Экранные поцелуи

Рик попросил виски. Рэчел сказала, что ничего не будет пить. Делани поставил на стол бутылку, два стакана, ведерко со льдом. Кивнул Рику:

— Давай сначала ты. Похоже, сейчас это не помешает. А потом расскажешь, что тебя гложет.

Рик не замедлил ответить.

— Клаудиа. Она доводит меня до белого каления.

Оказывается, кто-то из съемочной группы пронюхал, что Клаудиа причастна к увольнению Рэчел. И началось… Не то чтобы Рэчел пользовалась среди коллег особой популярностью. Никто в группе ее толком и не знал. Но они все были убежденными членами профсоюза и, как один, поднялись на защиту товарища по актерскому цеху.

К Клаудии же с самого начала все относились враждебно. Богатая, капризная голливудская стерва, которая ведрами пьет шампанское и смотрит свысока на всех окружающих. Рэчел в их глазах оказалась невинной жертвой. По одной из версий, между двумя женщинами существовала лесбийская любовь, подругой — они поссорились из-за Дэвида Прайса, по третьей — не поделили Боба Делани. Ирландец сделал большой глоток виски.

— Как это воспринимает Клаудиа?

— Нет, вы только послушайте, он меня спрашивает, как Клаудиа это воспринимает! Как личное оскорбление, вот как. Ведет себя так, будто все мы — ты, я, все без исключения члены нашей команды — специально создали такую ситуацию, чтобы сделать ее посмешищем.

Делани встревожился:

— Почему ты ничего об этом не сказал, когда я звонил из Нью-Йорка?

— Честно говоря, я надеялся, что все образуется само собой. Когда начались сплетни, Клаудиа вела себя безупречно. Делала вид, что она, так сказать, выше этого и ничего не замечает. Но потом подключились ее парикмахерша и этот придурок гример. Теперь каждый раз, когда я захожу к ней в номер, эти двое не дают даже приблизиться, загораживают ее от меня, как от Дракулы. Они так завели Клаудиу, что с ней невозможно нормально поговорить. О съемках я уж и не говорю.

Делани снова наполнил свой стакан. Похоже, разговор затягивается.

— Значит, ты пытался ее урезонить?

— И я, и Дэвид, и даже эта чертова Дарлин. Все пытались, но без толку. Целыми днями она сидит у себя в номере и накачивается шампанским. По-моему, мы уже перекрыли бюджет. А теперь она пропивает будущую прибыль.

— Послушайте, — заговорила Рэчел, — может быть, мне пойти к ней? До того, как это случилось, мы с ней были довольно близкими подругами.

Рик покачал головой:

— Можете забыть о вашей прошлой дружбе. С точки зрения Клаудии, вы причина всех ее теперешних несчастий.

— Но это вообще ни в какие ворота не лезет. Если память мне не изменяет, именно Клаудиа способствовала тому, что меня выгнали.

Рик устало тер глаза.

— Бога ради, не надо. Неужели вы думаете, что я этого не знаю? Да, она способствовала тому, что вас уволили, и ее вполне бы устроило, если бы все так и осталось. Но сэр Галахад, тот, что рядом с вами, ринулся на помощь И вот вы вернулись, держась за руки с господином продюсером. Вас восстановили в правах. А Клаудиа, между тем, вся оплевана. — Он запустил пальцы в свои густые черные вьющиеся волосы, так что они встали дыбом. — Понимаете, в чем дело: Клаудиа — кинозвезда, и она сейчас находится в очень затруднительном положении. В данном случае не важно, кто прав, кто виноват. Важно лишь одно: королева Голливуда потеряла лицо, а причиной тому — вы, Рэчел. Так что, на вашем месте я бы держался от нее подальше до самого конца съемок. Иначе… я ни за что не ручаюсь.

Делани обернулся к Рику, взял стакан из его рук.

— На сегодня с тебя хватит. Во сколько вы завтра начинаете и что собираетесь снимать?

Огромным усилием воли Рик попытался сосредоточиться.

— Начинаем, как обычно, с рассветом. Снимать будем в основном Дэвида, на природе. Я планировал начать сцены с Рэчел, но боюсь, завтра она будет похожа на чучело.

Делани задумался.

— А Клаудиа? С ней как?

Рик развел руками:

— А ты как думаешь?

Боб встал, взял Рэчел за руку.

— Ладно. Мы отправляемся спать. Утром Рэчел должна быть в гриме и костюме, независимо от того, как она будет выглядеть. По графику завтра снимается сцена на пляже. Мы итак потратили зря массу времени и денег.

Рик направился к двери.

— А как же насчет Клаудии?

Делани пожал плечами.

— Предоставь это мне. Однажды мне удалось привести ее в чувство, может, и на этот раз повезет. — Он похлопал режиссера по плечу. — Слушай, дружище, мне платят за то, что я улаживаю конфликты и управляюсь с истеричными дамочками. Твоя работа — стоять за камерой и, в конце концов, выдать нужное количество приличной пленки.

На следующее утро, проводив Рэчел на съемочную площадку, Боб Делани пошел искупаться. В бассейне отеля «Нуза Дуа» он нырял так же смешно и неуклюже, как когда-то в резиденции Клаудии Грэхэм. Его это не смущало. Он не собирался срывать аплодисменты, ему просто нужно было освежиться. Работа предстояла нелегкая. Потом он принял душ, побрился, плотно позавтракал, надел легкий костюм и направился к роскошному номеру Клаудии.

Дверь открыла пухлая маленькая блондинка с полупустым бокалом шампанского в руке.

— Привет, Сандра. Не рановато ли для шампанского?

Парикмахерша нахмурилась:

— А что мне делать? Клаудиа все равно сегодня не работает.

У Боба вертелись на языке несколько вариантов возможных ответов, однако он благоразумно воздержался. На следующем фильме, в котором будет сниматься Клаудиа, ему снова придется иметь дело с Сандрой. Так что лучше сохранить приятельские отношения.

— А где Клаудиа? — спросил он с легкой улыбкой.

— У бассейна. Вы с ней договаривались о встрече?

Делани оставил вопрос без ответа. Прошел на веранду. Как он и предполагал, Клаудиа лежала обнаженная, впитывая солнечные лучи. Вид этого нагого тела снова, в который уже раз, потряс его. Ему вспомнилась Рэчел, их любовь прошедшей ночью. На секунду он почувствовал угрызения совести, но тут же сказал себе: какого черта, то, что он испытывает сейчас, к любви никакого отношения не имеет.

Клаудиа, по-видимому, услышала, как он подошел. Встала, накинула пеньюар, предложила ему кофе.

Боб поднял брови, взглянул на полупустую бутылку «Болинже».

— Вы тоже пьете кофе?

Она рассмеялась:

— От вас ничего не скроешь! Можете присоединиться, если хотите. Но предупреждаю: около полудня я обычно теряю контроль над собой.

Она смотрела на него, не мигая. Ее тело снова встало перед его мысленным взором — большие темные соски, густые черные волосы внизу живота. Минуту назад она лежала здесь, вся открытая солнцу… «Что же в ней такого, в этой дамочке, — с раздражением подумал он. — Каждый раз, стоит оказаться рядом, хочется трахнуть ее, да так, чтобы задница лопнула». Он усмехнулся. Того же хочется, наверное, всем без исключения мужчинам. Поэтому ей и платят такие бешеные деньги. Поэтому и мирятся со всеми ее капризами.