Эмили. Отчаянная

Дом душил. Концентрация боли в нем зашкаливала. Безмолвная печаль, снедающая тоска и отсутствие принятия утраты зримо витали повсюду.

Ивета сходила на нет. За три недели, прошедшие после похорон, она едва ли произнесла десяток слов. Ела меньше птиц, уныло ковыряясь в тарелке. А потом снова отправлялась в спальню, где либо сидела на пуфе у окна, устремив взгляд на улицу, либо лежала на кровати, вперившись в потолок.

В какие-то моменты Эмили узнавала в ней себя. Разница была лишь в том, что сестра хотя бы спит. И ограничивается принятием легких успокоительных. Ей же — не помогали даже сильные антидепрессанты, которые она забросила после нескольких попыток. Девушка иногда стояла в дверном проеме и наблюдала за Иветой, когда та сидела к ней спиной. И тихо плакала. Осанка — все, что осталось от красавицы, коей та была всегда. Самая эффектная из них всех, жгучая, привлекающая взор прохожих. Единственная, кто унаследовал иссиня черные вьющиеся волосы мамы, умопомрачительно подпрыгивающие при каждом движении. Ее заразительный смех всегда поднимал настроение. Словом, она была «вечным двигателем» их семьи.

Артемки больше нет. Маленькое существо, рождению которого все так радовались…и из-за диагноза которого так убивались… Господи, а ведь Ивета была идеальной матерью… Так ухаживала, так боролась за него, никогда не опуская руки. Бегала по клиникам, пробовала все, что предлагали. И всегда одна.

При мысли об ее муже кулаки непроизвольно сжимались. Неужели все ошиблись на его счет настолько сильно?.. Где он сейчас? Почему не разделяет скорбь сестры?..

— Ужин готов, Вет. Пойдем.

Привычно позвав ее и удалившись в кухню, Эмили накрывала на стол. Ей тоже кусок не лез в горло, но мама обязала служить примером и пробовать есть с аппетитом. Наивная женщина… Но девушка дала обещание так и делать, поэтому держала слово, поглощая свою порцию механически без вкусовых восприятий.

В городе уже вовсю чувствовалось наступление весны. Воздух был невероятным. Прогулка была бы не лишней… Но Ивета отказалась.

Ближе к ночи приехала Лали, с которой у них произошел обмен небольшой информацией по поводу «графика», а также стандартная процедура «пост сдал, пост принял», после чего Эмили вызвала такси.

Маму они категорически отказались допускать к дочери. Точнее, оставаться и лицезреть Ивету в таком состоянии. Она слишком чувствительная и не выдержала бы долго. Вместо этого Лали спихнула Арлена на нее, поскольку малыш никак не хотел адаптироваться в детском саду. Лучше пусть займется внуком, чем мучиться рядом с собственным ребенком, которому ничем не сможет помочь, только себе хуже — видеть тяжелую картину сутки напролет.

Эмили и сама с трудом справлялась. Да и вряд ли старшая сестра находилась в лучшем расположении духа. У нее двое мальчиков, и она однозначно проецировала эту боль на себя.

Самым правильным — наверное — образом потеря Артема помогла разом повзрослеть. Пересмотреть приоритеты, провести какую-то внутреннюю чистку и определиться, как действовать дальше. Сознание прояснялось, план становился четче. Откровенный разговор с отцом, попытка принять правду, знакомство Сергея с семьей. Уход из «Куша» и поездка в Москву, чтобы через месяц присутствовать при рождении маленькой Эмилии, как и обещала. Девушка надеялась, что к тому времени Ивета хотя бы немного придет в себя.

Ночами все еще достаточно прохладно. Эмили вышла из машины и поежилась, спешно направившись к подъезду. И прямо у двери столкнулась с…Марселем. Который тоже возвращался домой.

Вздох.

Родные глаза, печать усталости на лице, участливый теплый взгляд.

Ты скучал? Потому что я — очень. Обними. Не говори ничего. Просто обними.

Он пропустил ее вперед. Не сговариваясь, будто действуя как единый организм, оба встали у лифта, проигнорировав более привычную лестницу. Вошли в кабинку, и Эмили сообразила, почему так произошло. Чтобы она смогла уткнуться ему в грудь. И почувствовать, как большие сильные руки крепче прижимают к горячему телу. С ним спокойно, нет страхов и пульсирующей боли. Она притупляется, отступает, словно страшится Марселя. Это бесценно.

И ощущение, что всё осталось прежним. Только вот…это далеко не так. Всё изменилось. Безвозвратно изменилось. Над головами висели темные тучи, обещающие разразиться беспощадной грозой. И они это прекрасно понимали. Просто еще не настал момент… Его оттягивали…

На седьмом этаже девушка вышла, переплетая их пальцы, и потянула Марселя за собой. Беззвучно сняла верхнюю одежду, что сделал и мужчина. Затем повела в душ. Это казалось странным, но они уловили сигнал об обоюдной нужде. Без намека на секс. Просто сняли напряжение под водой и устроились на постели. Эмили прильнула к нему и оказалась в стальном коконе, примостившись бочком.

Ты мне нужен. Еще немного. Еще чуть-чуть ведь можно, правда?

Мне больно. Эта тоска убивает. И потери…пугают.

Он свободной рукой гладил ее по волосам и губами прижимался к виску. Его дыхание щекотало кожу, но было чертовски приятным. Вообще, все это было ей необходимо. Девушка не видела его с того самого дня, и все это время была дезориентирована, не в состоянии анализировать то, что между ними. Потом. Когда этого не будет. Потом она подумает…

А сейчас можно раствориться в надежных объятиях и отдаться забвению. Долгожданному и спасительному.

* * *

— Амина, прекрати на меня так смотреть, пожалуйста.

Эмили встряхнула головой, отгоняя оцепенение. Что ни говори, эта женщина обладает какой-то подавляющей аурой. Эдакая хищница. Волчица.

— Мось, ну как так, а?

— Ничего страшного, замена быстро найдется. Ресторан популярный, зарплата выше средней. Не переживай.

Визави усмехнулась, а потом и вовсе рассмеялась.

— Не переживаю. Сожалею. Сожалею, что ты уходишь, прикинь! Сама от себя в шоке. Мы по-настоящему привязались к тебе. Да и косячила ты меньше, чем это обычно делают.

— Приятно знать, — улыбается девушка и кидает взгляд на экран смартфона. — Мне пора к стойке. Скоро начнут подтягиваться наши клиенты. В общем, дорабатываю до последнего дня марта. Так и расчет легче сделать, верно?

— Иди уже, глазастая моська. Дай спокойно переварить новость и разместить объявление.

Явное потрясение Амины несколько обескуражило Эмили. Да, безусловно они в команде все друг к другу хорошо относились, не было интриг и прочей ерунды, а с некоторыми и вовсе подружились, несколько раз проводили приятные вечера вне рабочих часов. Но управляющая в этот узкий круг никак не вписывалась. Более того — её побаивались и почти обходили стороной. А тут такая реакция на увольнение…

Да и ладно. И так есть, о чем подумать. Только этого всего не хватало.

Ночью Сергей всё же прилетает. Сначала у Эмили возникла мысль пригласить его к себе, но вероятность того, что брата увидит Марсель была велика. А это создаст лишние проблемы. Да и неправильно как-то. Квартира-то принадлежит Ваграму…

Её до сих пор гложет вина из-за невозможности как-то облегчить финансовое состояние Сережи. После того единственного разговора об этом она больше не пыталась настаивать. Но упорно копила деньги, чтобы при случае попробовать убедить его принять их. Может, поэтому Эмили чувствовала какую-то преграду в общении с ним? Будто что-то не очень честно. И есть незримая стена, присутствие которой ощутимо. Прошло почти четыре месяца, они становились ближе, общались уже свободнее. И ей было действительно приятно и интересно. Просто с ума сойти! У нее есть настоящий брат! Заботливый, внимательный, добрый и очень эрудированный. Ну, когда не говорит о своей работе. Потому что в этом случае девушка ничего не понимает.

Вот уже который раз он приезжает ради неё, и этот жест греет душу. Здорово знать, что есть такой человек, который способен преодолеть расстояние, чтобы быть рядом и поддержать в трудную минуту.

В аэропорт Эмили отправилась сразу после окончания смены. И дождалась прибытия нужного самолета. Короткие объятия, искренние улыбки, обмен приветствиями — всё это стало началом увлекательной беседы, настолько захватившей обоих, что очнулись они почти под утро, обнаружив себя вышагивающими определенную траекторию у кромки воды на берегу моря. Сережа остановился в хостеле неподалеку, и это вновь вызвало у девушки смущение. У отца лучшие отели края, а собственный брат вынужден ютиться в заведении невысокого класса. Но что она могла поделать? Снять ему номер за свой счет? Вновь получить оскорбленный взгляд и обидеть человека?..