Еще один шанс

– Так ты сегодня идешь записывать новую песню? – за ужином спросил меня Боуер.

Надо же, запомнил.

– Да, иду.

– Это надолго? Мы могли бы после потанцевать.

– Боюсь, я не могу ответить на этот вопрос, - честно призналась я. – Это же творческий процесс, как его спрогнозировать?

– Тогда давай я пойду с тобой, и, если управитесь быстро, позанимаемся. В танцах важна систематичность.

– Но у меня три раза в неделю тренировки, - напомнила я. – Вряд ли после них я смогу еще и танцевать.

– Значит, будем компенсировать на выходных. Если, конечно, позволишь.

– Приходить ко мне в гости? – уточнила я.

– Никаких проблем.

– До сих пор не могу поверить, что тебе удалось его уговорить, - Боуер покачал головой.

– Это было непросто, - признала я.

И никакой уверенности, что у меня получится, не было и в помине. Но Тим все же согласился… и я понятия не имею, что из этого выйдет.

Что ж, завтра посмотрим.

– Могу представить, - пробормотал парень и вернулся к разговору: - Так что? Я с тобой?

– Признай, тебе просто любопытно, да? – я подмигнула.

Боуер ожидаемо смутился:

– И это тоже, - он отвел глаза, но отнекиваться не стал.

– Что ж… должен же и у тебя быть профит от моей дружбы, - я улыбнулась.

– Профит? – недоумевающе спросил он.

– Выгода. Выгода от дружбы со мной, - исправилась я. – А то пока только мне хорошо.

– Клэр, ты ведь спасла мне жизнь. И это честь – быть другом для наследницы семьи Аберэ, - запротестовал он.

– Да-да, я помню, как ты был доволен этой честью, - я рассмеялась.

– Я просто не думал, что ты всерьез, - смутился парень.

Хм, похоже, тут взаимоотношения между аристократами сложнее, чем мне поначалу показалось. Иначе почему бы Боуер согласился на дружбу, в которую не верил? Но, пожалуй, именно сейчас я в эти тонкости вникать не хочу. Да и вообще не хочу жить с оглядкой на условности. Оно, конечно, в чужой монастырь со своим уставом, все дела, но… жить без барьеров всегда проще. И с моей стороны было бы глупо пытаться себя ограничивать лишь для того, чтобы не выделяться. Я – не одна из них, и не думаю, что у меня бы получилось, пожелай я иного.

Я никогда не умела в интриги, поэтому притворяться только для того, чтобы оправдать ожидания окружающих, все равно бы не получилось.

– Хорошо, что мы разобрались с этим недоразумением, верно? – я ободряюще улыбнулась Боуеру.

Так что после ужина мы отправились в концертный зал. И пришли в репетиционную первыми.

– А ты умеешь на чем-нибудь играть? – полюбопытствовала я, рассматривая гитару.

– Нет, в моей семье музыкальное образование не дается. А на чем умеешь играть ты?

– Почему ты решил, что я умею? – я удивилась.

– Ты ведь из семьи Аберэ. Вся высшая знать получает всестороннее образование.

– Вот как, - я взяла в руки гитару и сыграла несколько аккордов. – Жаль, я этого не помню.

– Однако твоя мышечная память прекрасно работает, - он улыбнулся. – Но… гитара? Не тот инструмент, который обычно интересует аристократов.

– Возможно, - неопределенно пробубнила я.

Не объяснять же парню, что игре на гитаре училась потомственная представительница пролетариата на студенческих вечеринках просто от нечего делать. И, разумеется, того, что я тогда нахваталась, виртуоза из меня не сделало. К тому же практиковалась я в последний раз… приблизительно тогда же.

– О, Клэр, привет, ты играешь на гитаре? – первым из группы пришел Ярик.

– Не думаю, - я положила инструмент на место.

– В каком смысле? – он опешил.

– У меня амнезия, так что я не вполне в курсе собственных навыков, - пояснила я.

– Амне… что? – похоже, впрок объяснение не пошло.

– Клэр потеряла память, когда самолет разбился, - у Боуера получилось объяснить лучше.

– А? Ты что, ничего не помнишь? Но по тебе этого совсем не скажешь…

– Амнезия не затронула навыки, просто я не могу вспомнить, что умею, - покривила я душой.

Ярик нахмурился, словно пытаясь уложить это в голове, и вдруг округлил глаза:

– Подожди… ты что, была на том самолете?

– Да, как и Боуер, - я кивнула на Дамиана.

– Но как вам удалось выжить? – Ярик переводил взгляд с меня на Боуера.

Я хотела было ответить, но меня перебил неожиданно прохладным тоном Дамиан:

– Не имеет значения. Главное – результат.

А Ярик почему-то отвел взгляд. Но поинтересоваться, что происходит, я не успела – подошли остальные парни из группы.

– Что будем записывать сегодня? – жизнерадостно поинтересовался Волли после приветствий.

– Есть у меня одна песня, - откликнулась я. – Но сначала – ознакомьтесь.

Господин Анерен не подвел, и текст договора пришел сегодня днем. И на компьютер студии я его загрузила, едва мы сюда пришли, так что у ребят была прекрасная возможность все прочесть.

– Что это? – с подозрением покосился на меня Ярик.

– Договор сотрудничества, - ответила я. – Вы, ребята, в тайне от меня хотели присвоить прибыль с песни, за которую и так получили хорошую оплату. Но я вложилась в ее запись не меньше, чем вы, и тоже имею право на результат. Я не хочу забирать всю прибыль себе, равно как и заморачиваться с распространением записи. Но считаю, что доля с прибыли мне положена, как и вам.

– Мы не станем с тобой работать за половину прибыли, - холодно заявил Тим.

– А от вас это и не требуется. Почитай договор. Я так же буду оплачивать вашу работу, а прибыль будет делиться между всеми нами поровну. Я не жадная. Я просто за справедливость.

Видимо, у парней была совесть, шептавшая им, как некрасиво они поступили, скрыв от меня свое намерение подзаработать на моей записи, поэтому договор они подписали без лишних уговоров. Да и смысл им отказываться? Получать одну седьмую прибыли вместо одной шестой всяко лучше, чем не получать ничего. Да еще и гарантированная оплата работы над самой записью. Договор был выгоден всем нам.

Конечно, я упускала прибыль, практически даря доход своим же наемным работникам. Но у меня и без того было свое состояние, а этим парням дополнительные деньги точно не помешают.

Благотворительность, да.

А когда с формальностями было закончено, мы, наконец, приступили к записи.

На этот раз управились быстрее – песня была короче и попроще. Но все это время Боуер наблюдал за нами круглыми глазами. И, когда мы, наконец, закончили, он признался:

– Теперь понимаю, почему ты им столько платишь. Голосом всю музыку не передать. Парни творят чудеса!