Экспедиция «Велес»

* * *

Данил нашел их сам, после завтрака, у столовой, и сказал, чтобы вечером приходили, он собирает всех, кого возможно, потому что это всё нужно обсудить. Скрипач возразил, что времени мало, и что, может быть, не стоит тянуть с обсуждением до вечера, но Данил ответил, что людей будет, видимо, много, коммуникаторы он использовать для сбора не хочет, поэтому народ придется вылавливать по одному, и предупреждать каждого лично. Во время этого разговора Данил выглядел встревоженным и мрачным, видно было, что ситуация ему совершенно не нравится, но — об этой ситуации у него есть какое-то своё мнение, которое он сейчас озвучивать не будет. Ит предложил помочь со сбором, и Данил обрадовался — да, это было бы хорошо, если можете помочь, помогите, конечно. Зоя тоже помогает, и Варя, и ещё несколько человек.

— Дань, а что на счет похорон Ани? — спросил Скрипач. — В объявлении ничего не было.

— Сегодня, тоже вечером, — Данил вздохнул. — Я узнал случайно. Оказывается, информацию передали Диме, и он уже должен был предупредить нас всех, но…

— Но он не предупредил, — закончил за него Ит. — Почему я не удивлен?

— Он сволочь, — тихо произнес Данил. — Он просто сволочь, тварь, на которой пробу ставить негде. Разве можно так поступать? Это низко.

— Может, он просто не успел? — спросил Скрипач. — Объявление сделали ещё до завтрака, теперь суматоха началась, вот и не сказал ничего.

— Он ничего не сказал, потому что его сейчас в коридоре даже не было, он подошел позже. Не успел? Скинуть на коммуникаторы всем в секторе два предложения — это требует так много времени? — резонно спросил Данил. — Ладно, ребят, давайте до вечера. Предупредите, кого сумеете. Чем больше, тем лучше.

* * *

День потратили на то, чтобы прочесать доступную часть корабля вдоль и поперек, причем делали это уже практически не стесняясь — всем было просто не до того. Выделили несколько участков, в которых теоретически можно было бы что-то спрятать, осторожно, не привлекая внимания, проверили стеновые панели. Скрипач сказал, что неплохо было бы добыть съемник, тонкую пластину с прорезью, с помощью которой панели легко выходили из креплений. Ит согласился, и они пошли в мастерские, где разыграли маленькую сценку — пока Ит рассказывал знакомым техникам о похоронах, Скрипач быстро обнёс пару ремонтных сумок, и добыл то, что требовалось, а именно: две пластины, несколько подходящих ключей, и магнитный съемник, небольшой, но довольно мощный. Техники, с которыми Ит сейчас разговаривал, «своими» не были, поэтому про собрание Ит им, разумеется, ничего не сказал, зато успел послушать то, что техники думали про перспективу оказаться на луне.

— Обидно, конечно, а что делать, если выхода другого нет? — риторически вопрошал один из техников. — У корабля есть все шансы развалиться прямо тут, на орбите, и чем это кончится? Погибнем к чёрту…

— Коль, но ты же инженер, ты же соображаешь, что к чему, — попробовал возразить Ит. — Ну с чего бы кораблю разваливаться? Данных об износе у нас нет, отчетов нет, исследований не было, так с чего ты взял…

— У нас, может, и нет, а у руководства есть, — уверенно ответил Коля. — Они знают, чего делают. Там умнейшие мужики сидят, все при степенях, все не по одному образованию имеют, и с головами у них всё в порядке. Меня больше напрягло то, что о диверсии во втором секторе сказали. Это какая же тварь удумала такое, и, главное, для чего? Кто-то нас всем составом убить хочет, и с этим надо что-то делать.

— Зачем кому-то надо нас убивать? — резонно спросил Ит. — Хоть какие-то мысли есть у тебя на этот счет?

— Не-а, — покачал головой Коля. — А у тебя?

— И у меня тоже, — согласился Ит. — Мы, вроде, никому ничего плохого не делали, да и нет тут тех, кому это могло бы понадобиться. Мы тут как бы все заодно.

— Значит, не все, — уцепился за новое слово Коля. — Не все мы заодно, Игорь. Но вот тут у меня дельная мысль появилась. Сейчас Тугаринов заявление, считай, сделал, верно? Так вот, кто не согласен с ним будет, тот и есть этот самый, который «не все».

— Почему ты так решил? — нахмурился Ит.

— Потому что Тугаринов и остальные нам зла не желают уж точно, — наставительно произнес Коля. — Если кто экипажу и хочет добра, так это они. Он, Тугаринов, головой за корабль и команду отвечает, он клятву давал, он жизнь за нас положит, лишь бы всё хорошо было. И во время подготовки он работал, как я не знаю, кто, и во время полета все проблемы решал, и ведь решил, мы здесь в результате. Живые и здоровые. А сейчас он, небось, всю голову себе изломал, чтобы придумать, как выручить и корабль, и команду.

— А домой ты не хочешь? — спросил Ит.

— Хочу, конечно, — Коля погрустнел. — Кто же не хочет. Но раз такое дело вышло — что уж теперь. Будем терпеть и работать.

— Может, удастся связаться, чтобы помощь прислали, — добавил кто-то ещё. — Ничего, прорвемся. Сядем, закрепимся там, наладим связь, глядишь, и помощь к нам придет.

— Эту экспедицию мы десять лет готовили, — напомнил Ит. — Долго ждать придется.

— Надо будет, подождем, — пожал плечами Коля. — Потерпим, прижмемся, и подождем. Где наша не пропадала, да, ребята?

Несколько голосов ответили, что да, и дождёмся, и прорвемся, и потерпим, если надо. Ит покивал вместе со всеми, потом заметил, что Скрипач, оказывается, уже давно подает ему знаки — идём, мол, я всё сделал, и встал. Коля поднялся следом.

— На похороны-то придешь? — спросил Ит.

— На похороны? — Коля нахмурился. — Нет, наверное. Я же не знал её толком, так, походя здоровались, да и всё. Отчасти жаль её, конечно, девка была симпатичная, а отчасти чего-то не очень.

— Почему? — удивился Ит.

— Потому что надо технику безопасности соблюдать, и смотреть, куда идёшь. Не просто же так её дверью раздавило, правильно? Значит, сделала что-то, и получился такой печальный результат. Так что не пойду я, Игорь, её хоронить. Лучше тут делами позанимаюсь. В мастерской всегда работа найдется.

* * *

Сперва отнесли добычу из мастерской в свою каюту, и спрятали, причем там же, в каюте, опробовали и пластины, и магнитный съёмник — всё работало отлично, и под задачу подходило как нельзя лучше. Ит после услышанного в мастерской стал мрачен и задумчив, Скрипач же то и дело начинал саркастически улыбаться, потом спохватывался, и улыбка сползала с его лица, которое тут же принимало такое же, как у Ита, мрачное выражение. Ит, наконец, не выдержал, и спросил:

— Чего ты улыбаешься?

— Просто подумал, какие у них будут рожи, когда они поймут хотя бы часть правды. А потом… — Скрипач вздохнул. — Потом я понял, что даже если они что-то и поймут, они найдут тысячу оправданий для той лжи, в которую им удобно верить. И умирать они будут на этой луне с такими же лицами, какие у них были сегодня в мастерской.

— Ты улыбнулся не один раз, а десяток, — напомнил Ит.

— И мне надо за каждый раз отчитываться? — уточнил Скрипач. — Ну, давай попробую. Святой Тугаринов — это тема для отдельного исследования…

— Которое нам предстоит буквально вот на днях, — Ит с интересом посмотрел на Скрипача. — Тебя удивляет, что они в него верят вот так?

— Нет, — Скрипач рассмеялся. — Мы с тобой этих верунов за жизнь видели столько, что это меня рассмешить уже не может.

— Тогда в чём причина?

— Ит, ну правда… ну мысль мелькнула — а в кого, интересно, верит сам Тугаринов? И я не про бога или богов, нет. Думаю, ты понял.

— Да уж понял, — Ит вздохнул. — Чёрт его знает, да нам это и без разницы. Вот что. Давай лучше по делу. Ужинаем, идём провожать в последний путь Аню, потом встречаемся с Данькой и компанией, а ночью прогуляемся к тем точкам, которые наметили, и посмотрим, чего там и как. Хотя, знаешь, сдается мне, мы просто потеряем время. Если скафандр существует, то он у кого-то в каюте. А у нас просто физически нет возможности сделать полноценную проверку. Бродить по каютам, брать народ на воздействие, и обыскивать — идея так себе.