Элита

звался Максон, продолжая улыбаться.

Мы немного посидели в молчании. Я думала о том, как это могло

бы выглядеть. От королевской семьи избавиться нельзя — в чьи

руки иначе перейдет власть? — но, быть может, имеет смысл

изменить некоторые вещи. Должности можно сделать выборными,

а не передавать по наследству. Что же касается каст... Я была бы

счастлива, если бы их не осталось вообще.

—

Ты не откажешь мне в одной просьбе?

—

В какой?

—

Ну, за сегодняшний вечер я поделился с тобой

множеством вещей, признаться в которых мне было нелегко.

Может, ты тоже ответишь мне на один вопрос?

Его взгляд был настолько искренним, что у меня не повернулся

язык отказать ему. Я очень надеялась, что не пожалею.

—

Да. На какой угодно.

Он сглотнул.

—

Ты когда-нибудь меня любила?

Максон заглянул мне в глаза, и я задалась вопросом, видит ли он.

Видит ли он все те чувства, с которыми я боролась, потому что

принимала его за того, кем он не был, все те чувства, которым я

никогда не отваживалась дать название. Я опустила голову:

оЗ-- 291

КИР А КА С С

— Когда я считала, что Марли высекли по твоему приказу, я была

просто раздавлена. Не только потому, что это произошло, но и

потому, что мне невыносимо было считать тебя человеком,

который способен на такое. Когда ты говоришь про Крисс или

когда я думаю о том, что ты целовался с Селестой... у меня в глазах

темнеет от ревности. И когда мы с тобой разговаривали на

хеллоуинском балу, я думала о нашем будущем. И я была

счастлива. И если бы ты тогда... я сказала бы «да». — Последние

слова я произнесла шепотом. Думать об этом оказалось почти

физически больно. — Я так и не смогла разобраться в своих

чувствах по поводу того, что ты принц и что встречаешься с

другими девушками тоже. И даже после всего, что ты сегодня

рассказал, думаю, в твоей душе всегда останутся уголки, в которые

мне никогда не будет доступа... Но, несмотря на все это... — Я

кивнула.

Я не могла заставить себя произнести эти слова вслух. Потому что,

если они прозвучат, как после этого я смогу уехать?

—

Спасибо, — прошептал он. — По крайней мере,

теперь я могу быть уверен в том, что хотя бы в один краткий миг

мы с тобой испытывали одни и те же чувства.

Глаза у меня защипало, к горлу подступили слезы. Он никогда не

говорил мне прямо, что любит меня, не сказал этого и сейчас. Но

подошел близко, очень близко.

«-6s 292 •'Э~>

Э ЛИ ТА

—

Какой же я была дурой, — срывающимся голосом

произнесла я. Меня душили слезы. — Я позволила короне встать

между мной и тобой. Я твердила себе, что на самом деле ты ничего

не значишь в моей жизни. Упорно считала, будто ты нечестен со

мной, что ты мне не доверяешь и не питаешь ко мне никаких

чувств. В итоге позволила себе поверить, что ничего для тебя не

значу. — Я взглянула в его прекрасное лицо. — Достаточно

взглянуть на твою спину, чтобы понять, что ты был готов ради

меня на все. А я взяла и все испортила. Просто все испортила...

Он раскрыл мне объятия, и я упала в них. Максон молча обнял

меня и принялся гладить по голове. Как бы мне хотелось стереть

все остальное и удержать этот миг, это краткое мгновение, полное

понимания, как много мы друг для друга значим.

—

Пожалуйста, не плачь, милая. Если бы я мог, то

сделал бы так, чтобы ты в жизни больше не пролила ни слезинки.

—

Я уже никогда тебя не увижу, — дрожащим голосом

сказала я. — И все это по собственной вине.

Он прижал меня к себе еще крепче:

—

Нет, я должен был больше тебе доверять.

—

Я должна была проявлять больше терпения.

—

Жаль, что я не сделал тебе предложение в тот вечер.

—

Жаль, что я не дала тебе его сделать.

Он фыркнул. Я подняла на него глаза, не зная, сколько еще раз

суждено мне увидеть его улыбку. Пальцы Максона утерли слезы с

моих щек. Он сидел и смотрел мне в глаза. А я — ему. Мне

хотелось навсегда запомнить этот миг.

—

Америка... я не знаю, сколько времени у нас осталось,

но не хочу растратить его на сожаления о том, чего мы не сделали.

—

И я тоже.

Я потерлась щекой о его ладонь, целуя ее. Потом поцеловала

кончик каждого пальца. Он запустил руку в мои волосы и притянул

меня к себе, так что наши губы слились.

Как же я скучала по его поцелуям, таким спокойным и уверенным.

И знала, что ни с кем и никогда больше, даже если выйду замуж за

293

КИР А КА С С

Аспена или еще за кого-ни- будь, я не буду чувствовать себя так.

Словно я делала его мир лучше. Словно я и была его миром. Это

был не взрыв, не фейерверк. Это огонь, медленно выжигающий

изнутри.

Мы переместились: я очутилась на полу, Максон надо мной. Он

провел носом по моей щеке, скользнул по шее вниз, к плечу, потом

тем же путем вернулся обратно, к губам, отмечая каждый шаг на

этой дорожке поцелуем. Я запустила руки в его волосы. Они были

очень мягкими и щекотали ладони.

Потом мы соорудили из одеял импровизированное ложе, и он

прижимал меня к себе, глядя в глаза. Если бы не моя глупость, так

могло бы быть каждую ночь до конца нашей лсизни.

Максон натянул подсохшую рубашку, а сверху надел пиджак,

чтобы прикрыть засохшие буроватые пятна, и снова свернулся

клубочком рядом со мной. Когда мы оба устали, то принялись

разговаривать. Я ни секунды не желала тратить на сон, и он, судя