Его искали, а он нашелся

Их противник не был как-то особо сильнее, да и мощных массовых атак не применял. Он просто был чуточку лучше, в любой момент времени лучше. И этого хватило, чтобы его даже задеть не могли толком. А когда задевали, то тот даже не вздрагивал, целиком полагаясь на свои странные латы, которые Лоренс оценил на уровень эпического комплекта, взаимоусиливающего каждую отдельную часть. Бой вышел быстрым, сумбурным и печальным для него лично. Если поначалу умирающий еще надеялся на то, что им удастся если не убить предателя, то хотя бы продержаться до прихода помощи, то после надежды уже не было. Да и помощь не пришла.

Потому и задавал он себе вопрос, надеясь получить на него ответ, пусть даже перед смертью - тот, кто ищет ответы, остается собой даже на смертном пороге, иначе он бы не стал легендой. Решение этого вопроса стало для угасающего разума чем-то вроде якоря, за который тот упрямо цеплялся, не желая нырять в небытие.

Ответа, впрочем, не было.

Медленно и неторопливо приближающаяся к последнему выжившему фигура убийцы могла бы ответить на этот и многие другие вопросы, причем настолько полно, насколько вообще может быть подробным ответ. Он мог сказать, что нет смысла сражаться с надеждой на скорую помощь союзников, даже если она и прибудет - это расслабляет и заведомо ставит тебя в позицию того, кто в этой помощи нуждается. Особенно опасно это в тех случаях, когда помощь не придет.

Убийца мог сообщить, что прежде чем показаться на глаза неосмотрительной леди Виргилии, которая так любит жить вдали от шумных толп и оживленных улиц, он полностью зачистил всю прислугу в особняке и все пять постов внешней охраны. Что он оставил в живых только носителей амулетов мертвой руки, перебив тем позвоночник и не дав покончить с собой. Что теперь тревога подымется совсем не сразу, а пока стража поймет, что дом леди Пайнментрон оказался атакован, он уже закончит.

Мог он сказать и о том, что давно и прочно вбил в себя науку убивать обладателей защитных и охранных классов, потому как с кем еще убийце сражаться, как не с охраной своей жертвы? И что с того, что подобные классы считаются природными антиподами бесчестных душегубов? Уровень обозначает не только разницу в характеристиках, но и в опыте их использования. Вчерашние птенцы-цыплята, только-только вошедшие в ряды элиты, не разменявшие даже тридцать пятого уровня, были для него не опаснее безобидных ужиков. Да, они тоже опытны, но опыт их заключался в противодействии более слабым, понятным и предсказуемым противникам.

Еще можно было бы напомнить о том, что Виргилия овладела своим классом слишком поверхностно. Пусть даже она и могла заменить собой несколько сотен латников, да полную звезду магов, но он помнил и иное. Не тончайшие потоки воздушных лезвий, каждое из которых бьет в строго отмеченную точку, не мягкие барьеры, отводящие любые удары, не вихрь защитной формации, укрывающий собою чародея. Он помнил истинный шторм, бесчеловечный ураган, принявший форму юной девы. Ее атаки не оставляли бы на стенах выбоины и не ломали бы мебель с окнами. Танцующая с Ураганом снесла бы к дьяволам весь этот пропитанный магией особняк, всю парковую территорию и как бы не пару столичных кварталов!

Виргилия научилась контролировать вырванный из чужого сердца дар, отточила этот контроль до того уровня, когда лишенные амулетов и защитных коконов противники просто не могли к ней приблизиться, не получив перерезанную глотку. Она научилась разрывать тяжелобронированных оппонентов взрывной декомпрессией, вытягивать воздух из чужих легких или вовсе делать его непригодным для дыхания. Она многому научилась за эти годы, но так и не смогла опереться на всесокрушающую мощь воздушной стихии.

Та, кто была до нее, чья частица жила в теле Виргилии, никогда не заморачивалась со столь тонкими воздействиями и хитрыми трюками. Не потому что не умела, благо ее контроль был ничуть не слабее, но просто оттого, что ей этого не нужно было. Она не пела Ветру колыбельную, не звала его на помощь, чтобы он спас ее шкуру. Она сама бросалась в его объятия, сама творила вихрь урагана, была его частью - незыблемой и неотъемлемой. Он мог бы отступить пред ликом подобной силы, мог пасть от ее руки. Но не от руки убийцы, использующей хитрость и тонкость атак просто потому, что не умела ничего другого. Он в эти игры играл куда дольше нее, а она не имела даже тени шанса победить его на этом поле.

Меченый промолчал, бесхитростно пробивая череп бывшего командира точным ударом укрепленного магией стилета. Никаких эмоций, никаких сожалений, никакого пустого трепа над поверженным врагом - враг не оценит, а ему самому на пафос и самовосхваление всегда было наплевать. Все те, кому он, может быть, и хотел что-то сказать, уже давно мертвы. Он бы и эту сцену с выбрасыванием полутрупа пред благородные очи не устраивал, но ему нужно было дать врагу себя оценить и заставить его броситься в бой.

Работай Шынгыс в привычном своем стиле, выбивая врагов по одному и не показываясь на глаза больше, чем на один короткий миг, то они бы просто сбежали. Сосунки из охранки все же были профи и перехватить пару ударов они смогли бы с гарантией, если были бы готовы. А просто убить Виргилию... нет, нужно было устранить вообще всех. Зря он, чтоль, три месяца лазил по кабинетам канцелярских, читая их отчеты? Смог вычислить момент, когда бывший командир сумеет его самого раскрыть, да еще и подгадал момент, когда все заинтересованные стороны так удачно соберутся в одном месте.

А ведь сколько раз все эти умники ловили его намеченные цели на том, что они слишком редко меняли защитные схемы в своих логовах! Ну, так-то, сами канцелярские поменяли какие-то блоки, но основа-то точно та же, а он, за свою карьеру, выучил назубок практически все внешние защитные контуры любого объекта Меларета. Так, из любви к искусству и на всякий случай. Такой, как сейчас, например.

Иное дело личные кабинеты или королевские покои, но ему туда и не нужно было проникать - хватало перехватываемых отчетов и собираемых слухов. В том бардаке, какой поднялся после аврала в Каменной, вышла такая пылевая буря, что ему самому приходилось резать и исчезать всяких шпионов и перебежчиков, чтобы их ужимки не подняли тревогу раньше времени. Пока все искали то самое Лицо под Маской, засветившее свою рожу в Каменной, все напрочь забыли про старого и пропитого жреца.

Как и планировалось.

Была у Виргилии такая черта, какую Шынгыс отлично выучил за время своей карьеры в ее ведомстве - неумение разделять работу и отдых. Отсюда и огромная любовь тащить эту работу домой, попросту не разделяя себя и свою должность. Право на то у нее есть - родственница Короля, доказавшая свою преданность, она могла делать практически все, что желала. Другие тащат домой со службы золото, а она, вон, документы и некоторое количество редких артефактов да расходников.

Свои интриги она проводила именно за счет таких вот "списанных" расходников, которые выдавались тем группам, которые шли на неофициальные задания. Вернее, на неофициальные неофициальные задания - решать не проблемы Меларета, а личных врагов или должников Пайнментрон. Немалая доля таких работников даже не знала, какие миссии были личными, а какие государственными - говорить и даже думать об этих заданиях было очень вредно для здоровья.

Вот и сейчас Виргилия собиралась поговорить с Лоренсом, помочь ему собрать картину событий, а потом и прибить беднягу Шынгыса за все хорошее. Да, он сорвал с себя клятвы, выкорчевал обеты, но ведь осталась у них и его кровь, и облик его - если не проклянут малефики, то найдут видящие. Ну, или проблем доставят, хотя и найти смогут - все же во власти Виргилии было отдать команду на активацию Ока.

Проблема в том, что все эти образцы, вместе с его досье, она притащила домой. В дом хорошо защищенный, под надежной охраной и всего на сутки (долго она тут документы не держала, прекрасно осознавая ненадежность такого хранилища), но уже не внутри бесцветного уровня королевского хранилища. Он все-таки убийца, а не взломщик, пробиться сквозь такую защиту ему не по силам.

Теперь же, осталось только надежно уничтожить последнюю ниточку, по которой его могли бы вычислить те, за чьими головами он когда-то придет. Уничтожить ниточку, да и все полотно событий повредить преизрядно. Просто чтобы не знали, что и где искать, что пытались скрыть, а что уже скрыли. Чем больший вокруг бардак, тем меньше в нем можно найти, если искомое хорошо спрятать.

Вечный Странник - это не просто быстрое и почти неотслеживаемое передвижение по миру, пусть и один из самых ярких плюсов его класса. Все дело в приставке "вечный", доставшейся ему от остатков божественной силы, что он в себе сумел сохранить. Дорога могуча и бесконечна, но догнать идущего по ней всегда можно. Другое дело пыль на той дороге, что подымают сапоги путников.