Эпоха Полтины. Декста Квинта

Но было и ещё кое-что, не дававшее Бэну покоя.

Фальфард.

Этот сиплый ублюдок решил обвести его вокруг пальца и вывести из игры. А ведь если бы не он, то гильдия так просто не избавилась бы от Кромберга и город не достался им столь малой кровью. А его после этого решили просто убрать! Вот и делай после этого добро людям.

Понимая, что заснуть вряд ли удастся, Бэн сел на койке и нашарил под ней сапоги. Ему нужно подышать свежим воздухом, прочистить мозги. А может быть, раздобыть бутылочку виски в качестве снотворного. Да, виски было бы в самый раз.

Бэн потянул на себя дверь и замер - ему в грудь смотрело дуло пистоля. Подняв взгляд, он встретился глазами ни с кем иным, как с Язвой, который стоял в дверном проёме и пялился на него.

Секундное замешательство.

Бэн резко ударил по пистолету. Раздался хлопок выстрела. Пуля раскрошила дверной косяк, лишь слегка оцарапав плечо Костоправа. Не давая противнику времени сориентироваться, Бэн схватился обеими руками за шевелюру Язвы и стал бить его рожей об колено.

Дэйк проснулся от выстрела и рывком сел на кровати. Ничего не понимая, он наблюдал, как Бэн повалил кого-то на пол и, устроившись сверху, обхватил его голову.

Костоправ вдавил большие пальцы рук в глаза Язве, выдавливая их. Раздался душераздирающий крик боли. Он забился под ним и засучил ногами, пытаясь отодрать его руки от собственного лица, но Бэн лишь сильнее навалился, глубже вдавливая пальцы в горячую плоть.

Наконец Язва дрыгнулся в последний раз и замер.

Немного выждав, Бэн ослабил хватку. Убедившись в том, что его противник мёртв, он вытер руки об одежду мертвеца и поднялся. Дэйк, продолжая ошарашенно пялится на труп, встал рядом.

– Кто это, раскатай меня рельсы?!

– Язва, - коротко ответил Костоправ, продолжая осматривать убитого.
– Он с Ямы.

– И? Какого демона ему было надо?

– Ваши души, разумеется, - ответил за Бэна спокойный голос за их спинами.

Стремительно обернувшись, они увидели опершегося о дверной косяк лысого мужчину с сигаретой в зубах, одетого в короткий жилет поверх шелковой рубашки, затолкавшего большие пальцы рук за ремень. Он хладнокровно разглядывал кровавое месиво, оставшееся вместо лица Язвы, и задумчиво жевал папиросу.

– Даю тебе возможность всё объяснить, лысый, иначе в этой комнате станет на одного мертвеца больше.
– Бэн шагнул к нему, сокращая расстояние.

Незнакомец даже не пошевелился. Наоборот - он весело улыбнулся и смерил Бэна взглядом с головы до ног.

– А ты хорош. Очень хорош. Ты мне определенно нравишься.
– Услышав постепенно нарастающие возгласы пассажиров корабля в коридоре, разбуженных криками, лысый подмигнул ему и улыбнулся ещё шире.
– У нас гости. Но перейдём к делу - скоро начнётся знатная заварушка. Я помогу вам выбраться: тебе, Брустеру и изгою.

– А где гарантии, что ты не из этих?
– Бэн кивнул себе за спину, указывая на труп.

– Потому что я бы нажал на курок сразу, как только ты открыл дверь.

Костоправ несколько секунд смотрел в холодные глаза незнакомца, затем кивнул. Соображал он быстро.

– Что надо делать?

– Прежде всего мы поднимемся наверх, - распорядился незнакомец, - а затем...

Но оглушительный толчок и брызги воды, заполнившие каюту, не дали ему договорить.

4.

Корабль накренился от удара и Кейн не удержался на ногах. Заскользив к перилам капитанского мостика, он перевалился через них и упал на палубу. От дальнейшего падения его остановил стилет, лезвие которого он вогнал в доски. Несколько ламп выскочили из гнёзд и разбились, разметав повсюду горящее масло.

Когда фрегат вернулся в прежнее положение, Кейн услышал пушечные выстрелы, свист ядер и треск проломленного дерева. Один из снарядов угодил прямо в капитанский мостик и снёс штурвал, другой повалил бизань мачту и она упала вдоль палубы, а раздувающаяся парусина угодила прямо в огонь, практически мгновенно вспыхнув и отделив один борт от другого.

"Повезло, - подумал Кейн, вскакивая на ноги и бросаясь под лестницу.
– Если бы меня не выкинуло с мостика..."

Раздались крики нападающих, которые по тарану перебирались на палубу. Сжимая вспотевшей ладонью рукоять стилета, Кейн наблюдал, как они разделились на несколько групп - одни бросились пробиваться в трюм, другие, вооруженные клевцами и топорами, кинулись к шлюпкам.

"Они испортят все шлюпки, чтобы никто не ушел.
– Рот Кейна перекосило и он зарычал.
– Бездна! Надо спасти хоть одну!"

Выждав удобный момент он выскочил из своего укрытия. Поднырнув под поваленную мачту, добрался до груды ящиков и упал за ними. Наглотавшись дыма, его так и порывало зайтись в кашле, но вцепившись зубами в рукав собственного плаща, ему удалось сдержаться. Он осторожно выглянул и попытался разглядеть шлюпки несмотря на бьющий прямо в лицо дым - на таком фрегате было четыре шлюпки, по две с каждого борта.

Из-за слезящихся глаз всё вокруг расплывалось и Кейн пропустил момент, когда к ближайшей к нему шлюпке подскочил наёмник с клевцом и принялся рубить её. Перехватив стилет лезвием к себе, он бросился к нему и, схватив за волосы, несколько раз вогнал лезвие в незащищённое горло. Не обращая внимания на забившегося в конвульсиях наёмника, Кейн быстро осмотрел шлюпку и зарычал от досады - с такой дырой далеко не уплывёшь.

Он отбросил стилет и перекинул кастет в левую руку. Затем склонился над убитым и снял у него с пояса шпагу. Что ж, теперь у него по крайней мере есть нормальное оружие. Перевернув тело, он обнаружил выпавший пистоль, но, к сожалению, весь пропитанный кровью. Вряд ли из него теперь можно стрелять. Кейн ещё раз осмотрел тело и только сейчас обратил внимание на его мундир.

Синий мундир с латунными пуговицами.

Что ж, по крайней мере теперь он уверен, что нападающие - люди гильдии. Видимо, Тощий (скорее всего с подельниками) либо был на корабле, либо приплыл на шлюпке, зачистил палубу и зажег лампы, чтобы обозначить фрегат для абордажа. Но какой смысл нападать на собственный корабль и убивать своих же людей? Не проще было бы схватить их (а Кейн не сомневался, что пришли они именно за ними) спящими? Ведь у них наверняка есть их проекция, и слова Тощего Джека тому подтверждение.

С левого борта послышался оглушающий взрыв и треск. Вздрогнув, Кейн обернулся и увидел выскочившего к первой носовой шлюпке ещё одного наёмника с топором наперевес. Заметив Брустера, он резко поменял цель и с криком кинулся на него. Кейн увернулся от размашистого удара топором и молниеносно ударил кастетом в лицо, а затем распорол брюхо атакующего. Несмотря на рану, тот ещё пытался встать, но он пресёк его попытки точным ударом в сердце.

Кейн злобно взмахнул шпагой, стряхивая кровь, и обернулся, приготовившись продать свою жизнь подороже.