да. Я действительно сломал ему руку за то, что он посмел ударить Барбару. На самом деле сломанная рука была наименьшей из его проблем в ту ночь. В лесу было тихо, и я смог раз и навсегда объяснить ему, почему не стоит приближаться к Барбаре Эванс. И я жалею лишь об одном – что не сломал ему тогда шею вместо руки.

Голубые глаза заблестели, Барбара быстро заморгала, чтобы не расплакаться.

– Знаешь, вы – мужчины не сильно задумываетесь об этом, но многие женщины прикладывают огромные усилия, чтобы забеременеть. Я знаю, что моя мама долгое время не хотела второго ребенка, а потом у нее никак не получалось зачать его, она постоянно торчала в этих клиниках, перенесла десятки болезненных процедур, только бы вышло забеременеть. А что делал отец? Какие усилия прикладывал он? Спал с другой женщиной?

Барбара не сдержалась, и маленькая слезинка скатилась по ее щеке. Моя ладонь автоматически накрыла ее щеку, стирая большим пальцем соленую влагу.

Она была права во всем, и я понимал ее печаль.

– Когда Кай хотел изнасиловать меня, он сказал что «так давно ждал этого». Вот почему он ждал, он просто хотел мне отомстить, хотел переспать со мной и совершить некое возмездие, но когда понял, что ничего не выйдет, попытался взять меня силой.

Помимо поднимающейся из самой глубины моей груди ярости на Данкрафта, я не чувствовал ничего. Я не знал что сказать, я не мог подобрать слов. Думаю, для таких ситуаций и не существует стандартных фраз.

– Я ненавижу отца, и я ненавижу эту танцовщицу… Все, во что я верила было ложью. У нас никогда не было счастливой семьи. Мои родители не были счастливы.

Я прижал ее к себе, располагая подбородок на ее макушке.

– Я понимаю, что тебе тяжело, но сейчас важно то, что твой отец тебя любит, – тихо сказал я.

– Это не так.

– Нет, Барбара, так. Он паршиво выражает свои чувства, но он действительно переживает за тебя. Я помню, когда ты закричала в лесу, какая тревога была в его глазах. Он испугался.

– Действительно, случись что со мной, ему некому будет передать свою компанию, ребенка, которого он действительно любит в отличие от меня.

Она тяжело вздохнула, и я понял, что, сколько бы я ни пытался переубедить ее, ничего не выйдет.

– Знаешь, мне больше некому доверять кроме тебя, – прошептала она, запрокидывая голову, и я снова смог увидеть ее глаза. Ее нежный взгляд выжигал весь кислород из моих легких. – Ты откровенный, грубый и немного сумасшедший, – усмехнулась она, – и ты поддерживаешь меня, в отличие ото всех остальных.

Я не дал ей договорить, обхватил ладонями ее голову и накрыл ее говорливый рот своими губами. Я совсем не такой, каким она считала меня, и я обдумывал это каждую секунду, пока мой язык ласкал ее язык, а ее сладкие губы разжигали во мне пожар страсти. Но продолжалось это до того момента, пока я не почувствовал как ее рука осторожно, но смело накрыла мой пах.

Глава 40

Барбара

Я погладила Джефри, чувствуя, как он мгновенно твердеет под моей рукой. Незнакомая мне ранее комбинация из волнения, возбуждения и предвкушения чего-то нового наполняла меня теплом.

Джефри выдохнул в мои губы и разорвал поцелуй. Недоуменный взгляд остановился на моем лице.

– Что ты делаешь? – спросил он, когда мои пальцы медленно стали подбираться к резинке его домашних штанов.

– Я хочу потрогать тебя, – ответила я, невинно улыбаясь. Джефри сжал мое запястье, не позволяя двинуться дальше. Мышцы его пресса под моей ладонью напряглись, и такая маленькая реакция его тела на мои действия отразилась и на мне. Мое сердце ускорилось, а в животе закружились большекрылые бабочки.