Эльфийский бык

— Молоко пейте, — сказала Леля, поднимаясь. — А нам пора. Коровок выпроводить надо.

— Я с вами! — Иван выполз из кипы сена. — Поглядеть хочу… если можно.

— Отчего ж нельзя, — Леля пожала плечами и быстренько, одним движением руки, волосы собрала, крутанула, они и упали на спину косой.

Толстенною.

— Эй, я тоже! — Император молоко пригубил прямо из кувшина. Фыркнул и зажмурился блаженно. — Только сейчас допью…

— Мне оставь! — возмутился Бер, потому как выходило, что молоко ему несли, а теперь ему-то и не достанется. По самому что ни на есть настоящему самодержавному произволу.

— Оставлю…

— Там еще есть, — хихикнула самая молоденькая, почти ребенок. До того она сидела у стены тихо, только смотрела.

— Есть, — подтвердила Леля. — Только уж извини, носить не стану…

— Почему?

— А зачем? Ты ж вон, не очаровался. Чего зря силы тратить.

И спустилась.

И остальные потянулись за ней. Только самая младшенькая задержалась.

— Не сердитесь на Лелю, — сказала она. — Она хорошая, просто… жених ей нужен.

— Нужен — отыщем, — Император протянул кувшин Беру. Молока в нем еще оставалось, но не так, чтобы и много. — Какой нужен?

— Какой-нибудь… только чтобы человек. Совсем человек. Понимаете?

— Нет, — Бер молоко попробовал. Теплое. И снова сладкое. И терпкое. И почему-то со вкусом лета, хотя так не бывает, конечно.

— А если не совсем? — уточнил Иван. — Если вот… как я? Или как он?

Ванька указал на Бера.

— Тогда не получится.

— Что не получится?

— Ничего не получится, — девушка забросила косу за спину, натянула на лоб косынку и поглядела этак, снисходительно. — Это у людей и нелюдей дети могут быть. А когда два нелюдя…

— Погоди… так вы… — Император спохватился.

Но ответом был лишь смех.

— Пошли, что ли, — Иван потянулся и пояснил. — На коров и вправду поглядеть надо…

— Эй…

Молоко закончилось как-то быстро. Бер ощутил запоздалый укол совести, потому как получалось, что Ивану он ни капли не оставил. Да только тот, кажется, не обиделся.

Ну… Бер извинится.

Потом.

А коровы стоили того, чтобы на них поглядеть.

— Красивые какие… — задумчиво произнесли Его императорское Величество. — Правда, не думал, что бывают длинношерстные коровы. И настолько огромные. Это не коровы, а натуральные танки…

— Не обижай, — произнес Бер и добавил зачем-то: — В каждой корове спит женщина…

Если Император и имел что возразить, то не стал.

А Иван… Иван вдруг вспомнил, какими огромными они казались ему в детстве. Этакие живые горы с рогами цвета лунного камня. Лиловые глаза под золотом ресниц.

— Вань… — раздалось жалобное. — Вань, они…

Коровы шли по улице, неспешно, сохраняя чувство собственного достоинства. Вот только стоило появиться Ивану, и шествие это замедлилось. Вот обернулась одна корова.

Другая.

Приостановилась.

А за нею и третья, четвертая. Все-то стадо замерло.

— Вань… они на тебя смотрят.

Иван вдруг осознал, что и вправду смотрят.

Все.

— Это… нормально? — робко поинтересовался Бер.

— Н-не знаю…

Те коровы, которых Иван помнил, на него особо внимания не обращали, всецело занятые собственными коровьими делами. Да и он сам держался в стороне.

— Эй, эй! — Леля, а может кто-то из её сестриц, похожих одна на другую, пытался сдвинуть стадо. — Эй вы… да что тут…

Ближайшая из коров сделала шаг.

Крохотный.

И та, что за ней. Еще одна положила голову на ограду, принюхиваясь к чему-то. Прочие же поспешили повторить за нею, отчего ограда затрещала. И показалась она вовсе не такой уж надежною.

— Вань… знаешь… ты если бежать решишь, то я пойму, — Бер встал рядом.

— У меня щит есть… — заметил император, сжимая кулаки. — И… вообще…

— Не надо, — Иван вдруг ощутил… интерес.

Пожалуй.

Обычный такой. Почти детский. И сделал шаг. Коровы выдохнули… сколько их? Пара десятков… нет, каждая, небось, весит, как автомобиль, но…

Иван сделал еще шаг. И еще…

— Не пойму, что с ними, — через прутья протиснулась девушка в красной косынке. — Они смирные обычно, а тут…

— Просто познакомиться хотят, — Иван протянул руку, и коровья морда поспешила коснуться её. Влажный нос скользнул по ладони, а длинный лиловый язык попытался ухватить пальцы. — Не кусаться…

Иван руку отнял, и корова обиженно замычала.

А он положил мокрую ладонь на лоб. Коровья шерсть была мягкою, что шелк.

— Это Ласточка… а там вот Ночка. И Клубничка…

Сила.

Она им знакома, как и дому, пусть даже в жизни своей эти коровы не встречали эльфов, но то ли память крови, то ли еще что, теперь они учуяли силу. И желали коснуться её.

Почему бы и нет.

Капля… и второй. Третьей. Иван переходил от коровы к корове, и те тянулись, норовя выпросить ласку. Вздыхали, выдыхали жар, который окутывал руки. А сила… сила растворялась в огромных телах. Её им все же не хватало здесь.

И потому…

— Что ты делаешь? — поинтересовался император и тоже потянулся к корове, но та отпрянула и гневно замычала.

— Не подходи, — попросил Иван. — Ты ж огненный, а огонь они не любят. В природе огонь — это чаще всего беда.

— Ага…

— И силу убери.

— Закрыться? — к счастью, Его императорское величество оказались разумным человеком.

— А я? — Бер приближался к ограде бочком, не спуская с коров настороженного взгляда. — Мне потрогать можно?

— Не знаю, — Иван осмелел достаточно, чтобы почесать ближайшую корову за ухом. И та наклонила голову, замычала, требуя еще ласки.

Пальцы Бера коровы обнюхивали с опаской, но без явной неприязни.

— Мягенькие какие…

— Их вычесывают…

— Ага, а шерсть прядут… — тотчас вылезла Леля. — А из пряжи потом платки можно. Тетка Анна умеет. Красивые выходят. Раньше на ярмарку торговать возили.

— А теперь?

— А теперь вот… кто ж нас пустит.

— А кто не пустит? — уточнил император, вытащив откуда-то черный блокнотик. — Лучше поименно.

— Ну… в Осляпкино — Свириденко. И еще Тополев…

— Тополева знаю, — Император что-то в блокнотике черканул. — А Свириденко по какому праву не пускает?