Эфир Терра 12?
Шрифт:
Видение изменилось, словно кто-то перемотал киноплёнку вперёд. Теперь я видел выжженную равнину, усеянную телами. Тысячи трупов, растянувшиеся до горизонта.
Пахло дымом, кровью и смертью. Земля была пропитана жидкостью настолько, что хлюпала под ногами, но это была не вода — кровь, тёмная, густая, с металлическим запахом.
Латаэль стояла посреди этого кошмара, последняя живая душа на поле боя. Её белое платье превратилось в лохмотья, частично обнажающие тело, покрытое ссадинами и порезами.
Волосы, когда-то изящно уложенные, теперь спутались и слиплись от крови — своей и
Она защищалась. От кого?
В следующий миг я увидел их — три фигуры в доспехах, окружившие Латаэль. Один излучал жар, от которого воздух плавился, дрожа, как желе. Второй стоял на земле, которая вздымалась и опускалась, словно дышала. Третий парил над землёй, окружённый миниатюрными смерчами, которые заставляли его плащ развеваться, хотя ветра не было.
Огонь. Земля. Воздух. Три стихии против одной.
— Предательница, — произнёс маг огня, его голос шипел, как пламя, пожирающее дерево. — Ты выбрала не ту сторону.
— Это вы предали Совет Видящих, — ответила Латаэль, её голос дрожал от усталости, но в нём звенела сталь. — Вы уничтожили равновесие.
— Равновесие? — рассмеялся маг земли, и почва под его ногами покрылась трещинами, как от землетрясения. — Мы создаём новый порядок. Сильнейшие правят, слабые служат.
— Или умирают, — подхватил маг воздуха, голос которого звучал, как шепот ветра перед бурей.
Латаэль атаковала первой, собрав остатки своих сил. Струя воды, острая как лезвие, рванулась к магу огня, целясь прямо в горло. Он отразил её стеной пламени, которая мгновенно испарила воду, превратив её в облако пара.
Маг земли ударил, вздыбив почву под ногами Латаэль. Земля поднялась, как волна, грозя поглотить её. Она отпрыгнула, используя водяной столб как трамплин, но маг воздуха уже создал вакуум вокруг неё, перехватывая в прыжке.
Латаэль задыхалась, пытаясь призвать воду, которая становилась всё послушнее её воле. Но магия земли сковала её ноги, превратив почву в тиски, а огонь опалил последние клочки одежды, обнажая израненное тело.
Я видел, как они приближались к ней, чувствовал её страх и отчаяние. Она была сильной, она сражалась до последнего, но против троих равных ей по силе магов у неё не было шансов.
Её душа кричала от боли и унижения, когда трое магов вырвали из её груди кристалл души, запечатав его в камне — том самом, который держал в руках Хольт. Тело, лишённое силы, обмякло, глаза, когда-то яркие как сапфиры, потускнели.
Но это был не конец. Видение продолжалось, показывая, как маги нашли ещё одно применение её беспомощному телу, прежде чем оно перестало дышать… Мерзкие ублюдки. Извращенцы. Трое против одной. Ритуал, который они назвали «очищением»… Но который был не чем иным, как последним унижением побеждённой.
Я наблюдал, как умирала Латаэль и как её…
Ещё одна вспышка света — и я снова на арене. Водный вихрь вокруг меня начал принимать форму той самой девушки, которую я только что видел в видении. Латаэль, бывшая маг воды, служившая Совету Видящих, преданная и уничтоженная
своими же собратьями.По её лицу, созданному из капель воды, текли слёзы, растворяющиеся в общем потоке, как только отрывались от щёк. Она смотрела на меня с такой надеждой, что у меня свело зубы от желания помочь ей.
— Прошу, освободи меня, — произнесла она одними губами, не издавая ни звука. Но я понял её, словно она кричала эти слова прямо мне в душу.
Я поморщился, обдумывая всё увиденное. То, что случилось с ней, было чудовищно. То, что её душа до сих пор мучается в заточении, не находя упокоения — ещё хуже. Но освободить её значит выпустить мощнейшую силу.
Что победит: сострадание или осторожность?
Я смотрел в её глаза, созданные из чистейшей воды, и видел в них отражение всего пережитого ею ужаса.
Потом кивнул. В конце концов, я не монстр. По крайней мере, стараюсь им не быть.
Эфир вокруг меня сгустился, образуя серебристое облако. Я направил его на Латаэль, не разрушая, но высвобождая, расщепляя заклинание, державшее её душу в плену.
Эфир проникал в воду, не разрушая её, а трансформируя. Словно хирург, работающий скальпелем, я аккуратно резал нити магии, сковывавшие дух Латаэль. Я чувствовал, как структура меняется, как узы, державшие её столетиями, ослабевают.
— Ещё немного, — прошептал я, усиливая поток эфира, направляя его точнее, глубже.
Со стен купола осыпалась пыль. Магические печати, удерживающие арену, пошли трещинами, как лёд на весеннем пруду.
Взрыв был неизбежен. Ослепительная вспышка света, похожая на маленькое солнце, рождённое в центре арены.
Волна силы, расходящаяся от центра арены, сметающая всё на своём пути. Купол разлетелся на осколки, осыпая зрителей магической пылью. Кто-то закричал, кто-то упал.
Когда зрение вернулось, я увидел последствия освобождения Латаэль. Зал превратился в руины. Колонны треснули, стены покрылись инеем, а часть трибун просто… исчезла, словно её никогда не было.
У Тапаева отсутствовала левая рука. Она просто… испарилась, исчезла в момент взрыва. Он стоял, зажимая культю правой рукой, и кричал так, что в ушах звенело. Кровь хлестала сквозь пальцы, заливая его дорогой костюм.
Ротоковский смотрел на меня, не понимая, что произошло. Его всегда надменное лицо исказилось от страха и неверия. Джентльмен из высшего общества Терры-12 впервые столкнулся с чем-то, что выходило за пределы его понимания.
«Она знала Оркана», — мысли лихорадочно крутились в моей голове. — «Была во времена Совета Видящих. Кто-то напал на мой мир, на магов моего учителя и уничтожил их. Те твари… Кто они были? Что они сделали с моим миром? Почему?»
Внезапные воспоминания об Оркане, о Совете, о прошлом, которое я почти забыл, нахлынули на меня, как приливная волна. Я видел Латаэль, видел мир до появления монстров. Это были осколки пазла, который я пытался собрать с тех пор, как очнулся в этой Терре.
Я тряхнул головой, отгоняя наваждение. Сейчас не время для этих мыслей. Потянул в себя остатки энергии, что тут бушевала. Приятный бонус.
Нужно закончить бой. Нужно показать этим ублюдкам из Терры-12, что они перешли дорогу не тому человеку.