Эльф из Преисподней. Том 3

Пока я развлекался с эльфом, эта мразь вселилась в Бауса? Нечестно!

В тело какого-нибудь советника, убедившего повелителя Коцита вторгнуться на Землю? Да пожалуйста! Но никак не в тварь, которая играючи подстраивала под себя целый материальный план.

Нет, я ни капли не завидовал!

— У тебя во врагах целый владыка?! — разъярённой кошкой зашипела Верилия.

— Давай убьём их всех! — вставила Тхуан.

— Так это с ним ты заключил договор? Это из-за тебя напали на Землю?! — выпалила Лютиэна.

Спина зачесалась от пронзительных взглядов, которыми её истыкали.

Договор? Ах да. Я же убедил сестру, что получил способности после контракта с Запредельем.

Ситуация быстро приобретала дурной поворот. Я развернулся к девушкам, напрочь игнорируя налфишей.

— Не говори глупостей, — укорил я эльфийку, — Уж если бы я как-то призвал повелителя Коцита, не думаю, что его сдержала бы пентаграмма. Даже десять пентаграмм. И хоть я исключительный Маат’Лаэде, я не настолько зазнался, чтобы полагать, будто Землю атаковали из-за того, что я как-то досадил Баусу. Скорее, ему доложили имена тех, кто сбежал в Запределье, а эти придурки забыли про тебя. Вот и всё.

А для Верилии добавил:

— Не враг я никакому владыке. Просто хочу вернуться домой.

Не лучшая моя выдумка, однако склонная поверить мне сестра купилась. А на доверие суккубы мне было плевать. Она должна делать то, что я прикажу.

— Эй! Топай сюда. Владыка Баус ждёт, — потребовал налфиш. Терпение свинорылого дьявола в своей мизерности могло посоперничать разве что с его красотой.

Я прикинул, как бы подоходчивее выразить отказ. На ум лезли производные от хряка, а это казалось банальностью. Но раньше, чем я определился с метким ответом, я заметил кое-что странное.

Тень под ногами налфишей была более насыщенной, чем под другими дьяволами. Тысячи лет жизни отучили меня верить в случайности.

Значит, они всё-таки подготовили сюрприз на тот случай, если я не пойду добровольно. Я приготовился ударить.

В тени вспыхнули две алые точки. А затем она всколыхнулась и медленно потянулась вверх, раздуваясь, как омерзительный мыльный пузырь.

Беззвучно лопнул теневой кокон, оставив после себя одинокую фигуру. Несмотря на безветрие, складки её потрёпанной робы слегка колыхались. Руны на бинтах, обвивавших ладони, горели чёрным пламенем.

— А он-то как здесь появился?.. — пробормотал я, изучая ашунирского стражника.

Что-то подсказывало мне, что он вынырнул отнюдь не для того, чтобы предложить руку помощи.

— Цепочка разумов. Сила устремлений, запах поиска. Обретя тень, от неё нельзя убежать, — зашелестел голос из-под капюшона. Словно ветер тронул палые листья.

Это мало что объясняло.

— Охренеть! Так индивиаки правда так могут. А я-то думала, это всё байки, — протянула Верилия.

— Это наш пленник, — насупился налфиш. Потом сообразил, с кем разговаривает, и попробовал дипломатию, — Хочешь, иди с нами к владыке Баусу. Вместе решите.

Вместо ответа индивиак слегка встряхнул кистью, и здоровенный дьявол, который с лёгкостью махал секирой размером с эльфа, захрипел. Мгновение судорог — и он рухнул к ногам стражника.

Вот поэтому я всегда считал дипломатию самым бесполезным изобретением разумных.

Убийство приковало к нам взоры всех окрестных дьяволов. И надо ли упоминать, что стражник не удосужился даже проверить, мёртв ли налфиш? Он смотрел на меня, и алые глаза полыхали мщением.

Ашунирские хранители порядка не разменивались на предупреждения. А ещё они обладали мощным чувством долга; с какой ещё стати эта тварь припёрлась за мной через несколько измерений?

С раскатистыми кличами остававшиеся налфиши бросились на существо в робе, но ни один удар не достиг цели. Они погибли до того, как успели коснуться индивиака.

А он медленно поплыл к нам.

Я призвал волю, выжал из сопротивляющегося пространства немного флогистона и швырнул в стражника. Истинное пламя развеялось, как только руны на бинтах сплелись в сложную фигуру. Я попробовал выставить перед ним воздушный барьер, превратить мостовую в зыбучий песок, расщепить реальность — без толку. Откат ударил по демонической сущности осадным тараном, а индивиак не соизволил даже приостановиться.

Если источник силы всех дьяволов был слабым подобием искусства Ткачей, то ашунирские стражники определённо приблизились к оригиналу. Ещё чуть ближе — и получилась бы целая раса Картографов.

— Бегите! — закричал я и, подавая пример, бросился прочь от существа в робе. Повторять нужды не было: эльфийка и суккуба рванули прочь — к счастью, не за мной.

Уж не знаю, чем я насолил правительству Миноса (клянусь, тот взрыв случаен!), однако индивиак последовал за мной.

Я был приоритетной целью.

И это давало шанс на то, что получится разобраться с ним по-тихому.

Поначалу я переживал, что бегу слишком быстро и стражник потеряет меня из виду, как в прошлый раз. Но существо не отставало, напротив — уверенно приближалось.

Естественно, городской карты мне никто не давал, так что я мчался куда глаза глядят. Главное — подальше от здания, где находился портал на Диттос.

Бегство завело меня в бедные кварталы. Затем в трущобы, в лабиринт покинутых прогнивших домов и угрюмых жителей, которые поспешно прятались, завидев моё приближение. У них развился отличный нюх на неприятности.

Завидев подходящий тупик, я свернул в него. Поблизости не ощущалось эмоций посторонних, а это значило, что свидетелей у схватки не будет. Этого-то я и добивался.

Остановившись у мшистой стены, в которую упёрлась улочка, я развернулся к преследователю. Другой дьявол непременно окатил бы меня злорадным торжеством — как же, жертва сама загнала себя в ловушку!

Но индивиак на такие мелочи не разменивался. В какой-то мере его целеустремлённость восхищала.

Но пускал он её на совершенно недопустимые вещи. Например, на желание развоплотить меня.

Закутанная в робу фигура неуклонно подступала. Рунические символы сбежали с бинтов, охватив всего индивиака. От их бешеной пляски по стражнику ходила рябь. Алые глаза не отрывались от меня. Я почувствовал лёгкое давление на кожу — стражник предлагал моему телу умереть. Ненавязчиво, деликатно. Убеждал, что пора бы остановиться сердцу, разорваться лёгким, а крови — хлынуть в мозг.

И с каждым мгновением его уговоры становились всё более настойчивыми.

Вот так вот просто он переписывал бытие. Воздействовал на живой организм. Но для силы Ткачей не существовало правил. Хотя бы потому, что и силы-то этой не существовало в привычном для всех смертных понимании. Одним словом — Изнанка.